Говорят, что русско-американский писатель Владимир Набоков когда-то сказал: “Любопытство - это непокорность в самом чистом виде”. У нас никаких нет никаких свидетельств, что он знал Татьяну Глебовну Раутиан, которая сегодня получает медаль Рида, или Таню, как большинство из нас называет ее. Но она воплощает этот афоризм в полной мере.

Таня родилась в Ленинграде, войну с нацистской Германией пережила подростком, изучала физику в Ленинградском Университете. Выйдя замуж за Виталия Ивановича Халтурина, она уехала с ним в Гарм (Таджикистан), чтобы основать там сейсмическую станцию. Вскоре станция превратилась в сеть сейсмических станций, а они в то это время еще и растили своих пятерых дочерей. Некоторые из Вас знают, что талант Тани заключался также и в том, что она выбрала замечательного мужа.

Итак, вообразите себе любознательного сейсмолога, у которого нет доступа к Бюллетеню Американского Сейсмологического Общества и который даже не знает о существовании такового. Как она с этим всем управляется, если воду для домашних нужд приходится черпать из арыка около дома, a понятие памперсов даже не существует?

Согласно гармской легенде, она могла определять местонахождение ощутимых землетрясений “на слух”: по разнице времени прихода P- и S-волн и спектральным характеристикам гула.

Ее научное любопытство выходило далеко за рамки сейсмологии. Жители Гарма жили тогда настоящим “натуральным хозяйством”, чтобы прокормить семью. Заинтересовавшись вопросом о том, что является врожденным, а что приобретенным в поведении живых существ, Таня подложила курице утиные яйца. Когда из яиц вылупились утята, курица не выказала никакого удивления — до тех пор, пока утята не начали нырять в лужу возле арыка. Курица, однако, скоро приспособилась бродить по колено в воде, чтобы наблюдать за уроками плавания. Ей пришлось поволноваться в следующем году, когда ее свежевылупившиеся цыплята никак не хотели плавать. Такие эксперименты продолжались в течение нескольких лет, пока землетрясения и сейсмограммы нe начали предлагать Тане слишком много вопросов и не потребовали ее полного внимания.

Пока сейсмологи на Западе постепенно развивали цифровую регистрацию, Таня собрала огромную коллекцию замечательных аналоговых данных – по записям аппаратурой ЧИСС системы Запольского. Сигнал с сейсмометра пропускался через набор аналоговых полосовых фильтров. На фотобумагу параллельно записывались колебания со всех фильтров. Таким образом – в режиме текущего времени - было получено описание частотного состава колебаний почвы при землетрясении и его непрерывное изменение во времени от первого вступления и до конца, включая самые поздние колебания – сейсмическую коду.

С этими данными она и Виталий Халтурин сначала взялись за проблему сейсмической коды. В 1978 году они опубликовали статью в Бюллетене Американского Сейсмологического Общества (BSSA), которая заставила Кей Аки чуть ли не плясать от радости в фойе Массачусетского технологического института (MIТ). В начале 1980-ых Аки говорил Скотту Филлипсу, который тогда был студентом: “В Советском Союзе есть много хороших ученых, и лучшая - Таня Раутиан. Пожалуйста, познакомьтесь с ее работой”.

Наибольший интерес у Тани вызвало изучение спектров объемных волн и коды. Она обнаружила, что у большинства землетрясений в амплитудном спектре можно выделить не два, как считалось – а три сегмента, разделенные двумя двумя угловыми частотами. Низкочастотная часть соответствует сейсмическому моменту, а ограничивающая ее угловая частота определяется размером всего разрыва. Вторая угловая частота оказалась соответствующей продолжительности короткого высокочастотного импульса в самом начале колебаний. Таня объяснила его тем, что разрыв зарождается как разрушение барьера, малой области с высоким напряжением. Разрыв барьера является как бы спусковым крючком, триггером, для распространения движения на весь большой разрыв.

В начале 1990-ых она вместе с Халтуриным, Полом Ричардсом и другими перенесла свой спектральный метод в Соединенные Штаты и применила его к проблеме изучения колебаний, порожденных ядерными взрывами.

Это стремление достигло своей высшей точки в 1991 году, когда Ельцин стоял на танке около Белого дома в Москве, чтобы предотвратить государственный переворот. Таня написала письмо Ельцину и другим лидерам в Москве и собрала подписи под ним. В письме было сказано: “Коллектив Комлексной сейсмологической экспедиции Института Физики Земли Академии Наук СССР, проводящий исследования на территории Таджикистана, глубоко возмущен незаконными действиями самозванного “Государственного комитета по чрезвычайному положению” (ГКЧП), смещением президента страны М.С.Горбачева, вводом войск в Москву и столицы некоторых суверенных республик, начавшимся в Риге кровопролитием. Мы испытываем глубокий стыд за то, что такие действия оказались возможными в нашей стране. Мы не признаем преступную хунту Янаева”. И далее в таком же серьезном тоне. Само собой разумеется, за этот акт неповиновения она заслужила бы нечто более, чем медаль Рида, если бы ГКЧП захватил власть.