ЗАРАЗНЫ ЛИ ПСИХИЧЕСКИЕ БОЛЕЗНИ?

Помешанные остаются “по большей части всю жизнь одинокими, необщительными, равнодушными или нечувствительными к тому, что волнует род людской, точно будто их окружает какая-то осо бенная, им одним принадлежащая атмосфера”(вы

Эйнштейн говорил про себя: “Я никогда по-настоящему не принадлежал ни к какой общности, будь то страна, государство, круг моих друзей и даже моя семья. Я всегда воспринимал эти связи как нечто не впол не мое, как постороннее, и мое желание уйти в себя с возрастом все усиливалось...”

“Иногда у людей, находящихся, по-видимому, в здравом уме, помешательство проявляется отдельны ми чудовищными, безумными поступками”. И еще:

“...именно среди евреев встречается вчетверо или да же впятеро больше помешанных, чем среди их согра ждан, принадлежащих к другим национальностям”.

А теперь вернемся к некоторым биографическим мо ментам из жизни Альберта Эйнштейна.

“На Альберта, как и на его деда Юлиуса Коха, ино гда накатывали такие припадки гнева, что лицо его ста новилось совершенно желтым, а кончик носа белел. Майя (младшая сестра Эйнштейна. — В.Б.) служила объ ектом, на котором он срывал злость. Однажды он швырнул в нее кегельным шаром, в другой раз едва не пробил ей голову детской лопаткой... Однажды он ударил приходящую учительницу детским стульчиком, и та так перепугалась, что выбежала из комнаты и больше не возвращалась вовсе”[2].

Но Полина упорствовала и нашла ей замену. Альберт по-прежнему был склонен выражать недовольство с помощью всего, что попадалось ему под руку, но новый преподаватель был сделан из более прочного материала, чем прежняя учительница, и уроки продолжались. Вот как автор описывает пробуждение в Эйнштейне мыслителя: когда в пять лет Альберт лежал в кровати больной, отец дал ему компас. Мальчик, вместо того что бы по привычке швырнуть его в голову сестры, начал во зиться с ним.

Эльза Эйнштейн как-то сделала весьма сомнительный комплимент Альберту, сказав, что его индивидуальность “не изменилась с того момента, когда она в первый раз играла с ним, а ему было тогда пять лет!”. “В обычном состоянии он был неестественно спокоен, почти заторможен... Даже в девять лет говорил не достаточно бегло. Причина была, по-видимому, не только в неумении, но и в нежелании общаться”. Как пишет Д. Брайен, “будучи единственным евреем в своем подавляюще католическом классе, Эйнштейн не чувствовал ни дискомфорта, ни одиночества”. Но государство требовало, чтобы Альберта обучали в соответ ствии с его вероисповеданием. Поэтому родители пригла сили дальнего родственника, с которым Альберт и изучал иудаизм.

Биографы отмечают, что, не считая приступов ярости, Эйнштейн держал свои чувства в узде едва ли не крепче, чем его мать. Единственным выходом для его эмоций бы ло музицирование. В молодости он бывал нервозен и по давлен и сам признавался, что у него было “немало заско ков” и имелись постоянные перепады настроения — от ра достного до подавленного.

Макс Брод, известный тем, что не выполнил завеща ние Франца Кафки (не сжег не законченные Кафкой про изведения), встречался с Эйнштейном в Праге, в доме Бер ты Фанты, которая интересовалась наукой и каждый четверг открывала двери своего дома “для пражских интеллектуа лов, преимущественно евреев”. В одной из своих новелл Брод наделил героя такими чертами, что все сразу же узнали Эйнштейна. Он описал ученого, для которого пре данность науке служит линией обороны против “помра чений разума, вызванных чувствами”.

“Знакомый Эйнштейна по Праге Макс Брод оставил нам его портрет, от которого мороз по коже дерет...”

Макс Брод, который часто аккомпанировал Эйнштейну, когда тот играл на скрипке в доме Берты Фанты, в обра зе Иоганна Кеплера вывел Эйнштейна. “В быту Кеплер был не слишком располагающим человеком, сам при знавался, что “как собака боится мытья”... Брод изобра зил ученого, всецело поглощенного своей работой... он напоминает героя баллады, который продал сердце дья волу за пуленепробиваемую кольчугу... У этого чело века не было сердца... Он был бесстрастен и не спо собен любить...” Главный герой новеллы бросает Кеп леру обвинение: “На самом деле вы служите не истине, а самому себе...”[2].

Выдающийся ученый в области физической химии Вальтер Нернст, прочитав новеллу, сказал Эйнштейну: “Кеплер — это вы”. Цитируя Макса Брода, биограф Эйн штейна Филипп Франк пишет, что Эйнштейн испытывал страх перед близостью с другим человеком и “из-за этой своей черты всегда был один, даже если находился сре ди студентов, коллег, друзей или в кругу семьи”. В конце сороковых — начале пятидесятых годов пси хологический тонус Эйнштейна снижался потерями близ ких.

Еще одна интересная деталь: как-то так случилось, что на протяжении всей своей жизни его окружали психи чески неуравновешенные люди. Может быть, психическая неуравновешенность при длительном общении становится заразной?

Примеры: семья первой любви Эйнштейна — Мари Винтелер. Эмоциональность и эксцентричность Винтелеров граничили с психической нестабильностью, которой стра дали некоторые члены семьи. Их сын Юлиус, вернувшись из Америки, впал в буйное помешательство, в 1906 году застрелил свою мать, мужа своей сестры Розы и покончил с собой. Мари провела последние годы жизни под при смотром психиатров. Биографы считают, что роман с Аль бертом Эйнштейном сильно травмировал Мари, а траге дия 1906 года ухудшила ее нервное состояние. По некоторым данным, профессор Винтелер обвинял свою жену в привнесении по ее линии безумия в семью. В дальнейшем по этому пути пошел и сам Эйнштейн, обвиняя Милеву Марич в душевной болезни их младшего сына. Эйнштейн в своих письмах отмечал странное поведение своего лучшего друга М. Бессо, приводя пример его чудовищной рассеянности. “Я часто думаю, что этот малый не в себе”, — замечает Эйнштейн, упуская из виду, что ему самому свойственна не меньшая рассеянность, от мечают его биографы. И дальше: “Мелочность — неотъемлемая часть его характера, она служит причиной того, что он часто приходит в нервическое состояние из-за пустяков”.

Мишель Бессо в двадцатых годах лечился у психиатров, когда утратил веру в свои профессиональные спо собности.

Несколько лет Эйнштейн общался с П. Эренфестом, жизнь которого закончилась трагически: в припадке от чаяния он застрелил своего умственно отсталого младше го сына, затем покончил с собой.

Хотя непосредственная причина самоубийства Эрен феста была чисто личной, Эйнштейн написал: “Отказ про жить жизнь до естественного конца вследствие нестер пимых внутренних конфликтов — редкое сегодня собы тие среди людей со здоровой психикой; иное дело среди личностей возвышенных и в высшей степени воз будимых душевно. Такой внутренний конфликт привел к кончине и нашего друга Пауля Эренфеста...”

В свою очередь, Пауль Эренфест был любимым уче ником и ассистентом Людвига Больцмана, который покончил жизнь самоубийством в 1906 году.

Одним из тех, кто принимал участие в бракоразводном процессе Эйнштейна, был его берлинский коллега Фриц Габер, жена которого Клара (первая из женщин, по лучившая докторскую степень в университете Бреслау) по кончила с собой. Ей казалось недопустимым, что ее муж изобретал отравляющие газы, и когда он уехал на Воcточный фронт, чтобы лично наблюдать за их применени ем, Клара свела счеты с жизнью.

Старшему сыну Эйнштейна Гансу Альберту было 12 лет, когда его мать Милева перенесла нервный срыв по сле того, как отец в 1916 году потребовал развода. Антагонизм между отцом и сыном не исчезал. Сестра Миле вы Зорка Марич тоже страдала тяжелым психическим за болеванием.

Ганс Альберт был очень похож на своего отца, но он никогда ничего не рассказывал об отце, помимо профес сиональных тем, говорил только о музыке. Один из его приятелей, который ходил с Гансом Альбертом на яхте, отмечал, что попутчику разрешалось повторить одну и ту же ошибку не более двух раз, после чего Ганс Альберт взрывался и обрушивал на провинившегося шквал негодо вания и упреков.

Младший сын Эдуард так и не смог оправиться от пе ренесенной в период учебы в университете психологиче ской травмы. “Непосредственным поводом для нерв ного срыва послужила несчастная любовь: в соответст вии с семейными традициями Эдуард увлекся особой, которая была старше его”[2].

Эдуард интенсивно лечился, но все глубже погружался в безумие, умер он в 1965 году в Цюрихе, всеми забы тый. В момент просветления сын написал отцу, что тот его предал и испортил ему жизнь. Он заявлял, что ненавидит его.

Муж младшей дочери Эльзы писал про свою тещу: “Ее материнский инстинкт граничил с ненормально стью, он заставлял ее вмешиваться во все, что касалось ее дочерей”. Ниже будет рассказано об общении Эйнштейна с Фрей дом, но “не искал, по всей видимости, Эйнштейн совета Фрейда по поводу Эдуарда... Фактически у обоих собе седников сыновья страдали психической болезнью. Фрейд описывал своего сына инженера Оливера как не обычайно одаренного человека с безупречным характе ром — до того момента, когда “невроз одолел его, оголив это дерево в цвету”.

Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты. Читаем статью М.Коврова “Ландау и другие”[11]. Интересно, что Фрейда с Эйнштейном, в частности, сближала нена висть к семье Адлеров: Фридрих Адлер — сын Альфре да — посмел выступить против теории относительности, а его отец — против фрейдизма.

Между Эйнштейном и Фридрихом Адлером сущест вовало и еще одно противоречие: Эйнштейн был убеж денным сионистом, в то время как “Фридрих Адлер в 1949 году писал, что он и его отец (один из основате лей марксистской партии в Австрии) всегда считали полную ассимиляцию евреев и желательной и возмож ной. Даже зверства Гитлера не поколебали его уве ренности в том, что еврейский национализм порожда ет реакционные тенденции...”[ 12]. Но между Эйнштейном и Фрейдом такого противоре чия не существовало. Фрейд писал: “Если вы не воспи тываете своего сына евреем, вы лишаете его силы, ко

торая не может быть заменена ничем”; “Мы, евреи, сохранили наше единство благодаря идеям, и именно благодаря им мы и выжили”; “Священная Книга и изу чение Священной Книги — вот что сплачивало воедино

этот распыленный по свету народ”, [14]. Отметим, что одной из таких основополагающих идей, о которых говорил Фрейд, и явилась теория относительно сти, заслуги в создании которой приписываются исключи тельно одному лишь “еврейскому святому” — Альберту Эйнштейну.

В 1936 г. Эйнштейн пишет Фрейду, поздравляя того с восьмидесятилетием, что рад счастливой возможности выразить одному из величайших учителей свои уважение и благодарность.

“До самого последнего времени я мог только чув ствовать умозрительную мощь вашего хода мыслей, пишет Эйнштейн, — но не был в состоянии составить оп ределенное мнение о том, сколько он содержит исти ны. Недавно, однако, мне удалось узнать о нескольких случаях, не столь важных самих по себе, но исключаю щих, по-моему, всякую иную интерпретацию, кроме той, что дается теорией подавления. То, что я натолк 73 нулся на них, чрезвычайно меня обрадовало; всегда радостно, когда большая и прекрасная концепция ока зывается совпадающей с реальностью”.

Что такое Фрейд, хорошо известно: “Два вида пер вичных позывов: Эрос и садизм”; “Цель всякой жизни есть смерть”; “Массы никогда не знали жажды истины. Они требуют иллюзий, без которых не могут жить. Ир реальное для них всегда имеет приоритет над реаль ным, нереальное влияет на них почти так же сильно, как реальное. Массы имеют явную тенденцию не видеть между ними разницы”; “В 1912 г. я принял предполо жение Дарвина, что первобытной формой человече ского общества была орда”.

Выше были приведены слова Эйнштейна из его лично го письма к Фрейду, но по данным Картера и Хайфилда, Эйнштейн говорил своему сыну Эдуарду, что читал рабо ты Фрейда, но не обратился в его веру, считая его мето ды сомнительными и не вполне корректными. Видимо, зная о таком двойственном отношении к себе со стороны Эйнштейна, в 1936 году Фрейд ему написал: “Я знаю, что вы высказывали мне свое восхищение “только из веж ливости” и очень немногие из моих тезисов кажутся вам убедительными”.

Таким образом, об отношениях между Эйнштейном и Фрейдом хорошо сказано в анекдоте: Абрамович в сина гоге назвал Рабиновича сволочью. Раввин сказал Рабино вичу: “Ты должен извиниться перед Абрамовичем”. По сле этого Абрамович постучал в дверь Рабиновича и спросил: “Петров здесь живет?” — “Нет”, — был ответ. “Извините”, — сказал Абрамович. Узнав об этом, раввин сказал: “Так не годится, ты обозвал Рабиновича в синаго ге и там же должен сказать: “Рабинович не сволочь! Из вините!”

После этого Абрамович пришел в синагогу и сказал: “Рабинович не сволочь? Извините!”, а на возражения рав вина ответил: “Слова ваши, а музыка моя!” Здесь необходимо напомнить, что в списке “Сто ве ликих евреев” Фрейд занимает четвертое место, сразу за Эйнштейном.

В 1921 году Лондонский университет объявил о нача ле цикла лекций о пяти великих ученых: физике Эйнштей не, каббалисте Бен-Маймониде, философе Спинозе, мис тике Фило. Фрейд в этом списке был пятым. Его выдвинули на Нобелевскую премию за открытия в области психиат рии.

Но получил премию коллега Фрейда Вагнер-Яуреггу за метод лечения паралича путем резкого повышения тем пературы тела. Фрейд заявил, что Лондонский университет оказал ему большую честь, поставив рядом с Эйнштей ном, а сама премия его не волнует. “Причем этому парню было намного легче, — добавлял Фрейд, — за ним стоял длинный ряд предшественников, начиная с Ньютона, в то время как мне пришлось в одиночку пробираться через джунгли...”

Добавим, что в еврейской академической среде ши рокое распространение получил портрет Фрейда, где его профиль образован выгнувшейся обнаженной женской фигурой.

Известно, что первая встреча Эйнштейна с Фрейдом состоялась в Берлине, когда Фрейду было семьдесят лет, он был после операций по поводу рака неба, но это не помешало Фрейду сказать: “Эйнштейн столько же по нимает в психологии, сколько я — в физике”.

“Эйнштейн не воспользовался шансом услышать от Фрейда объяснение, почему орды людей, неспособных к пониманию его идей, угрожали тому тихому размыш лению, которого он жаждал, и старались помешать его работе, буквально охотясь за ним. “Кто тут сумасшед ший: он или я?” — задавался вопросом Эйнштейн”. От метим, вполне закономерным вопросом!

Об одном толковании своего сна в духе Фрейда Эйн штейн говорил: “В Берлине работал профессор по фами лии Рюде, которого я ненавидел и который ненавидел меня. Как-то утром я услышал, что он умер, и, встретив группу коллег, рассказал им эту новость следующим об разом: “Говорят, что каждый человек делает за свою жизнь одно доброе дело, и Рюде не составляет исклю чения — он умер!”[4]. На следующую ночь Эйнштейну приснился сон, будто бы он увидел Рюде живым и очень обрадовался этому, по сле чего он сделал вывод, что сон освободил его от чув ства вины за сделанное, мягко говоря, злое замечание. Эйнштейн обменивался идеями с Фрейдом по поводу готовящейся декларации Лиги Наций по вопросу о мире во всем мире, но Фрейд считал этот обмен мнениями заняти ем утомительным и бесплодным, саркастически заметив, что не ожидает получить за это дело Нобелевскую премию мира.

Знаете ли Вы, как разрешается парадокс Ольберса?
(Фотометрический парадокс, парадокс Ольберса - это один из парадоксов космологии, заключающийся в том, что во Вселенной, равномерно заполненной звёздами, яркость неба (в том числе ночного) должна быть примерно равна яркости солнечного диска. Это должно иметь место потому, что по любому направлению неба луч зрения рано или поздно упрется в поверхность звезды.
Иными словами парадос Ольберса заключается в том, что если Вселенная бесконечна, то черного неба мы не увидим, так как излучение дальних звезд будет суммироваться с излучением ближних, и небо должно иметь среднюю температуру фотосфер звезд. При поглощении света межзвездным веществом, оно будет разогреваться до температуры звездных фотосфер и излучать также ярко, как звезды. Однако в дело вступает явление "усталости света", открытое Эдвином Хабблом, который показал, что чем дальше от нас расположена галактика, тем больше становится красным свет ее излучения, то есть фотоны как бы "устают", отдают свою энергию межзвездной среде. На очень больших расстояниях галактики видны только в радиодиапазоне, так как их свет вовсе потерял энергию идя через бескрайние просторы Вселенной. Подробнее читайте в FAQ по эфирной физике.

Эйнштейн - главный миф 20-го века

ЗАРАЗНЫ ЛИ ПСИХИЧЕСКИЕ БОЛЕЗНИ?