В. И. Бояринцев. Крестьянство и евреи в России. Черта оседлости и русская революция

В современном русском языке имеется слово «еврей» которое употребляется для названия национальной принадлежности людей, которые произошли от тюркского племени хазар, принявшего иудаизм, хотя против употребления этого слова возражал Григорий Бостунич (Масонство и русская революция, 1922):

«Ни в Европе, ни в России евреев совсем нет или очень мало, и неизвестно даже, кто к ним принадлежит: собственно евреи населяли царство израильское, разрушенное ассириянами, рассеявшееся и исчезнувшее неизвестно куда; но в Европе и России распространились… потомки Иуды, т. е. жиды…».

На всех языках они так и называются «жиды», а не евреи: по-французски — жюив (еврей по-французски — «эбро»), по-немецки — юдэ (еврей по-немецки — «гебреер»), как они сами себя называют…

Удивительно, что это обстоятельство, известное половине грамотных мужиков, совершенно неизвестно русскому невежественному интеллигенту. Интересно, как он назвал бы жида в Польше, где слова «еврей» совсем нет? Или как бы он именовал его в Галиции, где, достигнув «панского» положения и гордясь своим происхождением от Иуды, еврей требует, чтобы его называли именно «жидом»?..

Правда, слово «жид» возбуждает некоторое отвращение… но тогда нужно бы хлопотать о замене его тождественным словом «иудей», и только невежество и раболепство нашей интеллигенции укрепили в жидах смелость требовать себе наименования «еврей» вместо научного и точного названия «жид»…

Станислав Куняев (Возвращенцы. М, 2006) пишет: «Да, слово “жид” можно поставить вне закона. Давайте окончательно легализуем мат и порнографию, но слово “жид” страшнее любого матерного слова, выжжем калёным железом! Для этого парламенту относительно этого слова надо принять соответствующий закон (такого закона нет). Нам придётся изъять из всех общественных библиотек все книги, в коих это слово присутствует: “Повесть временных лет” легендарного Нестора, древнерусские былины об Абраме-Жидовине, изданные недавно тома Даля с толкованием запрещённого слова, многие книги Пушкина, Достоевского, Гоголя, Некрасова, Блока, Есенина… Нам придётся переименовать историческое понятие “ересь жидовствующих” в “ересь еврействующих”, всемирно известного писателя Андре Жида в Андре Еврея, а легендарный персонаж библейской истории Вечный Жид также отныне в России должен называться Вечным Евреем…

Книги Ветхого Завета полны оскорбительных выпадов против народов, чьи потомки живут и здравствуют и поныне…

Русские былины, песни и пословицы полны сюжетов, которые, при желании, любой нынешний ничтожный юрист может трактовать как антисемитские и антитатарские…».

Если открыть книгу «Русские пословицы и поговорки» (М., 1988), то из неё следует, что евреев в России не было и нет, так как в книге, состоящей из 431-й страницы, нет ни одной пословицы, которая была сказана или написана про евреев и начиналась бы на знаковую букву «е» или «ж».

Открываем другую книгу — «Собрание народных песен П. В. Киреевского», песен, собранных в первой половин XIX века:

Как отмечает В. Н. Афанасьев — составитель книги «Русские писатели о евреях», «ни одному другому народу не посвящено на Руси столько пословиц и поговорок, сколько жидам. Их больше, чем пословиц и поговорок, посвящённых всем другим народам, вместе взятым…».

«Льстив жид в бедности, нахален в ревности, изверг при властности»;

Во времена, когда действовал декрет об антисемитизме, существовал анекдот:

«Один приятель встречает другого на трамвайной остановке и спрашивает, что он там делает.

Известно, что слово «жид» вместо современного слова «еврей» употреблялось в Древней Руси и осталось надолго в языке других национальностей, например, малороссов. Поэтому в дальнейшем оба термина будут употребляться в их исторической последовательности и применимости.

С. Куняев продолжает: «Объявить всё это вне закона можно, как и начать историю всего человечества с чистого листа, но это не под силу ни нынешнему министру юстиции, ни главе президентской администрации, ни самым умным законодателям, ни Совету безопасности ООН, ни даже НАТО…».

Евреи в России (немного истории)

«Появление евреев в землях, вошедших потом в состав южной Руси, относится к очень древнему времени. Ещё в первые века христианской эры встречались еврейские поселения в греческих владениях, к скверу от Чёрного моря и на Крымском полуострове. Там жили выходцы из близкой Византии, имевшей в этих странах свои колонии. Две греческие надписи на памятниках, найденных близ Керчи и относящихся к 80–81 годам христианской эры, свидетельствуют о существовании в этой области “синагоги иудеев”, то есть еврейской общины и молельни».

В VII веке у берегов Каспийского моря возникло сильное Хазарское государство, жители которого сначала были язычниками тюркского племени, затем приняли иудаизм. После того как киевский князь Святослав завоевал их города и вытеснил их из Каспийской области, хазары частично переселились в Крым, частично рассеялись по русским землям.

Русский летописец Нестор рассказывает, что в 986-м году прибыли в Киев «хазарские» евреи с целью уговорить Киевского князя Владимира принять иудаизм.

«Хазарские евреи, как гласит предание, уговаривали его принять иудаизм, но Владимир спросил: “Где же ваша земля?”. Евреи отвечали: в Иерусалиме. “А вы там живёте?” — спросил князь. “Нет, — отвечали евреи. — Бог разгневался на наших предков и рассеял их по разным странам”. Тогда Владимир сказал: “Как же вы других учите, если вы сами отвергнуты Богом и рассеяны?”. Вслед за этим князь принял крещение и крестил свой народ… На Руси установилось такое же отношение к еврейству, как в Византии».

В 1113-м году после смерти Святополка в Киеве вспыхнуло народное восстание, в ходе которого прошёл еврейский погром, было разграблено их имущество, так как действия евреев вызывали, мягко говоря, недовольство коренного населения. Евреи, пользуясь такими способами, как незаконное ростовщичество, продажа водки, содержание домов терпимости, захватывали определённые области жизни и торговли.

Перепуганные богатые горожане стали звать на княжение Мономаха: «Приходи, князь, в Киев; если же не придёшь, то знай, что много зла сделается, — пойдут на бояр и на монастыри».

Так в 1113-м году великим князем Киевским стал Владимир Мономах (1053–1125).

«Избрание Владимира Мономаха на Киевский стол было признано всем народом, который очень любил его, и всеми князьями, которые боялись и уважали Мономаха. Мономах вступил в великое княжение, уже имея 60 лет отроду, будучи богатым и сильным князем. Власть свою он умел держать крепко: те из князей, кто решался идти против его воли, жестоко платились за наклонность к междоусобию. Великий князь умел смирить непокорных и поддержать порядок в стране. Точно так же умел он быть грозным и для половцев, которые при нём не смели тревожить Русь. Понятно поэтому то чувство преданности и любви, какое питали к Мономаху русские люди» (Платонов С. Ф. Учебник русской истории для средней школы, написанный во времена начала царствования Николая II).

После погрома киевляне обратились к Владимиру Мономаху, они просили освободить их от евреев, которые отняли у них промыслы и разорили многих из русских купцов.

Мономах решил дело так: «Так как во всех княжествах поселилось много жидов, а как пришли они на Русь с позволения прежних князей, то я не могу допустить несправедливость относительно их без совета прочих князей, и притом если начнут их убивать, то пострадает много невинных. Поэтому я созову немедленно на совет князей».

Князья собрались в 1114-м году в Видубичах и постановили: «Выслать жидов из русской земли со всем их имуществом и впредь не принимать их, а если они тайно войдут, то вольно их убивать и грабить» (Липранди А. П. Равноправие и еврейский вопрос, 1911).

После этого началось выселение евреев, но, по свидетельству летописца, даже в княжение Владимира Мономаха евреи встречались и в Киеве, и в других городах. В 1124-м году они сильно пострадали от пожара, истребившего значительную часть города, но Киев привлекал к себе еврейских купцов как крупнейший город, через который шла торговля Западной Европы с Азией.

Но евреи Руси не ограничивались получением только материальных выгод от своего пребывания в ней. Во времена княжения Ивана III Васильевича (1440–1505) в Новгороде возникло еретическое движение, получившее название «ересь жидовствующих».

«Электронная еврейская энциклопедия» так пишет о нём:

«Возникновение этой ереси в Новгороде, по словам летописца, связано с тем, что Схария Жидовин, прибывший в город из Киева в свите князя Михаила Олельковича (Александровича) в 1471 г., “совратил в жидовство” новгородских священников Алексея и Дениса, которые, по-видимому, стали главными распространителями ереси в городе. Великий князь московский Иван III (Васильевич) назначил этих священников на высокие церковные посты в Москве. Таким образом в Москве возник новый центр ереси, к которой примкнула невестка великого князя Елена и влиятельный придворный дьяк Фёдор Курицын…».

Ересь в Новгороде продолжала распространяться на основе учения раввина Маймонида, а в числе ею заражённых оказался даже настоятель Софийского собора протопоп Гавриил, целью же еретиков был захват власти.

«Новгородский архиепископ Геннадий, стремясь искоренить ересь, начал преследование еретиков. У арестованных были обнаружены тетради, по которым они “молились по-жидовски” (возможно, “Псалтырь Фёдора Жидовина”, которая была, по существу, русским переводом махзора). Часть еретиков под пытками отреклась от ереси, часть бежала в Москву, где нашла покровительство великого князя» («Электронная еврейская энциклопедия»).

Несмотря на противодействие митрополита Московского Геронтия, архиепископу Геннадию удалось заручиться поддержкой влиятельных епископов, и в 1488 году созвать собор, на котором новгородские еретики были осуждены.

Но «поставление в 1491 году митрополитом еретика Зосимы привело тайное общество жидовствующих в господствующее положение не только в сфере административно-государственной, но и в области церковного управления. И всё же звёздный час еретиков приходится на время более позднее — на 1497–1498 годы, когда наследником престола был официально объявлен Дмитрий, внук Иоанна III, сын Иоанна Молодого, умершего в 1490 году. Особый вес получила в этой ситуации мать наследника — Елена, склонявшаяся к ереси и удерживающая великого князя от крутых мер против неё» (митрополит Иоанн).

Только в 1495 году удалось сместить Зосиму, а в 1499 году путём сложных дворцовых интриг — вызвать гнев великого князя на главных сторонников ереси при дворе.

«Ересь жидовствующих» как появилась при Иване III, которого еретики безуспешно пытались привлечь на свою сторону, так при нём и была разгромлена. Произошло это так: Иван III в 1502 году назначил наследником своего сына Василия, а после смерти Курицына в 1504 году, санкционировал преследование жидовствующих. Собор под председательством митрополита Симона, созванный для искоренения ереси, носил политический характер и был направлен против царицы. «Некоторые из еретиков были сожжены на кострах, некоторые бежали в Литву, где формально приняли иудаизм. В результате этих событий ересь жидовствующих исчезла с политического и культурного горизонта Руси» («Электронная еврейская энциклопедия»).

Но память об этих событиях сохранилась не только в истории России, но и в литературе. Так в романе И. И. Лажечникова «Басурман» говорится, что в то время «не было выгодной должности, которую не брали бы на себя потомки Иудины… Особенно на Руси, несмотря на народную ненависть к ним, в Пскове, в Новгороде и Москве шныряли евреи…».

Современный историк профессор Игорь Фроянов в интервью газете «Советская Россия» так говорит о проводниках «ереси жидовствующих»:

«Как выяснилось позже, они метили выше — разрушить русское государство. Из “ереси жидовствующих” вытекали реформы, направленные в первую очередь на изменения традиционного государственного строя Московской Руси и в первую очередь отношений между церковью и государством… когда еретики целились в церковь, то всякий раз они наносили удар и по государству. Таким образом, объективно проповедь ереси должна была привести к разрушению всей политической системы русского общества…

…“Ересь жидовствующих”, на мой взгляд, была первым опытом информационно-психологической агрессии против нашей страны. Скажу больше, то была первая попытка взорвать Россию изнутри. К счастью, в конце XV — начале XVI века еретиков удалось подавить. Это произошло в основном благодаря усилиям архиепископа Новгородского Геннадия и особенно — настоятеля Волоколамского монастыря Иосифа Волоцкого. Они мобилизовали общественное мнение, подняли мощную волну протестов и недвусмысленно обличили Ивана III в попустительстве еретикам…».

При Василии III (1479–1533) — сыне Ивана III и Софьи Палеолог, по свидетельству иностранцев, коренное население так ненавидело иудеев, что «содрогалось при одном имени их».

«Когда жидовство, — пишет Г. Федотов, — оправившись от гонений, начало снова поднимать голову, известный деятель той эпохи Иосиф Волоколамский писал Василию III:

“…Если ты, Государь, не позаботишься и не подвигнешься, чтобы подавить их тёмное еретическое учение, то придётся погибнуть от него всему православному христианству”.

В Московской Руси хорошо были осведомлены о том, что в Польше евреям сдали на откуп православные церкви и что они пускают в церковь только тех, кто внёс им установленный сбор. Поэтому евреям, несмотря на поступавшие от них просьбы, не разрешали приезжать на жительство в Московскую Русь, а тех, кто уже жил, изгоняли из Москвы».

В 1526-м году русский посланник Дмитрий Герасимов говорил Римскому папе:

«Евреи для нас отвратительнее всех, даже простое упоминание их имени внушает нам отвращение; мы не позволим им приезжать в нашу страну, поскольку это низкие и злобные люди…».

Евреи в России: Иван Грозный и его преемники

Сын Василия III и его жены от второго брака — Елены Глинской — Иван IV Грозный (1530–1584) получил престол в семилетнем возрасте. К этому времени еврейские купцы из Польши и Литвы приезжали в Россию только временно по торговым делам, но права на постоянное жительство не имели.

Об отношении Ивана Грозного к евреям свидетельствует такая история.

В 1550-м году польский король Сигизмунд-Август II просит царя разрешить пребывание в Москве нескольким еврейским торговцам. Царь отвечает:

«Что касается того, что ты нам пишешь, чтобы мы разрешили твоим жидам въезд в наши земли, мы уже много раз писали тебе о мерзких деяниях жидов, которые отвращали наших людей от христианства, привозили в нашу державу отравленные лекарства и причинили много зла нашим людям. Тебе, нашему брату, должно быть стыдно писать нам о них, зная все их преступления…».

Когда же царь Иван Грозный в 1563-м году отобрал у поляков город Полоцк, он повелел окрестить всех местных евреев, а не желавших креститься — топить в Двине.

В. Энгель («Евреи в Московской Руси в период средневековья») отмечает, что наследники Ивана Грозного придерживались той же линии, исключением явился период между 1605-м и 1613-м годами, известный как Смутное время.

Царь Фёдор Иванович (1557–1598) — сын Ивана Грозного и Анастасии Романовой, по свидетельству современников «от младенчества даже и до конца живота своего… о мирских ни о чём попечения не имел, токмо о душевном спасении».

Правление царя Бориса Годуновв (1552–1605), пришедшего к власти после смерти царя Фёдора Ивановича, закончилось Смутным временем, про которое «Электронная еврейская энциклопедия» пишет:

«Значительные масштабы принял въезд евреев в Московскую Русь в Смутное время, особенно в правление Лжедмитрия I (1605–1606), пришедшего к власти с помощью польского войска. Евреи входили в свиту самозванца и пострадали при его низложении. По некоторым сообщениям, претендовавший на московский престол Лжедмитрий II был выкрестом из евреев и служил в свите Лжедмитрия I…».

Царь Михаил Фёдорович (1596–1645), избранный на царство в 1613-м году, водворил в государстве «порядок и успокоил его, хотя был молод и неопытен» («Отечественная история для народных училищ», изданная в начале царствования Николя II).

«В манифесте 1613 г., изданном при избрании на царство Михаила Фёдоровича Романова, выражалось возмущение появлением в Москве во времена Смуты “злобных еретиков, кальвинистов, лютеран, армян, римских папистов и еврейских богоубийц, осквернителей наших церквей”, что касается Лжедмитрия II, он прямо характеризуется как “вор, родом жидовин”…» (Энгель В. Курс лекций по истории евреев в России).

Царь Алексей Михайлович Тишайший (1629–1676), вступивший на престол после смерти отца, изгонял евреев даже из временно занятых русскими войсками городов. В присоединённых тогда к Руси областях Малороссии евреи тоже не имели постоянного места жительства.

Во время царствования Алексея Михайловича (он вступил на престол в 1645-м году в возрасте 16 лет), не довольствуясь западной и юго-западной Русью, евреи из Польши проникали в Великороссию по торговым и прочим делам. При этом делались попытки насаждения иудаизма. Это привело к появлению в 1649-м году «Уложения» Алексея Михайловича, где в 24-й статье XXII главы говорилось:

«Будет кого бусурман какими-нибудь мерами, насильством или обманом, русского человека к своей бусурманской вере принудит и по своей бусурманской вере обрежет, а сыщется про то допряма: и того бусурманина по сыску казнить — сжечь огнём без всякого милосердия. А кого он русского человека обусурманит и того русского человека отослать к патриарху или ко иной власти и велеть ему учинить указ по правилам свв. апостол и свв. отец…».

Появление еврейских купцов в Москве, естественно, не вызывало радости русского купечества, так как появлялись конкуренты, торгующие контрабандными польскими товарами. В результате недовольства населения появился Торговый Устав 1667-го года, согласно которому иноземцы не имели права торговать в розницу и ездить со своими товарами по ярмаркам. В крупные русские города, в том числе в Москву, допускались иноземцы, в том числе и евреи — подданные России, лишь имеющие специальные царские грамоты.

Через двадцать лет после появления «Уложения», в 1669-м году, в 109-й статье устава «об убийственных делах» приведённая выше статья «Уложения» была не только подтверждена дословно, но получила дополнение:

«Аще жидовин или агарянин дерзнёт развратить от христианской веры христианина, повинен есть казни главней, а аще жидовин христианина раба имый и обрежет его — да отсекут ему главу…».

В январе 1676-го года русским царем после смерти отца становится Фёдор Алексеевич(1661–1682).

Правила «Уложения» применялись неоднократно, из чего видно, что евреи не переводились в России, запреты не помогали, и тогда в 1676-м году появляется Указ:

«Я хочу… видеть у себя лучше народы магометанской и языческой веры, нежели жидов. Они плуты и обманщики. Я искореняю зло, а не распложаю; они не получат разрешения поселяться и устраивать свои дела, не будет для них в России ни жилища, ни торговли, сколько о том ни стараются, и как ближних ко мне ни подкупают… которые евреины впредь приедут с товары утайкой к Москве, тех евреян присылать в посольский приказ, для того что евреинян с товары и без товары пропускать не велено…».

Так как евреи проникали в Россию из Польши, то в договоре с ней от 1678-го года был разрешён свободный доступ польских торговых людей в Россию с оговоркой — «кроме жидов».

Эта же оговорка содержится и в трактате о «вечном мире» между Россией и Польшей от 1686-го года уже во времена царствования Петра I, ставшего царём в 1682-м году.

Известно, что Пётр I Великий (1672–1725) пригласил в Россию множество иностранцев. Начались бесчисленные ходатайства о допуске евреев в Россию как «полезных» иностранцев. Прошения подавались как через близких Петру I лиц, так и через амстердамского бургомистра, с которым император был в хороших отношениях. Но все просьбы и предложения такого рода постоянно «отклонялись Петром I, решительно отказывающимся признать в евреях “полезных” иностранцев и “надобных людей”» (Липранди А. П. Равноправие и еврейский вопрос. 1911).

«Евреи — не что иное, как невежественный, презираемый и варварский народ, который издревле соединяет грязнейшее корыстолюбие с отвратительнейшим суеверием и непреодолимейшей ненавистью ко всем народам, среди которых они терпимы и за счёт которых они обогащаются. Они самый злобный и самый скандальный из малых народов. Маленькая еврейская нация смеет показывать непримиримую ненависть к собственности других народов; они пресмыкаются, когда их постигает неудача, и высокомерничают при процветании…».

Россия была закрыта для евреев не полностью, они проникали сюда с помощью подкупов чинов местных администраций, и хотя правительство стояло на страже народных и государственных интересов, борьба осложнялась соседством России с Польшей. Несмотря на запрещения, евреи продолжали приезжать в Россию по торговым делам.

Это вынудило императрицу Екатерину I (Марта Скавронская (1684–1727), вдова Петра I) 27 апреля 1727-го года издать указ: «Жидов как мужска, так и женска пола, которые обретаются на Украине и в других российских городах, тех всех выслать вон из России за рубеж немедленно и впредь их… в Россию не впускать и того предостерегать во всех местах накрепко».

Но, видимо, пропаганда иудаизма продолжала иметь место в России, так как в 1728-м годуподтверждается действенность 24-й статья XXII главы «Уложения царя Алексея Михайловича» и 109-й статьи устава «Об убийственных делах», где требовалось «казнить смертию, жечь без всякого милосердия» за совращение и обрезание «кого из российских народов».

«Наиболее крупное и характерное дело этого рода — “флота капитан-лейтенанта Возницына за отпадение от христианской веры, а жида Бороха — за превращение оного капитана в жидовский закон”» (А. П. Липранди). Было это в 1738-м году в период правления императрицы Анны Иоанновны.

При императрице Анне Иоанновне (1693–1740), внучке Алексея Михайловича (Тишайшего), которая пришла к власти в 1730-м году, евреям было разрешено свободно торговать в Малороссии и в Смоленске, в остальных городах России торговля им была запрещена.

В 1740-м году был подтверждён указ от 1727-го года, и вновь приказывалось выселять всех евреев за границу и впредь «ни под какими образы» не впускать их в Россию.

Затем положение в России для иудеев исправилось, они снова начали расселяться в стране, что привело к появлению указа уже императрицы Елизаветы Петровны.

Императрица с 1741-го года Елизавета Петровна (1709–1761), дочь Петра I и Екатерины I, в 1742-м году издала Указ:

«…Добавить весьма надобно о пагубнейшей вредоносности жидов, сиречь евреев, наилучше сказать иуд предателей всесветных, дабы полное изъяснение дать причин их изгнания из России общим определением всех князей русских в 1113 году, а не то доброхотных читателей может ложное мнение о жидах образоваться. Изгнаны они, иуды, из России за великие и злые душегубства, убиения ядом лучших людей, людей русских. Распространение отравных зелий и тяжких смертельных заразительных болезней всяческими хитроковарными способами, за разложения, кои они в государственное дело вносят. А поскольку ни совести, ни чести, ни правды у жидов и в помине нет, то впускать их обратно в Россию — деяние, много хуже государственной измены. Маю я, что государство или республика, где жидов зело много, быстро к упадку или гибели придут, понеже или евреев — семена разложения, злопагубного пренебрежения родными обычаями, добрыми нравами повсюду вносят. Особливо опасны они, природные ростовщики-кровососы, тайные убийцы и всегдашние заговорщики для Великой России. Понеже народ всероссийский самый мужественный на земле, честный и трудолюбивый, но прямодушный и чистосердечный, что немалую помеху к распознаванию жидов, тайных иезуитов и масонов составляет.

Безмерно гостеприимство народа русского. Сим некогда пользовались, а могут и в будущем пользоваться, если мы или потомки наши мудрый Указ 1742 года забвению предадим…

…Всемилостивейше повелеваем: из всей нашей Империи, как из великороссийских, так и из малороссийских городов, сёл и деревень всех мужеска и женска пола жидов какого бы кто звания и достоинства ни был, со всех их имением немедленно выслать за границу и впредь оных ни под каким видом в нашу Империю ни для чего не впускать, разве кто из них захочет быть в христианской вере греческого исповедания…».

Губернаторам было строжайше предписано «под опасением Высочайшего нашего гнева и тягчайшего наказания» немедленно и неукоснительно привести указ в исполнение.

В 1743-м году «Лифляндская губернская канцелярия возбудила всеподданнейшее ходатайство о дозволении временного въезда купцам евреям в город Ригу, мотивируя своё ходатайство тем, что внезапная высылка купцов-евреев может неблагоприятно отразиться на торговле, — Императрица положила свою знаменитую резолюцию: “От врагов Христовых не желаю интересной прибыли”» (А. П. Липранди).

Вскоре появилось подобное прошение от генеральной войсковой канцелярии Малой России, на что также последовал отказ.

Всё это заставило императрицу Елизавету Петровну в 1744-м году снова подтвердить указ, добавив к нему слова: «О впуске жидов (в Россию) никаких ниоткуда представлений в Правительствующий Сенат не присылать, а все ль оные (жиды) доныне высланы о том в Правительствующий Сенат рапортовать».

Солженицын пишет: «Еврейский же историк С. Дубнов сообщает, что при Елизавете, как “подсчитал один историк-современник… к 1753 году из России было изгнано 35 000 евреев”».

Солженицын же считает: «Скорей надо признать вероятным, что, встретив многочисленные сопротивления и у евреев, и у помещиков, и в государственном аппарате, указ Елизаветы так же остался неисполненным или мало исполненным, как и предыдущие подобные.

Да и при самой Елизавете на важных постах служили евреи…».

Летом 1762-го года в результате дворцового переворота в Санкт-Петербурге был свергнут с престола император Пётр III, и осенью состоялась коронация в Москве императрицы Екатерины II (1729–1796).

Уже на пятый день правления Екатерины II на её столе лежал проект указа, разрешающего евреям въезд в Россию, на основе того, что Сенат признал «единогласно полезным». Но, учитывая действующее распоряжение Елизаветы, императрица этот проект не подписала. Напротив, она своим указом разрешила всем иностранцам остаться в России, всем, «кроме жидов».

Таким образом, запретительные в отношении евреев указы остались в силе, при наличии разрешения остаться в России всем остальным иностранцам.

Но, начиная с правления Екатерины II, в России появляется понятие «черты оседлости», наложившее отпечаток на всю последующую историю государства Российского.

Русское крестьянство

Прежде чем перейти к рассмотрению такого явления, как «черта оседлости», необходимо рассмотреть состояние крестьянского вопроса в России, что и будет сделано на основании книги профессора С. Ф. Платонова «Учебник русской истории для средней школы», написанной в конце XIX века.

В Московской Руси дворянство было создано как военный слой, получивший землю и крестьян во временное владение за несение воинской службы (см.: Башилов Б. История русского масонства. М., 1993). Дворянами становись люди разных сословий, но указы Сената императрицы Елизаветы порывали с этой традицией Московской Руси. Из сословия потомственных воинов дворянство превращалось в потомственное благородное сословие, которое владело землёй и крестьянами только благодаря своему происхождению.

Из слоя, необходимого стране, дворянство превращалось в касту, которая владеет землёй и крестьянами, полученными предками за военную службу, но не желает служить государству.

«При Елизавете, — пишет С. Ф. Платонов, — дворяне начинают уже мечтать о полной отмене этой повинности, облегчённой для них указом Императрицы Анны».

В. Башилов добавляет к характеристике той эпохи:

«Эпоха Елизаветы — эпоха окончательного отхода высших слоёв русского общества от традиций русской православной культуры и окончательного утверждения в России масонства, породившего и воспитавшего космополитическую русскую интеллигенцию — убийцу русского национального государства…».

С. Ф. Платонов отмечает, что в бумагах императрицы Екатерины II сохранились проекты улучшения быта крестьян. Она много думала об освобождении их от помещичьей власти, при этом предполагала сделать это освобождение постепенным. В своём «Наказе», изданном в 1767-м году, который был составлен как проект нового законодательства, она писала, что «не должно вдруг чрез узаконение общее делать великого числа освобождённых». В соответствии с этим предполагалось объявить свободными только тех крестьянских детей, которые родились после жалованной грамоты дворянству, а не всё крепостное крестьянство сразу.

Однако этот проект не был осуществлён. Крестьянский вопрос для Екатерины II был чрезвычайно трудным, так как она не могла примирить интересы крестьян, ожидавших свободы, с интересами помещиков, которые не желали оставаться без дарового крестьянского труда.

Императрица поднимала вопрос об уничтожении крепостного права, но не встречала поддержки у дворянства и поневоле вела дворянскую политику в вопросе о крепостном праве.

Поэтому её политика в отношении крепостного права была неопределённой и двойственной (как отмечал С. Ф. Платонов). Когда императрица давала ход личным убеждениям, её мероприятия носили либеральный, освободительный характер, когда же императрица сталкивалась с желанием дворянского сословия в развитии помещичьих прав, она вынуждена была уступать им.

С одной стороны, императрица старалась ограничить распространение крепостного права и запрещала свободным людям и вольноотпущенным вступать в крепостную зависимость, с другой стороны, она в 1764-м году изъяла из владения духовенства около миллиона крестьян, превратив их в особый разряд государственных («экономических») крестьян.

С одной стороны, она запрещала продажу крестьян в рекруты во время рекрутских наборов и продажу отдельных людей с аукционов. С другой стороны, сама же Екатерина раздавала приближённым казённые земли вместе с крестьянами. При Екатерине в Малороссии формально было введено крепостное право.

«По общему признанию, в царствование Екатерины II, вопреки либеральному настроению императрицы, крепостное право достигло наибольшего расцвета; оно превратилось в полное право собственности на людей и представляло собою вопиющее общественное зло, благодаря частым и грубым злоупотреблениям некультурных помещиков» (С. Ф. Платонов; выделено мной. — В.Б.).

В целом крепостные крестьяне в «век золотой Екатерины» составляли половину населения империи. Но при этом для царствования Екатерины II характерным является высокий темп прироста населения страны, как за счёт естественного прироста (10 миллионов человек), так и за счёт присоединения новых территорий (7 миллионов человек). Таким образом, с 1762-го по 1796-й года население империи почти удвоилось и достигло 36-ти миллионов человек, что вывело Россию по численности населения на первое место среди европейских стран. Этот демографический успех привёл к росту производительных сил страны и укреплению её обороноспособности.

Отметим, что за 34 года правления Екатерины II к Российской империи были присоединены: Восточная Белоруссия (1772); степные пространства между Южным Бугом и Днепром, Кабарда, Северная Осетия (1774); Крым, Северное побережье Чёрного и Азовского морей, Кубань (1783); степная территория между Южным Бугом и Днестром (1791); Центральная Белоруссия, Правобережная Украина (Подолия, 1793); Западная Белоруссия, Волынь, Литва, Курляндия (1795). В 1795-м году, когда Россия возвратила в свои границы исконно славянские земли, наибольшая часть еврейской массы перешла в подданство России.

Кстати, в апреле 1796-го года русские полки под командованием генерала Зубова выступили против напавшего на Грузию Ирана. Благодаря Персидскому походу 1796-го года Грузия была спасена от разрушительного нашествия иранских войск.

Кто сейчас в современной и враждебной России Грузии помнит об этом?

Но одновременно с расцветом крепостного права начинался и протест против него.

Никто не был уверен, что порядок в государстве устоит, если сразу освободить миллионы дворянских «подданных».

Власть дворянства, созданная царём, только им и могла держаться. «Мужик служил барину потому, что барин служил царю. Правда, манифест о вольности дворян, уничтожив обязательную службу дворян, тем самым логически требовал также уничтожения и крепостного права. Эта логика вещей не осталась чужда пугачёвщине, которая была заявлением нравственной незаконности крепостного права после манифеста 1762 г.» (Б. Башилов).

И далее: «Пугачёвщина — это ответ народа на чуждую ему форму западноевропейского рабства, сменившую прежнюю мягкую форму крепостной зависимости. Пугачёвщина — это ответ народа на манифест вольности дворянству, освобождавший дворянство от всяких обязанностей государству, но оставляющий крестьян в полной зависимости от дворян».

«Пугачёв, освобождавший бунтом этих самых “подданных” крестьян, ужасал всех и заставлял бояться даже и законного освобождения. Под влиянием кровавой Пугачёвщины, а позднее под впечатлением Французской революции, императрица сама стала осторожнее в крестьянском вопросе» (С. Ф. Платонов).

И здесь немалую роль сыграла деятельность русских масонов.

Масоны при Екатерине II

Известно, что преемник Елизаветы Петровны Пётр III уже ни шагу не мог ступить без совета «братьев», к 1762-му году относится упоминание об иностранной, скорее всего немецкой ложе «Постоянство», которой император подарил дом для масонских собраний.

Но «сумасбродный и вечно пьяный император, очевидно, не вполне удовлетворял братьев-масонов. Недовольны были им и более широкие дворянские круги. Фактическим организатором переворота 28 июня 1762-го года был масон Никита Иванович Панин…

Екатерина II, отмечает современный историк Олег Соловьёв, пришла к власти при помощи аристократической группировки (Н. И. Панин), орудием которой являлись в это время масоны. Это-то и предопределило благожелательное на первых порах отношение к масонам со стороны государыни» (Брачев В. Масоны и власть в России. М., 2003).

Царствование Екатерины II характеризуется расцветом масонских лож в России, число которых к 1787-му году достигло 145. Российское масонство было неоднородным: одни видели в нём форму религии, другие — способ расширить просветительскую деятельность, третьи — путь к власти.

Если в начале своего правления императрица относилась к масонству лояльно, как к гуманистическим организациям, то подчинение российских лож западным и их конспиративный характер делали их агентами тайного политического влияния из-за рубежа. Поэтому в конце своего царствования Екатерина II запретила деятельность масонов, справедливо заподозрив их в антигосударственных замыслах и политической неблагонадёжности.

Официальным названием одной из масонских структур русских братьев было «Священный орден храма Иерусалимского», который входил в «шведскую» систему и подчинялся верховному шведскому масонскому правлению — Великому стокгольмскому капитулу. К маю 1780-го года число лож этой системы в России достигло четырнадцати.

Положение шведских масонов осложнилось русско-шведской войной 1788–1790-го годов. Так, главнокомандующий русской эскадрой в Балтийском море адмирал С. К. Грейг по масонской линии подчинялся врагу — герцогу Карлу Зюдерманладскому, который командовал шведским флотом. Поэтому, несмотря на обстрел русских кораблей в Гогландском морском сражении горючими ядрами, Грейг запретил отвечать шведам тем же, сказав, что эти ядра предназначены для «бесчеловечного неприятеля — турок, а не для человечных шведов» (В. Брачев).

К началу 1780-х годов центр русского масонства переносится в Москву, где русские братья входили в Брауншвейгскую систему, а после масонского конгресса 1782-го года Россия была признана самостоятельной масонской державой.

«“Роман” с Брауншвейгской системой, безусловно, сильно способствовал упрочению позиций русских братьев в глазах масонского сообщества Европы. И вот тут-то обнаружилось, что никакой цены в глазах московских братьев Брауншвейгская рыцарская система не имеет, и все взоры и надежды их обращены на розенкрейцерство» (В. Брачев). Эта система входила в Берлинский розенкрейцерский капитул, который командировал И. Е. Шварца в Москву для проведения коренных масонских реформ. Или, применяя современную терминологию, Шварц был агентом масонского влияния в России.

К 1786-му году насчитывалось 19 лож этой системы. «Как и берлинские братья, московские розенкрейцеры XVIII века были глубокими и убеждёнными мистиками. Практическим руководством для них являлся “теоретический градус Соломоновых наук”… Что касается содержания этой тайной науки, то оно сводилось у них… к исканию философского камня, панацеи, обращения металлов в золото и мистическому толкованию Библии» (В. Брачев).

Екатерина II могла терпеть, и долго терпела, самих масонов с их чудачествами вроде клятв, посвящений, алхимии и прочего, но никакого практического масонского «дела» она терпеть не хотела.

Особое беспокойство Екатерины II вызывала издательская деятельность масонов, которые, оставаясь формально православными, тяготели к протестантизму. Имеются сведения, что в 1760–1780-х годах в России функционировало не менее 96-ти масонских лож, в которых состояло не менее 800 братьев. Но есть и другие данные, по которым число членов лож приближалось к шести тысячам.

Особое место среди воспитанников ордена занимал Н. М. Карамзин, но, побывав в Европе и встретившись там почти со всеми главами тогдашнего масонства, он понял, что теория и практическая деятельность вольных каменщиков несовместимы с национальными интересами России.

«К началу 1790-х годов обстоятельства складывались так, что всё враждебное Екатерине II в России и за границей так или иначе было связано с масонством. Екатерина II, как известно, сама будучи немкой по происхождению, немцев тем не менее недолюбливала… Нельзя сбрасывать со счетов и то немаловажное обстоятельство, что уже по складу своего ума — холодного и рассудительного — Екатерина II терпеть не могла никакого тумана и никакой мистики. И уже только на этом основании русские масоны едва ли могли рассчитывать на её сочувствие и поддержку. “Не сходит с трона на Восток”, — одобрительно отмечал в связи с этим в своей оде “К Фелице” Гавриил Романович Державин…».

Весомый вклад в подозрения императрицы в отношении розенкрейцеров внесла Великая французская революция 1789-го года, которая была связана с деятельностью французских масонов. С арестом Н. И. Новикова в 1792-м году, который был одной из главных фигур в русском розенкрейцерстве, деятельность их фактически прекратилась.

Черта оседлости как территория спасения евреев

В 1772-м году к России отошли части Белоруссии и Юго-Западного края со значительным количеством евреев; в результате второго и третьего разделов Польши (1793 и 1796 годы) примерно полмиллиона евреев «впервые вошли в состав Русского государства в качестве его оседлого населения» (А. П. Липранди). По другим данным, в «состав России вошло уже почти миллионное еврейство Литвы, Подолии и Волыни» (А. И. Солженицын).

Отношение императрицы Екатерины II к вступившим в русское подданство евреям отличалось непостоянством. Считая евреев полезными для промышленности, императрица разрешила им селиться в Новороссийском крае, который тогда был только что завоёван и нуждался в жителях. В коренных же великорусских областях они, как и прежде, не имели права жить.

При присоединении в 1772-м году части Белоруссии к России Екатерина объявила, что жители этого края будут сохранять право на «публичное отправление веры и на владение собственностью» и будут награждены «всеми теми правами, вольностями и преимуществом, каковыми древние её подданные пользуются» (цитируется по А. И. Солженицыну).

В Городовом положении 1785-го года рассматривались только сословия, а не нации.

В указе Сенату в 1786-м году императрица разъясняла: «Когда означенные еврейского закона люди вошли уже, на основании указов Её Величества, в состояние, равное с другими, то и надлежит при всяком случае наблюдать правило, Её величеством установленное, что всяк, по званию и состоянию своему, долженствует пользоваться выгодами и правами без различия закона и народа».

А. И. Солженицын пишет: «Отметим, что таким образом евреи получали гражданское равноправие не только в отличие от Польши, но раньше, чем во Франции и в германских землях… И, что ещё существенней: евреи в России имели ту личную свободу, которой предстояло ещё 80 лет не иметь российским крестьянам. И, парадоксально: евреи получили даже большую свободу, чем русские купцы и мещане: те — жили непременно в городах, а еврейское население, не в пример им, “могло проживать в уездных селениях, занимаясь, в частности, винными промыслами”».

Но такое уравнивание в правах не дало положительного результата, поэтому в присоединённых областях торговые права евреев всё-таки стали ограничиваться, а с евреев, записавшихся в мещанство и купечество, подати взимались вдвое больше, чем с мещан и купцов христианских исповеданий. При этом лица, не желающие платить двойную подать, могли покинуть пределы России.

Видимо, не последнюю роль в этом сыграли жалобы белорусской администрации на то, что «присутствие евреев в деревнях вредно отражается на экономическом и нравственном состоянии крестьянского населения, так как… евреи развивают пьянство среди местного населения».

«Сенатский указ 1786 разрешал евреям жить в деревнях, и “евреям было позволено брать на откуп у помещиков производство и продажу спиртных напитков, в то время как купцы и мещане-христиане не получали этих льгот”» (А. И. Солженицын).

Но и кагалы не дремали, они добились возвращения значительной части административных прав: распределение общественных повинностей, сбор подушной подати, разрешение на отлучку из общины, тем самым подтвердив то положение, что основным препятствием на расширение прав евреев были руководители еврейских общин, ибо это нарушало их экономические интересы.

Уже в 1790-м году московское купеческое общество жаловалось, что в Москве появилось из-за границы и из Белоруссии «жидов число весьма немалое», и московские купцы требовали удаления еврейских купцов из Москвы.

Это привело к появлению указа 1791-го года, по которому евреям не позволялось записываться в купечество во внутренних губерниях, а в Москву разрешалось приезжать по торговым делам и на определённые сроки. Но уже к концу царствования Екатерины II в Санкт-Петербурге образовалась небольшая еврейская колония.

Черта оседлости: первая еврейская автономия

В 1796-м году произошло событие, которого, казалось бы, много сотен лет ждали евреи: они получили собственную территорию, со своим местным (кагальным) управлением, с правами, предоставляющими им большие свободы, чем местному населению. Это событие как не нашло своего достойного отражения в историографии, так и не получило благодарности со стороны народа, спасённого от уничтожения в «цивилизованной» Западной Европе.

Мало того, благодарное еврейство на протяжении десятков лет не только готовило разрушение спасшей их страны, но провело карательные действия в отношении русского народа, намного превышающие их благодарность, допустим, персам и египтянам в древнейшие времена.

В 1796-м году в Российской империи было сделано то, что безуспешно пытались сделать позже такие великие люди, как Наполеон и Сталин. Первый хотел выделить специальную территорию евреям вне Франции, по возможности, в Палестине, второй пытался создать еврейскую автономию в рамках Советского Союза, а затем, отчаявшись, приложил множество усилий для создания государства Израиль.

В 1796-м году императрицей Екатериной II была установлена «черта для постоянной оседлости евреев», в которую вошли новоприсоединённые области Западного и Юго-Западного края (впоследствии к ним присоединились Привислинский край и шесть Заднепровских губерний: Черниговская, Полтавская, Екатеринославская, Бессарабская, Херсонская, Таврическая).

«Евреи не могли, как общее правило, проживать вне “черты оседлости”. Черта оседлости представляла из себя страну, превосходившую по своим размерам любое европейское государство… Можно сказать, что ни один русский эмигрант, со всех сторон ограниченный визами, не имеет такой свободы передвижения, какую имели евреи в России, несмотря на черту оседлости…

Впрочем, евреи, окончившие университет, а также купцы первой гильдии, получали право свободного передвижения по пространству всей Державы Российской. Очевидно, законодатель, устанавливая эту меру, полагал, что образованные евреи и сливки еврейского купечества сольются с остальным населением; сольются настолько, что уже не будут социально опасными — вне черты. Самая же идея “черты”, по всей вероятности, родилась из следующих соображений: население-де Малороссии, давно к евреям привыкшее, уже, так сказать, иммунентно к еврейскому яду; остальное же русское население, еврея никогда не испытавшее, может, мол, легко стать его добычей» (В. В. Шульгин).

«В сильно теперь расширенном крае еврейского проживания поднялись всё те же вопросы. Евреи получили права купечества и мещанства, каких не имели в Польше, получили права равного участия в сословно-городском самоуправлении, — но должны были разделить и ограничения тех сословий: не переселяться в города внутренних губерний России и быть выселенными из деревень» (А. И. Солженицын; курсив мой. — В.Б.).

Казалось бы, перед евреями, вошедшими в состав Российской империи, открываются безграничные возможности в смысле земледелия, освоения новых, пустующих земель. И как пишет Евгений Дюринг (Еврейский вопрос, 1906), «…вовсе не какие-нибудь препоны издавна удерживают евреев от занятий земледелием и ремёслами. Их глубочайшие внутренние задатки, которые опять-таки связаны с ядром их существа, с отменнейшим эгоизмом всегда толкали и всегда будут толкать к таким видам деятельности, где выгоднее иметь инстинкты присвоения, нежели иметь совесть. Потому-то совершенно невозможно рассчитывать на то, чтобы можно было принудить иудеев участвовать в творческой работе народа. Они будут барышничать и торговать… Поэтому нечего надеяться изменить их. То, что целые тысячелетия оставалось как бы с их природой сросшейся особенностью, того нельзя переделать какой-либо общественной реформой, не говоря уже о чисто моральных свойствах…

Императрица же понимала полезность не только труда земледельцев, но и фабричного производства, занятие которым считалось достойным и дворянина, но евреи фабрик не держали и не открывали, а вели весь сельскохозяйственный экспорт из Польши и юго-западной России.

Поэтому основной линией правительственной политики по отношению к евреям было стремление сосредоточить их в городах, чтобы оградить деревню от их соблазнов, а затем обратить их, по возможности, к единственному производительному труду того периода — к земледелию.

Указы Сената, разосланные губернским правлениям Великороссии, неоднократно подтверждали: «мещан, живущих в селениях, непременно высылать для жительства в города, к коим они приписаны, не допуская их пользоваться по деревням крестьянскими прибытками с крайним их утеснением».

Характерным примером совместной жизни славян и евреев является история Лукомля, расположенного в Белоруссии. В XIV–XV веках это была столица особого удела, имела укреплённый замок и стала известна тем, что князь Иван Лукомский пытался убить Ивана III, а также активным участием в междуусобной борьбе.

В 1812-м году Лукомль пострадал от проходивших здесь французских войск. «Россия» (т. IX) пишет: «Местечком Лукомль стал с 1784 года. В нём видны следы замка, в окрестностях курганы. В Лукомле имеется православная церковь, упразднённый католический костёл, еврейский молитвенный дом, народное училище и волостное правление».

О развитии Лукомля как местечка пишет «Российская Еврейская Энциклопедия» в материале «Лукомль»:

«… С 1793 — в составе Российской империи. В 19 — начале 20 в. — местечко…Могилёвской губернии. В 1766 в Лукомле проживал 131 еврей… 1880 — 350 (50,7 %)… в 1908 — 737 (45,2 %), в 1923 — 640 евреев… В 1841 в Лукомле действовала синагога, 3 хедера традиционная еврейская начальная школа для мальчиков в Восточной Европе и России — «Карманная еврейская энциклопедия»), был раввин.

В 1881 среди евреев Лукомля было 8 сапожников (из 9), 4 столяра, 5 кузнецов, 2 еврейские семьи занимались окраской тканей и ниток…

В 1914 евреям принадлежали единственный склад аптечных товаров, все 5 мануфактурных, обе табачные и единственная бакалейная лавка…».

К сожалению, «Российская Еврейская Энциклопедия» не приводит данные о количестве питейных заведений в Лукомле и не пишет, сколько же евреев занималось сельским хозяйством.

«Особенно тяжелое положение сложилось на западе России и в Белоруссии. Там в середине XIX века “одно питейное заведение приходилось на 250–300 душ обоего пола”. Кабак был разорителем крестьянских семей, губительным притоном, отнимающим у крестьян состояние, честь, человеческое достоинство. Владелец кабака или корчмы, чаще всего иноверец, пользуясь опьянением посетителей, вступал с ними в сделки, в итоге которых несчастные продавали за бесценок всё, что имели. Ограбленный материально, отравленный духовно, неграмотный, темный, забитый крестьянин пропивал всё, что мог, буквально до последней нитки, отдавал своё имущество за бесценок, попадая в безысходную кабалу к ростовщику-кабатчику».

Ужасающая нищета в неурожайные годы оборачивалась массовой гибелью. Так, в два неурожайных года — 1854-м и 1855-м — в Гродненской губернии родилось 48 000, а умерло 89 000 человек.

Подобная ситуация регулярно возникала во всех северо-западных губерниях страны. Великому русскому поэту Г. Р. Державину правительством было поручено изучить причины голода в Белоруссии.

Объективно и беспристрастно исследовав положение, он сделал выводы о том, что «некоторые помещики, отдавая на откуп в своих деревнях винную продажу, делают с откупщиками постановления, чтобы их крестьяне ничего для себя нужного нигде, ни у кого не покупали и в долг не брали, как только у сих откупщиков, и никому из своих продуктов ничего не продавали, как только сим откупщикам, а они, покупая от крестьян всё по дешёвке и продавая им втрое дороже истинных цен, обогащаются барышами и доводят посёлок до нищеты… К вящему их расстройству не только в каждом селении, но и в иных по несколько построено владельцами корчем, где для их арендаторских прибытков продаётся по дням и ночам вино. Сии корчмы не что иное суть, как сильный соблазн для простого народа. В них развращают свои нравы крестьяне, делаются гуляками и нерадетельными к работе. Там выманивают у них не только насущный хлеб, но и в земле посеянный, хлебопашные орудия, имущество, время, здоровье и самую жизнь». Значительное число питейных заведений в России принадлежало еврейскому торговому капиталу. В одной Минской губернии он владел 1548 питейными заведениями из 1630.

В повести Н. В. Гоголя «Тарас Бульба» есть такие строки: «…Этот жид был известный Янкель. Он уже очутился тут арендатором и корчмарём; прибрал понемногу всех окружных панов и шляхтичей в свои руки, высосал понемногу почти все деньги и сильно означил своё жидовское присутствие в той стране.

На расстоянии трёх миль во все стороны не оставалось ни одной избы в порядке: всё валилось и дряхлело, всё пораспивалось, и осталась бедность да лохмотья; как после пожара или чумы, выветрился весь край. И если бы десять лет ещё пожил там Янкель, то он, вероятно, выветрил бы и всё воеводство…».

Николай Васильевич явно не испытывал особой трудности в написании этого места — реальные примеры были перед глазами. Показательно, что в современных школьных хрестоматиях даётся сокращённый вариант повести, где вышеприведённый отрывок заботливо вырезан.

В 1858–1859 годах русская интеллигенция проводила большую разъяснительную работу, да и сами крестьяне постепенно стали понимать, что их сознательно толкают к пьянству, чтобы разорять и грабить. Возникло мощное народное движение по бойкоту кабаков. Тысячи сёл и деревень выносили решения о закрытии у себя питейных заведений.

Н. А. Добролюбов писал: «Сотни тысяч народа, в каких-нибудь пять-шесть месяцев, без всяких предварительных возбуждений и прокламаций, в разных концах обширного царства отказались от водки». Начавшееся движение было прервано грубым вмешательством официальных властей: «…Приговоры городских и сельских обществ о воздержании уничтожить и впредь городских собраний и сельских сходней для сей цели не допускать». По питейным делам были брошены в тюрьмы более 11 тысяч крестьян. Отстаивая барыши виноторговцев, правительство даже с церковью пошло на конфликт…

И всё же, невзирая на репрессии, пьянство продолжало спадать. Народный протест против вина, поддерживаемый в статьях передовых врачей, учителей, учёных и просветителей, продолжал оказывать влияние на умы. Люди до глубины души были возмущены поведением церковников, которые под влиянием властей сразу прекратили борьбу с пьянством…».

Польза и вред черты оседлости

Введение черты оседлости, таким образом, прекращало действие всех указов предшественников Екатерины о недопущении в Россию евреев и открывало уже не «окно в Европу» (в которое не могли проникать евреи), а широкие ворота для появления в этих районах страны народа, нежелательного для Европы.

Это позволило евреям организовать свою систему образования, подготовки кадров, в том числе и боевиков, накопить силы для нанесения главного удара по «этой» стране после отмены черты оседлости.

Хотя на первый взгляд Екатерина II проявила заботу о своём народе, ограничив районы расселения евреев, на самом деле создавались пусть не тепличные, но в целом благоприятные условия для замкнутого развития евреев и поддержания в них национальной сплочённости, так необходимой для установления мирового господства в соответствии с их религией.

У читателей может возникнуть вопрос: что же это за народ — русские, которых надо законодательно ограждать от вредоносного влияния чуждых ему элементов?

Во-первых, это не чисто русская проблема, так как многие страны пытались защитить своё население, выставляя евреев за свои государственные границы.

Во-вторых, ответ на этот вопрос приводит нас к необходимости рассмотреть антропологические особенности славян.

Известный русский учёный дореволюционного периода И. А. Сикорский в статье «Данные из антропологии» писал о славянах:

«Основную черту славян издавна составляла их чуткая впечатлительность, нервная подвижность, что соответствует тонко развитому чувству и достаточно развитому уму. Оба качества вызывают живость характера и непостоянство. Самыми типическими чертами этого характера являются: скорбь, терпение и величие духа среди несчастий… Славянская скорбь имеет свойства предохранительного чувства, и в этом кроется её высокое психологическое значение для нравственного здоровья: она оберегает душевный строй и обеспечивает незыблемость нравственного равновесия; являясь унаследованным качеством, славянская скорбь стала основной благотворной чертой великого народного духа… Русский, впитав в себя финскую душу, получил через неё ту тягучесть и выдержку, ту устойчивость и силу воли, какой не доставало его предку славянину…».

В статье «Черты из психологии славян» И. А. Сикорский пишет:

«Развитое человеческое чувство славян делает их беспристрастными и даёт им возможность установить правильные отношения к чужим национальностям. Это чувство выражалось с незапамятных времён выдающейся и общепризнанной славянской добродетелью — гостеприимством, а впоследствии оно стало выражаться уважением ко всему иностранному, …и усвоением лучших сторон чужой культуры. Оно же, наконец, служит основанием веротерпимости и примирительного отношения к инородческим элементам, с которыми славяне соприкасаются и живут. Едва ли в другой стране инородческий элемент встречает столь братский приём, как у славян и в России. Даже еврейская раса со своими замечательными достоинствами и недостатками, вытесняемая из всех стран Европы, сосредоточилась главной массой своей в России…».

«Еврейское неравноправие, то есть ограничение в правах евреев, в России имело под собой весьма “гуманную мысль”; ту самую мысль, которая руководит законодателем, когда, например, он охраняет женщин и детей так называемым “фабричным законодательством”. Признавалось, что русский народ во всей его совокупности (или его некоторые социальные слои), так сказать, женственно несовершеннолетен; что его легко эксплуатировать, легко сбить с “праведного пути”; что его поэтому надо как-то поддержать и защитить мерами государства; защитить против других элементов, более сильных» («Что нам в них не нравится…»).

В. Энгель отмечал: «Основным же занятием евреев было шинкарство…» («Евреи в период формирования абсолютизма в России»).

Состояние дел с питейными заведениями в России отражено в одной из песен, собранных П. В. Киреевским в первой половине XIX века:

Полемизируя с Солженицыным, современный еврейский писатель Яков Рабинович («Быть евреем в России: спасибо Солженицыну», 2005), начинает свою 700-страничную книгу со жгучего вопроса отом, кто спаивал Россию.

Автор отмечает, что со вступлением на престол императора Александра I была назначена комиссия для изучения состояния евреев, проживающих в черте оседлости в России, и выработки рекомендаций для правительства. Рассматривая итоги деятельности комиссии, Рабинович пишет: «По мнению комиссии, евреи не наносят вреда деревням. Напротив, они приносят пользу в качестве поставщиков товаров и посредников между ними и городом».

Видимо, на этом основании, принимая во внимание благородную роль евреев в их отношениях с русским крестьянством, «11 апреля 1823 года последовал высочайший указ, чтобы евреи в белорусских губерниях прекратили в 1824 году винные промыслы и содержание аренд и почт, а к 1825 году переселились в города и местечки» (Рабинович).

И, как он отмечает, приводя слова Витебского губернатора Жиркевича, из-за необходимости ездить за спиртным в город, крестьяне впали в «сугубый разврат и бродяжничество».

Говоря о заселении юга России евреями, Рабинович признаёт, что «с переселением евреев в Одессу винокурни по Новороссийскому краю приметно стали оскудевать» (курсив мой. — В.Б.), что совершенно не вяжется с его утверждениями о непричастности евреев к спаиванию русского крестьянства.

И ещё интересная мысль, озвученная Рабиновичем:

«С основанием Одессы многие корчмари оставили своё дело и переселились в новый город, где занялись мелочной торговлей. Заселение Одессы шло путём довольно необычным. Жажда наживы и свободной разгульной жизни привлекла сюда тысячи авантюристов, “которые, за малым исключением, являлись отбросами России и Европы и не имели ни малейшего представления о наших законах и обычаях”, — писал граф Ланжерон императору Николаю I».

«На самом деле виноделие и виноторговля находились в руках помещиков, которые имели на это монополию (наряду с государством). Евреи занимались этим промыслом лишь постольку, поскольку помещики сами им заниматься не хотели, отдавая его в аренду им на откуп. И если эти откупы и аренды доставались преимущественно евреям, то не в силу какого-то предпочтения, а потому что христиане либо не умели либо чурались этого занятия…».

Ясна мысль? Евреи занимались поставкой спиртного в самые отдалённые уголки России, так как никто больше не хотел или не умел это делать, таким образом, выполняя, как теперь говорят, «гуманитарную миссию» — вместо, допустим, просвещения неся русским крестьянским массам разложение и разврат.

Существует множество пословиц и поговорок, в которых отражаются вековые отношения евреев с русским крестьянством. Вот только несколько примеров их:

«С жидом дожили до того, что не осталось ничего»;

И подобных пословиц великое множество (Даль В. Пословицы и поговорки о жидах).

При этом совершенно отсутствуют пословицы и поговорки, в которых говорилось бы о шинкарях-русских. Почему это?

Но вернёмся в Россию после установления в ней черты оседлости.

Ю. Мухин в своей книге «Тайны Израиля» (2005 год) пишет:

«…За два тысячелетия существования еврейской диаспоры во всех странах мира евреи ни в одной из стран никогда не занимались производительным трудом, тем более — крестьянским. Множество стран предпринимали огромные усилия к тому, чтобы окрестьянить евреев, но потерпели полное фиаско. В том числе и огромная Российская империя, которая в своё время сумела справиться с Наполеоном, но заставить евреев заниматься сельскохозяйственным трудом не смогла, несмотря на огромные денежные вливания в этот проект. Эта особенность еврейского менталитета — категорический отказ от производительного труда, который обеспечивает жизнь нации и государства, — тоже хорошо всем видна, но обсуждается крайне редко, даже если обсуждается вскользь…».

Бесполезность крещения евреев великолепно понимал простой русский народ:

С конца 1796-го года на российском престоле появился Павел I. А. И. Солженицын приводит выдержки из «Еврейской энциклопедии» о времени правления императора Павла I: «Все акты Павла I о евреях свидетельствуют, что государь относился к еврейскому населению с терпимостью и расположением».

Солженицын продолжает: «И если он в 1797 и приказал “принять меры к ограничению власти евреев и духовенства над крестьянами”, то это “в сущности не было обращено против евреев, — оно было направлено в защиту крестьянства”. Павел же “признал за хасидизмом право на открытое существование”».

Император Александр I (1801–1825) в 1802-м году учредил специальный комитет для устройства быта евреев. В состав этого комитета вошли Державин, изучивший по распоряжению императора Павла I положение евреев в Белоруссии, а также Кочубей, Чарторийский, Потоцкий.

В результате изучения положения дел Г. Р. Державин писал:

«Имеют они кагалы, то есть судилища или места правления, составленные тоже из избраннейших их старейшин или раббинов, как и школы их. Они существуют издревле и владычествуют над их народом самовластно… кагальные богаты и живут в изобилии; управляя двоякою пружиною власти, то есть духовною и гражданскою, в руках их утверждённою, имеют великую силу над их народом…

Бедная их чернь… находится в крайнем изнурении и нищете. Каковых суть большая часть.

…Жиды обращаются к торговле, а некоторые, и то весьма мало, в лёгких ремёслах… Ездят по ярмаркам и ходят по домам… с великою для себя прибылью; но вообще сказать должно, что вся жидовская торговля едва ли полезна государству и казне…

Занимаются также здесь жиды мелочными перекупками всяческих произрастаний, и где их много живёт, там вообще по городам бывает дороговизна в съестных припасах. Всего же больше упражняются в деревнях в продаже по корчмам горячего вина, а паче в раздаче в долги всего нужного крестьянам, с приобретением чрезвычайного росту; и потому, попав крестьянин единожды в их обязанность, не может уже выпутаться из долгу…».

Державин задал вопрос каганам: «Каким образом они могут себе достать прокормление своими собственными трудами, то есть хлебопашеством, скотоводством и рукоделием, а не извлекать оного от крестьян лихоимством и не содержать по деревням ни корчем, ни аренд и переторжкою не заниматься?»

На что получил ото всех почти одинаковые ответы, смысл которых заключался в том, что «они никакими корыстолюбивыми промыслами не извлекают от крестьян хлеба», что занимаются законными делами, а «способности и привычки к хлебопашеству не имеют и в законе своём находят к тому препятствие».

Созданный комитет начал свою работу с очень либеральной декларации, взяв за основу положение «сколь можно меньших запрещений, сколь можно более свободы». Комитет считал, что «лучше и надёжнее вести евреев к совершенству, отворяя пути к собственной их пользе».

Отметим, что хотя Павел I поручил Державину изучить положение евреев, но сам не успел принять никакого решения по «Мнению» Державина, так как был убит в 1801-м году.

В 1803-м году комитет принял решение оставить винную торговлю евреям, против чего энергично выступал Державин, но в том же году он был уволен с поста министра юстиции Александром I.

Выработанное комитетом «Положение о евреях» от 9 декабря 1804-го года широко открывало евреям доступ во все русские учебные заведения, но тогда они туда не стремились. Желающим заняться земледелием выделялось по 30 десятин земли (десятина составляла немногим более одного гектара). В случае полного недостатка работы допускалось переселение ремесленников в малонаселённые юго-восточные губернии. Евреям-купцам разрешалось по торговым делам временно приезжать в столицы и внутренние губернии.

И была только одна строгая мера, вызванная тем, что широко было распространено еврейское шинкарство и аренда имений: в трёхлетний срок предписывалось выселить евреев из сёл и деревень.

Но города и местечки не могли принять всех, подлежащих переселению поэтому в 1809 годубыло решено, что евреи «так же могут быть терпимы в селениях, как в городах и местечках». Евреям-шинкарям была также разрешена продажа вина в деревнях. Таким образом, хотя решения комитета от 1804-го года полностью отменены не были, они не исполнялись.

В 1817-м году учреждается «Особое общество израильских христиан», и евреям, переходящим в христианство, предоставлялся ряд льгот и преимуществ.

В то же время отменяется разрешение от 1804-го года многим разрядам евреев селиться в Астраханской и кавказских губерниях, что было вызвано развернувшейся в них деятельностью секты субботников. Недаром русская пословица гласит: «Жидовское племя — сорное семя».

В 1824-м году запрещается поселение в России иностранных евреев.

Декабрь 1825-го года известен восстанием декабристов, которые в случае своей победы и прихода к власти имели конституционный катехизис, составленный Пестелем, где говорилось:

«Российское правительство, хотя и оказывает всякому человеку защиту и милость, но, однако же, прежде всего помышлять обязано о том, чтобы никто не мог противиться государственному порядку, частному и общественному благоденствию. Паче же всего надлежит иметь целью устранение вредного для христиан влияния тесной связи, евреями между собой содержимой и противу христиан направленной. Дружная связь между евреями имеет последствием, что как скоро они в какое-нибудь место допущены, то неминуемо делаются монополистами и всех прочих соперников вытесняют. Сие ясно видеть можно в тех губерниях, где жительство своё они имеют. Вся торговля там в их руках, и мало там крестьян, которые бы посредством долгов не в их власти состояли, отчего и разоряют они ужасным образом край, где жительствуют… Не может доле длиться такое положение вещей, которое утверждает неприязненные отношения евреев к христианам и ставит их (евреев) в положение, противное общественному порядку в государстве» (цитируется по книге А. П. Липранди «Равноправие и еврейский вопрос»).

Трудно сказать, читал ли император Николай I (1825–1855) этот документ, но в 1825-м году евреи выселяются из местностей, находящихся на расстоянии 50-ти вёрст от границы, а в 1826-м году запрещается иностранным евреям селиться в России, что, видимо, явилось реакцией властей на декабрьские события 1825-го года.

С. Ф. Платонов в «Учебнике русской истории для русской школы» писал:

«Когда Николай I стал императором, ему было всего 29 лет, и, столкнувшись с заговором декабристов, он сделал заключение о неблагонадёжности дворянства, при нём все дела решались чиновниками в министерствах, канцеляриях, а “местные сословные учреждения обратились в простые исполнительные органы для министерств”…

С другой стороны, император Николай из дела декабристов убедился, что желание перемен и реформ, которое руководило декабристами, имело глубокие основания. Крепостное право на крестьян, отсутствие хорошего свода законов, пристрастие судей, произвол правителей, недостаток просвещения, словом, всё то, на что жаловались декабристы, было действительным злом русской жизни. Его нужно было исправить…

Начиная со времени императора Павла, правительство обнаруживало явное стремление к улучшению быта крепостных крестьян. При императоре Александре I… был дан закон о свободных хлебопашцах, в котором как бы намечался путь к постепенному и полюбовному освобождению крестьян от власти их владельцев. Однако этим законом помещики не воспользовались почти вовсе, и крепостное право продолжало существовать, несмотря на то, что возбуждало против себя негодование прогрессивной части дворянства… Николай твёрдо стоял на мысли освобождать постепенно и подготовлять освобождение секретно, скрывая от общества подготовку реформ…»

Но не забывал император и о других делах: с самого начала присоединения Белоруссии к Российской империи евреи не несли личной воинской повинности, а вместо этого платили специальный денежный налог. Только в 1827-м году была введена для евреев личная рекрутская повинность, чем правительство пыталось положить конец обособленности евреев. Дело в том, что продолжительная воинская служба (около 25 лет) отрывала еврея не только от семьи, но и от влияния общины и приучала к новой жизни.

Регулярная поставка рекрутов возлагалась на кагалы, которые обязаны были отдавать в солдаты евреев за неуплату податей и за всякие «беспорядки». Благодаря этому олигархические по своему составу кагалы, отстаивающие национальную замкнутость, приобрели громадную власть. Только в 1844-м году кагалы были официально упразднены.

Вместе с заботой о «нравственном перевоспитании» евреев делались попытки приобщить их к крестьянскому труду, при этом правительство действительно заботилось об обучении земледелию новосёлов и об устройстве их в Новороссийском крае. Была сделана попытка направить еврейских переселенцев в Сибирь, но возникло опасение за будущие судьбы Сибири, если бы туда попало большое количество евреев.

«Мысль о том, что образованный еврей не опасен или менее опасен, принадлежит императору Николаю I. Этот государь полагал, что причина отрицательных качеств, замечаемых в евреях, лежит в их отчуждённости и обособленности от остального населения. Поэтому повелено было евреям носить такую же одежду, как и другим гражданам, а также обрезать волосы. Тогда-то и исчезли удивительные лапсердаки и фантастические пейсы, которые можно было увидеть на старинных картинах… Кроме сего, император Николай I повелел: учить еврейских мальчиков в общих школах.

Эта мера, вероятно, была прародительницей исключений (из правил черты оседлости) в пользу окончивших университет. Увы, если считать евреев социально опасными, то это исключение из правила было самое неудачное…» (В. В. Шульгин).

Правительством делались неоднократные попытки приобщить евреев к «производительному труду», и с этой целью в 1840-м году был образован специальный Комитет для определения мер коренного преобразования евреев в России. Основной задачей Комитета являлось «разделить евреев по свойству их занятий на полезных, как то: купцов, ремесленников и землепашцев, и на не имеющих постоянного, так сказать, производительного, способствующего общему богатству и благу занятия, подвергнув последних разным мерам ограничения, в том числе рекрутскому набору втрое более против обыкновенного, приписывая их, по увольнении от службы, к ремесленному цеху или в состояние земледельцев, и таким образом уменьшить людей бесполезных…».

По «Временным правилам о разборе евреев» 1851-го года в разряд «бесполезных», или, как они в окончательной редакции были названы, «мещан неоседлых», зачислялись все, занимающиеся мелкой торговлей, так называемым «мещанским торгом», затем приказчики, извозчики, чернорабочие и ремесленники нецеховые, то есть индивидуальные.

«И в то же время нельзя забывать о том, что эпоха Николая I одновременно была золотым веком русской литературы, временем расцвета русского композиторского искусства, хотя бы в лице М. И. Глинки, становления русского театра, развития наук, основания русской школы права и эпохой географических разведывательных экспедиций на Кавказ, в Среднюю Азию и на Дальний Восток…

Осознание своего долга перед богом и отечеством в продолжение всей жизни было одним из немногих важных руководящих принципов Николая…

Восхищение некоторых современников внешним блеском и стабильностью империи не могло существенно изменить негативное мнение, которое начало складываться в Европе о России. Русофобия сменила прежние, нередко наивные идеальные представления о царе и народе, которые по воле истории последними вступили на мировую сцену, и перед которыми явно открывалось светлое будущее, свободное от стесняющих рамок “узкой” Европы»(Русские цари 1547–1917/ Под редакцией Ханса-Иохима Торке. Ростов-на-Дону, Феникс. 1997; курсив мой. — В.Б.).

Вспомним, что в манифесте по случаю окончания процесса над декабристами от 13 июля 1826-го года Николаем I были сказаны знаменитые слова: «Не дерзкими мечтами, которые всегда оказывают разрушительное действие, а сверху постепенно усовершенствуются отечественные учреждения, устраняются недостатки и злоупотребления. Согласно этому постепенному усовершенствованию, мы всегда будем благосклонно принимать любое умеренное стремление к улучшению, любую мысль об укреплении силы закона, о расширении истинного образования и усердия, если оно будет донесено до нас открытым для всех законным путём. Поскольку мы не имеем и не можем иметь никакого другого желания, чем видеть наше отечество на высшей ступени счастья и славы, которую избрало для него провидение» (курсив мой. — В.Б.).

А. И. Солженицын замечает: «И вот внезапная смерть императора так же вызволила евреев в тяжёлую пору, как через столетие — смерть Сталина».

«Со вступлением на престол императора Александра II (1855) для евреев в России открылась светлая пора надежд и упований» (С. М. Дубнов). Чем эта «светлая пора» закончилась для самого императора, погибшего в результате подготовленного евреями террористического акта, рассмотрим ниже, а пока, ещё до отмены крепостного права, особое внимание было уделено еврейским проблемам:

— была прекращена вербовка еврейских военных кантонистов (1856);

— евреям-купцам первой гильдии, лицам с высшим образованием и ремесленникам предоставлено право повсеместного жительства (1859–1865);

По поводу же принятия конституции в России император говорил, обращаясь к одному из представителей дворянства: «Я даю тебе моё слово, что я был бы готов на этом троне сразу же подписать любую конституцию, если бы был убеждён, что это будет полезно России. Но я знаю, что Россия завтра распадётся на отдельные части, если я сегодня сделаю это».

В 1859-м году Комитет высказал мнение, что «уравнение евреев в правах с коренным населением не может иначе последовать, как постепенно, по мере распространения между ними истинного просвещения, изменения их внутренней жизни и обращении их деятельности на полезные занятия».

Интересный момент: делами еврейскими, улучшением их быта, попытками вовлечь евреев в общероссийские дела, расширением их прав правительство занималось на фоне существования крепостного права, то есть при полностью бесправном положении русского крестьянства, которое кормило и одевало всех «бесполезных» для русской экономики людей.

При этом частичные уступки еврейскому населению делались постоянно. Так с 1856-го года перестали требовать с евреев большего количества рекрутов по сравнению с остальным населением. В 1862-м году евреи Царства Польского были уравнены в правах с остальным населением в пределах польских губерний.

В 1861-м году в Российской империи было отменено крепостное право. Важнейшими характеристиками реформы было:

1) освобождение крестьян с землёй, которое исключало возможность захвата крестьянских земель помещиками в последующие годы. В этом состояло её коренное отличие от упразднения феодальной повинности в Пруссии или освобождения рабов в Соединённых Штатах;

2) эта реформа прямо-таки навязывала землю крестьянам: крестьяне не могли отказаться от своего земельного надела и впоследствии, после наделения землёй, больше не могли её продать.

Важные реформы осуществлялись и в сфере школьного образования: теперь гимназии, в которых ранее обучались дворянские дети, становились открытыми для представителей остальных сословий.

Была проявлена забота и о евреях: в 1861-м году было предоставлено право повсеместного жительства евреям, имеющим учёную степень, а впоследствии (в 1879-м году) это право было распространено на евреев с высшим образованием, а также на представителей медицинских и фармацевтических профессий со средним специальным образованием (акушерки, дантисты, помощники провизоров и т. п.).

С 1859-го года было разрешено повсеместное жительство купцам первой гильдии, пробывшим в гильдии не менее пяти лет, а с 1865-го года было разрешено повсеместное жительство всем евреям-ремесленникам.

В 1865-м году был издан закон о печати, по которому цензура сохранялась только для брошюр и небольших сочинений, а книги отечественных авторов свыше 160 страниц и иностранных свыше 320 страниц могли издаваться свободно. Это привело к появлению радикальной журналистики, образовалось направление «отрицательной» литературы.

Под влиянием новых веяний в еврействе возникает сильное стремление к получению образования, стремление приобщиться к европейской культуре, от Талмуда они начинают переходить к просветительной еврейской книге, к Маймониду и Мендельсону, а от них — к немецкой литературе, к Шиллеру и Канту. В 70-х годах происходит переход евреев к русской грамоте и русской литературе, нередко происходит разрыв с «отцами», тайное бегство в казённые раввинские училища, в университет, на курсы.

Некоторые же прямо переходят к социалистической агитации и революционной деятельности.

Этим революционно и террористически настроенным представителям освобождаемого еврейства с одной стороны и иудейского руководства с другой реформы только мешали, так как не позволяли осуществлять принцип «чем хуже — тем лучше».

Именно польское восстание 1863-го года (при этом вспомним, что Царству Польскому в 1861-м году было предоставлено самоуправление) и первое покушение на императора в 1866-м году заставили его ограничить реформаторские действия, хотя две большие реформы были осуществлены в семидесятые годы — введение городского самоуправления в 1870-м году и всеобщая воинская повинность в 1874-м году.

По новому закону к отбыванию воинской повинности призывались все молодые люди, достигшие 21-го года, при этом служба была 15 лет, из них — 6 в строю, 9 — в запасе, а у образованных людей и вольноопределяющихся срок действительной службы был менее 6-ти лет. Эта реформа, вероятно, и стала одной из причин развития еврейского терроризма и привела к «устранению» императора.

Профессор С. Ф. Платонов отмечал: «Восточная война, направив силы русского общества на борьбу с внешним врагом, отвлекла его внимание от внутреннего брожения. С окончанием войны это внутреннее брожение дало себя знать рядом насильственных актов не только против высших должностных лиц, но и против самого государя. На жизнь императора Александра II покушения шли одно за другим: в него стреляли на улице, подготовляли взрыв полотна железной дороги под его поездами, даже устроили взрыв в одном из залов Зимнего дворца в Петербурге…» («Учебник русской истории для средней школы»).

Но сначала появилась радикальная прокламация «Молодая Россия», которая призывала не только к революции, но и к уничтожению императорской семьи; автором её был Заичневский. Так как в России не было революционной ситуации, то в кружке Ишутина «Ад» началось обсуждение плана убийства царя, к этой группе принадлежал двоюродный брат Ишутина — Каракозов.

«Бабушка русской революции» Брешко-Брешковская писала про Каракозова: «Он охотно стал посещать кружок и по целым вечерам молча вслушивался… в рассуждения, споры, дебаты… Наконец Каракозов громко заявил своё решение убить Александра II». А петербургский ишутинский приятель досадовал: «Зачем вы прислали ко мне сумасшедшего, с этим дурнем как раз влопаешься».

Каракозов же выстрелил в императора почти в упор во время прогулки последнего, но оказавшийся рядом крестьянин Комиссаров ударил стрелявшего по руке, «люди, стоящие вокруг, бросились на стрелявшего, и он был бы просто растерзан, если б не полиция» (П. Кошель).

1) император с племянницей и племянником после прогулки садились в коляску, при этом террорист подошёл к ним вплотную;

2) рядом стояли люди, наблюдавшие за этим, в том числе и простой крестьянин;

3) толпа, мягко говоря, не одобрила попытки террориста убить императора.

Про личность Каракозова П. Кошель пишет: «Молчаливый, сосредоточенный ипохондрик;

по словам его товарищей, он не делился ни с кем своими заботами, душевными переживаниями. За несколько месяцев до покушения Каракозов перенёс болезнь. По отзывам тюремных врачей, он с 27 мая стал обнаруживать “некоторую тупость умственных способностей, выражающуюся медленностью и неопределённостью ответов на предлагаемые вопросы”».

Через несколько дней, когда в Мариинском театре шла опера «Жизнь за царя», все приветствовали Комиссарова, а поэт Майков, выйдя в антракте на сцену, прочитал стихотворение:

На одном из обедов в честь Комиссарова выступил издатель либерального «Современника», выдающийся русский поэт Н. Некрасов:

Правда, это не спасло журнал «Современник» от закрытия.

Каракозова приговорили к смертной казни, Ишутина сослали на каторгу, остальных участников группы приговорили к различным срокам заключения, шестерых освободили, но Ишутин скончался почти сумасшедшим в 1878 году.

«Надежды, возлагаемые Каракозовым на покушение, не сбылись. Выстрел не только не всколыхнул народ, напротив — как бы сплотил всё российское общество. Взрыв патриотизма был неслыханный. В народе же сложилась легенда, что Каракозова послали дворяне, желающие отомстить царю за освобождение крестьян» (П. Кошель).

«Весной 1879 г. в Петербурге сколотилась группа единомышленников, Гольденберг, Зундулевич, Михайлов, Соловьев и другие народники-пропагандисты… Постепенно все они пришли к мысли о цареубийстве… Исполнителем вызвался быть Гольденберг, но его отвергли как еврея. Покушаться на русского царя должен русский, по этой же причине не стали даже слушать поляка Кобылянского… Исполнителем стал Александр Соловьев…» (Кошель П. История российского терроризма. М.,1995).

«С ростом революционного движения усилился и приток в его ряды евреев, главным образом учащейся молодежи», — считает Д. Шуб (Политические деятели России 1850-х–1920-х гг. Нью-Йорк, 1969), но правильнее сказать, что имел место обратный процесс — с приходом евреев выросло революционное движение.

П. Кошель дополняет: «В “народовольческих” кружках, особенно в провинциальных городах, было немало евреев. Отдельные евреи играли видную роль и в центральных “народовольческих” организациях. Первый еврей-террорист, Соломон Виттенберг, сын еврейского ремесленника из Николаева, был казнён в 1879 году. Но ещё до Виттенберга погиб на виселице еврей Арон Гобст, виленский уроженец, участник организации “Земля и Воля”».

И дальше: «Евреи дали “Народной Воле” выдающихся организаторов, техников и пропагандистов, но среди руководителей “Народной Воли” не было почти ни одного еврея. Имён М. Натансона, О. Аптекмана, А. Зунделевича, Вл. Иохедьсона, Геси Гельфман, П. Б. Аксельрода, Л. Г. Дейча, Григория Гольденберга, Г. Фриденсона, Савелия и Григория Златопольских, Лазаря Цукермана, Фани Морейнис и Айзика Арончика, конечно, нельзя вычеркнуть из истории “Земли и Воли” и “Народной Воли”… Среди 28 человек бывших основоположников “Народной Воли” и членов её исполнительного комитета до 1-го марта, т. е. до убийства Александра II, было только два еврея — Арон Зунделевич и Савелий Златопольский».

Отметим, что они составляли примерно 7 % от числа членов исполкома (при менее чем 1 %, который представляли евреи в населении России).

Убийство же в 1881-м году царя-освободителя и еврейского благодетеля, императора Александра II, еврейскими террористами, в качестве благодарности за сделанное, привело к возникновению серии еврейских погромов, ранее имевших место только в Одессе, где они были вызваны экономическими противоречиями греков с евреями.

Вскоре после цареубийства 1 марта 1881 года известный русский историк и консервативный публицист Дмитрий Иловайский писал в «Петербургских ведомостях»: «Теперь, когда тело царя-мученика уже предано земле, теперь на нас, русских, прежде всего лежит священный долг — доискаться до источников той темной силы, которая отняла его у России…».

Иловайский высказывал убеждение, что русские «нигилисты и социалисты» — только «грубое, нередко бессознательное орудие», что их направляют на преступления «не только враги собственности и общественного порядка, сколько внутренние и внешние враги русского государства, русской национальности…».

Среди внутренних врагов России Иловайский на первое место ставил поляков. «Второй элемент… ясно выдающийся и даже бьющий в глаза, это революционеры из евреев…».

«В марте 1881 г. (убийство императора Александра II. — В.Б.) закончился первый этап русского социал-революционного движения, казалось бы, терроризм победил. Что могло быть, по его понятиям, важнее убийства самодержца? Но победа оказалась призрачной, народ осудил покушение на государя, а либеральная интеллигенция испуганно затаилась. Мечты о социальном перевороте развеялись как дым, “Народной воле” не оставалось ничего другого, как становиться исключительно на путь террора и путем угроз вымогать у правительства различные уступки» (П. Кошель).

Завершающим штрихом угасания «Народной воли» явились аресты Натана Богораза и Захара Когана, аресты по их связям и ликвидация последней (тульской) типографии, но продолжали организовываться различные группы, как, например, в Харькове, где объединилась группа молодежи под руководством Самуила Ратина, Менделя Уфланда и Герши Шура.

Деятельное участие в восстановлении разгромленной «Народной Воли» принимали Абрам Бах, Раиса Кранцфельд, Борис Оржих, Л. Залинд, Софья Гинзбург, Михаил Гоц, М. Фундаминский, Осип Минор, Генриэтта Добрускина, Исаак Дембо, Моисей Кроль, Л. Штернберг, В. Богораз-Тан, П. Богораз и другие.

В книге «Русские цари. 1547–1917» подводятся некоторые итоги деятельности императора по «еврейскому вопросу»: «Он отказался от школьной политики Николая I с её попытками “европеизировать” евреев и “приблизить их к Христу”, так что в конце концов больше евреев смогли посещать общественные школы… В качестве вознаграждения за уже состоявшуюся ассимиляцию выпускники университетов и купцы первой гильдии получали право осесть в России…». Евреи-ремесленники получили право жить за чертой оседлости.

Но именно все эти меры, которые приводили к частичному освобождению евреев от влияния местных иудейских общин, нанесли удар по еврейскому правилу «чем хуже, тем лучше» (в смысле подготовки к свержению самодержавия) и подписали приговор «царю-освободителю».

Напомним, что Александр II был убит в канун иудейского праздника Пурим.

Александр III (1881–1894) уже через десять дней после взрыва бомбы на Екатерининском канале получил открытое письмо исполнительного комитета «Народной воли», текст которого должен был вызвать самые жёсткие меры против террористов, на что, видимо, и рассчитывали авторы в целях дальнейшего обострения обстановки в стране.

Террористы писали: «Русское правительство не имеет никакого нравственного влияния, никакой опоры в народе, вот почему Россия порождает столько революционеров, вот почему, даже такой факт как цареубийство вызывает у огромной части населения радость и сочувствие!.. Пусть не шокирует Вас наше предложение. Условий, которые необходимы для того, чтобы революционное движение сменилось мирной работой, по нашему мнению, два:

1) общая амнистия по всем политическим преступлениям прошлого времени, так как это были не преступления, но исполнение гражданского долга;

2) созыв представителей от всего русского народа для пересмотра существующих форм государственной и общественной жизни и переделки их сообразно с народными желаниями».

Александр III «вступил на престол в трудное время. Его отец стал жертвой террористов из “Народной воли”. Никто не знал, насколько сильны были революционеры и могут ли повторить такое покушение… В первые недели режим был… обеспокоен несколькими волнами еврейских погромов, начавшихся 12 апреля 1881 г. с массовых беспорядков в Елизаветграде. Первой реакцией Санкт-Петербурга были замешательство и разделяемое царём убеждение в том, что погромы — дело рук революционеров, восставших против всех имущих классов…».

Естественно, император после убийства отца не мог любить евреев и говорил, что несчастья евреев — это наказание божье за то, что они распяли Христа. «В ответ на сообщение об одном из погромов он писал, что в глубине души всегда радуется, когда бьют евреев. Однако часто пропускают важное дополнение: “Но из государственных интересов это не должно происходить”» (Хайнц-Дитрих Леве; курсив мой. — В.Б.).

Императору докладывали: «В основании настоящих беспорядков лежит глубокая ненависть местного населения к поработившим его евреям, но этим, несомненно, воспользовались злонамеренные люди».

«Только… после жестокого подавления погрома в Балте антиеврейские выступления на десятилетие прекратились» (Хайнц-Дитрих Леве). Здесь было арестовано более 50 человек, приговорённых к различным мерам наказания, из них двое — к смертной казни, трое — к каторжным работам на 15 лет.

Император и его правительство попытались освободить Россию от «ферментов брожения», которыми не без основания считались евреи, открыв для них западную границу империи. Устанавливаются также специальные процентные нормы для приёма евреев в гимназии и университеты (1886–1887 годы), принимается решение о выселении евреев-ремесленников и мелких купцов из Москвы (1891), о недопущении евреев в состав гласных городских дум по выборам (1892).

Но в этот же период еврейская буржуазия получила множество преимуществ: железнодорожные концессии, банковское дело, большой рост хлебного экспорта — всё это приносило ей большие деньги, следовательно, и большие возможности.

Дальнейшее развитие еврейского революционного движения способствовало тому, что в 1892-м году подлежали выселению из Москвы евреи — отставные солдаты и их семьи.

Таким образом, правительство Российской империи после того, как прозвенел первый звонок еврейской революционной опасности, попыталось навести порядок в стране, но было уже поздно, хотя временно «борьба с крамолой завершилась полным успехом: революционное движение было подавлено, и террористические покушения прекратились» (С. Ф. Платонов).

Из изложенного выше следует: как это свойственно представителям «Богом избранного народа», в еврейском определении характера черты оседлости не говорится о фактическом состоянии дел, утаивается и искажается существовавшая в тот период действительность, то есть, говоря современным языком, «Краткая еврейская энциклопедия» лукавит, ибо черта оседлости касалась только евреев-талмудистов, таким образом:

1) так как не каждый еврей являлся приверженцем иудаизма, то любой еврей — христианин имел право жить в любом месте Российской империи;

2) любой еврей, получивший образование, имел право работать и занимать любые ответственные должности в любой части России;

3) еврей — ветеран армии, прослуживший 25 лет в ней, имел право поселиться где угодно;

4) евреи — арендаторы-крестьяне имели льготы, каких не имели русские, живущие рядом с ними;

5) наличие черты оседлости позволяло в пределах этой самоуправляемой (для евреев) территории создать широкую общеобразовательную сеть на основе иудаизма;

6) отчуждённость евреев помогала тогдашней печати, в основном находящейся в еврейских руках, создавать впечатление о евреях как о людях высокообразованных и настойчивых в достижении своих целей.

С. Ф. Платонов писал: «Обладавший большими физическими силами и крепким здоровьем, император Александр III на 50-м году жизни неожиданно захворал болезнью почек и скончался 20-го октября 1894 года в Ливадии (около Ялты), в Крыму».

В 1894-м году последним русским императором становится Николай II, про которого современный еврейский публицист Семён Резник пишет:

«…И Ленин, и Сталин, и Троцкий, и Плеханов, и Керенский, и все боевики-эсеры не имели бы ровно никакого значения… если бы не главный революционер всех времён и народов, государь император всероссийский, царь польский, великий князь финляндский, и прочая, и прочая — Николай II…».

Разные же временные запреты были вызваны участием евреев в непропорционально больших количествах в террористических и революционных организациях, а непоследовательность позиции привела к тому, что в силу указа от 11 августа 1904-го года запрещение вновь селиться в сельских местностях черты оседлости не распространялось на евреев:

— окончивших курс в высших учебных заведениях;

— отставных нижних чинов, поступивших на службу по прежнему рекрутскому уставу;

— на воинских чинов, участвовавших в военных действиях на Дальнем Востоке.

Манифест от 18 февраля 1905-го года немедленно был использован оппозиционным движением интеллигенции и земств, требовавших для страны конституции (масонами), международным сионизмом и большевизмом, то есть всеми тремя силами, готовящими свержение монархии в России.

Когда же революционное движение в октябре 1905-го года достигло наивысшей силы (всеобщая стачка, парализовавшая страну), перед императором возникла проблема: либо диктатура, либо буржуазные свободы; последнее и было обещано манифестом от 17 октября 1905-го года.

Но ещё 13 октября в Петербурге был создан «Совет рабочих депутатов» с Парвусом, Троцким и Хрусталёвым-Носарём во главе.

Знаете ли Вы, что релятивистское объяснение феномену CMB (космическому микроволновому излучению) придумал человек выдающейся фантазии Иосиф Шкловский (помните книжку миллионного тиража "Вселенная, жизнь, разум"?). Он выдвинул совершенно абсурдную идею, заключавшуюся в том, что это есть "реликтовое" излучение, оставшееся после "Большого Взрыва", то есть от момента "рождения" Вселенной. Хотя из простой логики следует, что Вселенная есть всё, а значит, у нее нет ни начала, ни конца... Подробнее читайте в FAQ по эфирной физике.

«Черта оседлости» и русская революция