Глава 2
Королевское общество
В 1640 г. или несколько позже маленькая группа ученых, интересующихся экспериментальной, или новой, философией, изредка собиралась вместе для совместных бесед на научные темы. Собрания проводились или у кого-нибудь из участников дома, или в таверне возле Грегдемовского колледжа. Собирались нерегулярно: время было тревожное, уже начался спор между королем и парламентом и было неясно, чем он закончится.
“Около 1645 г.,— вспоминал один из участников этих собраний Джон Уоллис,— когда я жил в Лондоне (в те времена, когда из-за нашей гражданской войны академические занятия в обоих наших университетах в значительной мере прерваны) ... случилось мне познакомиться с несколькими стоящими лицами, интересующимися естественной философией и другими частями человеческого знания, в частности тем, что называлось новой или экспериментальной философией. Мы согласились... встречаться еженедельно в Лондоне в определенный день и час... в числе участников были д-р Джон Уилкипс ... д-р Джонатан Годдард, д-р Джон Энт, д-р Глиссоп, д-р Миретт (доктора медицины), м-р Семгоэль Фостер, в то время профессор астрономии в Колледже Грехем... м-р Теодор Гаак (немец из Палатината, который жил тогда в Лондоне и который, кажется, был первопричиной и первым предложил эти собрания) и многие другие” Беседы проводились на самые различные темы, за исключением богословия и политики. Обсуждали вопросы физики, анатомии, геометрии, астрономии, навигации, статистики, магнетизма, химии, механики, знакомились с состоянием естественных наук в стране и за рубежом, слушали сообщения на темы о циркуляции крови, о лимфатических сосудах, о гипотезе Коперника, о природе комет, о сателлитах Юпитера, о пятнах на Солнце и о вращении его вокруг собственной оси, о фазах Венеры и Меркурия, об усовершенствовании телескопа, о шлифовке стекол, о весе воздуха, словом, темы были самые разнообразные. Беседовали также об экспериментальном мето-Де в естественных науках. В 1646 г. к ним присоединился Роберт Бойль; кружок своих новых друзей он назвал “Невидимым колледжем”.
Около 1648 г. Уилкинс, Уоллис и Годдард перебрались в Оксфорд, где все же было спокойнее, чем в Лондоне, и там продолжили свои занятия, собираясь в квартире Уилкинса. Таким образом, кружок разбился на два, лондонский и оксфордский; Бойль переехал в Оксфорд позже.
Ведущим членом оксфордского кружка стал Джон Уилкинс. Он был “одним из небольшой группы начитанных священников, он активно пропагандировал новую науку и отстаивал важность экспериментальных методов воиреки ссылкам на классиков, когда дело шло о научных проблемах. Он сам никогда не сделал ни одного научного открытия и не опубликовал ни одной заметки, но был весьма влиятельной фигурой. Его имя увековечено в уилкинсовских чтениях, которые проводятся Королевским обществом каждые три года”
2.Сперва оба кружка работали поодиночке, но в 1659 г., когда они выросли количественно и качественно, было решено объединить встречи в Лондоне, тем более что политическое положение в стране к этому времени стабилизировалось. Собрания теперь устраивались в Грешемов-ском колледже — большом здании, расположенном в Бишопсгейт. Его основал лорд-мэр Лондона богатый коммерсант Томас Грешем (1519—1579), который завещал для этой цели свой дом и фонды для оплаты семи профессорам, которые должны были преподавать астрономию, геометрию, физику, право, богословие, риторику и музыку; преподавание велось на английском языке. В описываемые годы профессором астрономии в колледже был Кристофер Рен, а профессором геометрии — Лоуренс Рук.
Кристофер Рен (1632—1723) выдающийся английский архитектор, с которым нам придется неоднократно встречаться в этой книге, так как он был близким другом Гука. родился в Ист-Нойле, небольшом местечке в Уилтрише. Его отец, настоятель местной церкви, позже был назначен деканом Виндзорского собора.
В годы гражданской войны Рен учился в Вестминстерской школе и в 1649 г. поступил в Оксфордский университет, где изучал математику и астрономию; к архитектуре он тогда не испытывал никакого влечения. В 1653 г. он закончил университет со степенью магистра искусств и в 1657 г. в возрасте 25 лет стал профессором геометрии в Грешемовском колледже, а в 1661 г.— профессором математики в Оксфорде. Он изучал также юриспруденцию и имел степень доктора права. В год лондонской чумы (1665 г.) он уехал в Париж: это была его единственная заграничная поездка. Дальнейшая деятельность Рена была связана с архитектурой и с Королевским обществом, одним из основателей которого он стал.
Кристофер Рен
Итак, 28 ноября 1660 г. после лекции, прочитанной Реном на очередном собрании кружка, двенадцать наиболее активных членов кружка, в том числе Рен, лорд Броуикер, Роберт Бойль, Роберт Морей, Уилкинс, собрались в помещении Лоуренса Рука, чтобы обсудить вопрос о возможности организации специального колледжа для проведения физико-математических экспериментов. Они решили ввести порядок в заседания, сделать их более регулярными, приняв в качестве образца для своего сообщества итальянские академии. Количество членов поначалу составило 55, однако уже в марте следующего года достигло 73.
Интерес к научному кружку, возросший в английскод1 обществе, в первую очередь можно объяснить экономическими и политическими интересами Англии. Ее островное положение и зависимость народного благосостояния от морских путей сообщения поставили много технических вопросов, на которые не в состоянии была ответить рациональная наука. Завершавшаяся научная революция, в годы которой Англия из научной периферии Западной Европы стала одним из ведущих центров мировой науки, повысила роль ее старых университетов, Оксфордского и Кембриджского, и стимулировала появление новых учебных заведений. Новые и опять-таки сугубо естественнонаучные проблемы возникли в связи с колониальной политикой Англии, ее войнами то с Голландией, то с Францией, то с Испанией, ее поисками северного пути на Восток, которые привели английских купцов в Архангельск и в Москву. И наконец, благоприятствующей предпосылкой для объединения научных сил страны явилась стабилизация внутреннего положения в стране после возвращения Карла II на престол. Следует добавить к тому же, что новая монархия сильно отличалась от монархии Карла I: Карл II уже не был самодержцем. Изменилась й аристократия, частично уничтоженная в эпоху гражданской войны,— в ее ряды влилось много представителей разбогатевших за это время джентри — низшего слоя дворянства и получивших дворянство негоциантов.
“Некоторым крупным роялистам (их было немного) вернули их имущество..;, но бесконечно большая масса мелких роялистов, которые, разорившись в борьбе, продали свои земли частным образом, никакого возмещения не получили... Феодальные держания были отменены в 1646 г., и подтверждение этой отмены было первым делом, которым занялся парламент после возвращения короля в 1660 г. Земля стала товаром, ее можно было свободно покупать и продавать. Кроме того, между 1646 и 1660 гг. плохо обрабатывавшиеся земли перешли во владение спекулянтов, главным образом буржуа, которые улучшили их обработку, провели огораживания, повысили ренты — и быстро подняли рентабельность поместья...
Из делового мира навсегда исчезают монополии и королевский контроль над промышленностью и торговлей.
цехи и законы об ученичестве были уничтожены в период междуцарствия, и никакой действенной попытки воскресить их произведено не было. Освобожденная торговля и промышленность быстро развивались. Реставрация не повлекла за собой перелома в торговой политике. Навигационный акт был возобновлен правительством Карла II и стал основой английской политики, средством, при помощи которого английские купцы монополизировали богатства колоний. Привилегированные торговые компании пришли в упадок, за исключением тех случаев, когда особые обстоятельства делали их сохранение необходимым для буржуазии (Ост-Индская компания). Но полное господство торговых интересов было установлено лишь после второй революции 1686 г., когда был образован Английский банк (1694 г.) и появился национальный долг...
Освобождение науки и толчок, данный революцией свободной мысли и опыту, имели огромное значение для техники. Без политической революции XVII в. был бы невозможен переворот в промышленной и сельскохозяйственной технике, изменивший лицо Англии в XVIII в. А свобода интеллектуальной мысли в Англии конца XVII —начала XVIII в. оказала огромное влияние на идеи французской революции 1789 г.” 3
О новом сообществе узнал и заинтересовался им король Карл II, и 15 июля 1662 г. общество получило первую хартию, в которой было названо Королевским обществом — Regalis Societas, ибо хартия была написана па латинском языке. В следующем году была подписана вторая хартия, устанавливающая герб Королевского общества с девизом “Nullius in Verba” — “Ничто словами”. Кроме того, король подарил Обществу серебряную булаву с богатой позолотой, которую с того времени вносят перед каждым заседанием и кладут перед президентом
4.Президента Общества выбирают с 1661 г. Поначалу было решено производить перевыборы ежемесячно. Так, в марте этого года первым президентом был избран Роберт Ролей, который до июля 1662 г. переизбирался девять раз, по одному разу исполняли обязанности президента Бойль и Броункер и пять раз — Уилкинс. Первым президентом Королевского общества по утвержденному Карлом II уставу стал известный математик лорд Броункер
.Одним из первых репгений Королевского общества было назначение куратора, в обязанности которого вменялись организация заседаний Общества, а также подготовка трех-четырех экспериментов для демонстрации на очередном заседании, а зачастую и изготовление соответствующих приборов. Одно из существенных условий при выборе куратора — он не должен был ожидать какого-либо вознаграждения за свои труды, пока Королевское общество не будет иметь нужных для этого фондов.
По предложению Роберта Морея в 1662 г. куратором избрали Роберта Гука, которому в то время было 27 лет. Так началась его работа в Обществе, которая закончилась лишь в 1703 г. с его смертью. Нужно отметить, что в 1663 г. Оксфордский университет присвоил Гуку звание магистра искусств.
Пост куратора требовал универсальных знаний в науке и технике того времени, и едва ли кто-либо, кроме Гука, мог согласиться на “условия” Общества: ему приходилось постоянно искать себе дополнительную работу, чтобы хоть в какой-то степени обеспечить свое существование. Это, несомненно, отражалось и на здоровье Гука, которое никогда не было хорошим. Но необходимо заметить, что Гук был единственной подходящей кандидатурой на пост куратора: другого Гука Англия не имела.
“То, что в это время Общество не могло платить ему жалованья, не поставило его в особенно невыгодное положение, как это могло бы показаться. Из его дневника видно, что он находился в тесном контакте со всеми наиболее компетентными и умелыми ремесленниками Лондона того времени, такими, как инструментальщики, часовщики, слесари и столяры и многие другие, от которых он многое позаимствовал из их практического опыта и которым он мог предоставить ценную информацию и
совет в тех делах, которыми они занимались. Несомненно, что таким образом Гук получил больше того, что могло предложить ему Общество. В последние годы его технические и научные познания дали ему возможность собрать очень значительную сумму в результате его строительной и доходной практики в качестве консультанта — высококвалифицированного механика, топографа, а также и архитектора”.Естественно, что это обстоятельство нельзя поставить в “заслугу” Королевскому обществу, тем более что, по некоторым сведениям, если оно и не платило Гуку, то, в0 всяком случае, занимало у него деньги. Общество постоянно нуждалось в деньгах и поэтому не только не оплачивало работу своих ученых сочленов, но требовало от них уплаты взносов. В связи с этим в него был открыт доступ не только ученым, которые в первые годы его существования составляли не более трети действительных членов, по также богатым лицам и вельможам, которые могли материально помогать Обществу (что в действительности случалось крайне редко).
Штат платных сотрудников Общества был небольшим. Кроме секретаря Общества и куратора, было всего лишь несколько сотрудников. Так, в январе 1673 г. в помощь Гуку в качестве ассистента взяли Генри Ханта, который прослужил в Обществе более 40 лет, вплоть до своей смерти (1713). В ноябре 1676 г. ему была установлена оплата в 20 фунтов в год, в 1696 г. он был назначен хранителем библиотеки с оплатой в 40 фунтов. Кроме того, Хаит гравировал иллюстрации для “Philosophical Transactions” и выполнял разные поручения по Обществу. Гук очень любил его и относился к нему скорее как к сыну, чем как к подчиненному.
Цели и задачи Королевского общества были сформулированы Робертом Гуком в документе, написанном в 1663 г., вскоре после подписания второй Хартии. В соответствии с этим документом, оригинал которого хранится в Британском музее, Королевское общество должно было “совершенствовать познания натуральных вещей и всех полезных искусств, мануфактур, механической практики, машин и изобретений при помощи экспериментов
(не вмешиваясь в богословие, метафизику, моральные знания, политику, грамматику, риторику и логику).Стараться восстановить такие допустимые искусства и изобретения, которые утеряны.
Рассматривать все системы, теории, принципы, гипотезы, элементы, истории и эксперименты естественных, математических и механических вещей, изобретенных, описанных или примененных любыми значительными авторами, древними и современными, для того, чтобы составить полную систему надежной философии для объяснения всех феноменов, производимых природой или искусством, и для отыскания рационального пояснения причин вещей.
Между тем это общество не примет каких-либо гипотез, систем или доктрин принципов натуральной философии, предложенных или упомянутых любым древним или новым философом, ни объяснения любых феноменов, происхождение которых должно быть доведено до первопричин (поскольку они не могут быть пояснены теплом,
холодом, весом, формой и подобными происходящими от них действиями); ни определения догматически, ни высказывания аксиом для научных вещей, но будет спрашивать и заслушивать все мнения, не присоединяясь и не поддерживая какого-либо, пока путем обсуждения и ясных аргументов, основанных главным образом на законных экспериментах, если справедливость этих экспериментов неоспоримо доказана.И до тех пор, пока не будет образовано достаточное собрание экспериментов, историй и наблюдений, не должно быть на еженедельных собраниях Общества никаких дебатов относительно любых гипотез или принципов философии, ни сообщений относительно применения какого-либо феномена, за исключением специального поручения Общества или разрешения президента. Но время заседания должно быть использовано на формулировку и выполнение экспериментов, обсуждение их справедливости, способа проведения, оснований и использования, на чтение и обсуждение писем, отчетов и других бумаг, относящихся к философским и механическим делам, на обозрение и обсуждение курьезностей природы и искусства и исполнение таких прочих вещей, кои соблаговолят Совет или президент” б
.Таким образом, Королевское общество с самого начала решило заниматься полезными практическими вещами, ставя практику выше теории. Устав Королевского общества менялся неоднократно, однако сущность его оставалась неизменной и предпочтение техническим предметам сохранялось и на протяжении следующего века.
Как уже говорилось, первым президентом Королевского общества был избран лорд Уильям Броункер (1620—1684). Он родился в Кестль Лайоис, в Ирландии, учился в Оксфордском университете, где получил степень доктора физики (1646). Ему принадлежит концепция непрерывных дробей; он предложил представление площади равнобочной гиперболы с помощью бесконечного ряда. В 1668 г. Броункер опубликовал прием разложения логарифма рационального числа в бесконечный ряд, чем развил (вместе с И. Ньютоном и Н. Меркатором) представление функций с помощью бесконечных рядов.
Уильям Броункер
Президентом Королевского общества Броункер был с 1662 по 1677 г. Для Общества оказалось весьма благоприятно, что Броункер пользовался большим авторитетом не только как математик, но и как правительственный деятель: с 1662 г. он был канцлером королевы, а с 1664 г.— комиссаром Адмиралтейства. Тем самым он смог оказать значительное содействие Обществу. . В соответствии с обеими хартиями Королевское обще^ ство получило право иметь двух секретарей, обязанностью которых было ведение книг Общества,
составление необходимых документов и корреспонденции. Кроме того, °ни должны были присутствовать на всех заседаниях Общества и его Совета и вести протоколы этих заседаний. Так как Общество не имело собственной резиденции, то все его документы хранились на квартире у одного из секретарей. Один из секретарей являлся также редактором-издателем журнала “Philosophical Transactions”, выходящего с марта 1664 г.Первым секретарем Общества был избран Генри Оль-денбург (ок. 1618—1677). Он родился в Бремене в семье профессора Бременского педагогиума, который впоследствии был профессором в Дерпте; в 1633 г. окончил Педагогиум, после чего в 1641—1642 гг. учился в Утрехтском университете. В 1642—1653 гг., по-видимому, был частным учителем. В июле 1653 г. Ольденбург в качестве представителя правительства свободного города Бремена приехал в Англию к Оливеру Кромвелю с дипломатической миссией по поводу торговых и морских интересов Бремена. Здесь он познакомился с Бойлем, Дж. Мильтоном, Гоббсом и с 1656 г. работал в семье Бойля в качестве домашнего учителя его племянника.
Деятельность Ольденбурга в Королевском обществе начинается буквально с первых дней его организации. На учредительном собрании, состоявшемся 29 ноября 1660 г. в Грешемовском колледже, он был внесен в списки кандидатов в члены Общества и в январе 1661 г. принят в его состав. В 1662 г. Ольдепбурга избрали первым секретарем Общества с оплатой 40 фунтов в год. За пятнадцать лет своей службы в Обществе он разработал систему протоколов, существующую до настоящего времени, создал международную связь ученых и установил ежемесячные отчеты о всех научных достижениях и открытиях; этому помогало то, что он знал несколько языков.
Гук и Ольденбург были главными сотрудниками Общества, и отношения между ними были достаточно хорошие вплоть до известного инцидента относительно патента, взятого Гюйгенсом на часы, который произошел в 1675 г.
План издания “Philosophical Transactions” был разработан Ольденбургом. Первый номер этого научного журнала
7 вышел 8 марта 1665 г. на 16 страницах с предисловием Ольденбурга. В номере были опубликованы: “Сообщение об улучшениях оптического стекла в Риме”; “О наблюдениях пятна на одном из колец планеты Юпитер, сделанных в Англии”; “О движении последней предсказанной кометы”; “Сообщение об очень странном чудовищном теленке”; “Сообщение относительно успеха маятниковых часов для (определения) долготы”; “Список книг, опубликованных господином Ферма, тулуз-оким советником, недавно скончавшимся”, и ряд других.После смерти Ольденбурга Гук был избран секретарем Королевского общества, к нему же перешло и издание научного журнала, который с 1677 по 1683 г. выходил под названием “Philosophical Collections”. В 1683 г., когда Гука в качестве секретаря сменил д-р Роберт Плот, старое название журнала было восстановлено.
Первые годы издания были трудными. Как известно, в 1664 г., когда начато было издание “Philosophical Transactions”, разразилась эпидемия бубонной чумы, от которой только в Лондоне за короткий срок умерли 68 000 человек. Кто мог, бежал из Лондона, и большинство членов Королевского общества перебрались в Оксфорд и в другие более “безопасные”
места, куда не “достигало” “поветрие”. Это обстоятельство в значительной степени повредило распространению научного журнала, и, как писал Ольденбург Бойлю, в декабре 1665 г. было продано всего лишь 300 экземпляров, а этого не хватило даже на оплату за бумагу. Однако вскоре положение улучшилось: журнал начали охотно приобретать зарубежные ученые.В “чумном году” заседания Общества проводились в Оксфорде под председательством Бойля; там же были выпущены № 7 и 8 “Philosophical Transactions”. Гук вместе с Уилкинсом и Петти продолжил свои эксперименты. В феврале 1666 г. Гук в письме к Бойлю сообщил о своих результатах и высказал предположение об организации Обсерватории Общества, которая была бы снабжена всеми необходимыми приборами и оборудованием так, чтобы можно было проводить непрерывные эксперименты и наблюдения.
Значение творчества Гука для деятельности Королевского общества чрезвычайно велико. Как говорит де Аид-раде в своей “Истории Королевского общества”, “Гук произвел перед Обществом удивительное разнообразие экспериментов, например относительно действия вакуума, о силе артиллерийского пороха, о термическом расширении стекла. Между прочими вещами он показал первый Действительный микроскоп и множество открытий, сделанных с его помощью, первую ирисную диафрагму и Целый ряд новых метеорологических приборов. Если бы ие его преданность, Общестго скончалось бы подобно
Академии дель Чименто или бы влачило существование, как Французская академия наук в свои ранние дни”
s.Обществу приходилось бороться за свое существование в полном смысле этого слова. Нападки на него сыпались со всех сторон. Так, в июле 1669 г. один из оксфордских профессоров д-р Саус произнес яркую речь, очень длинную и очень язвительную, направленную против Королевского общества. Позже некий Генри Стабс, известный специалист в классических языках и математик, напал на Общество, обвиняя его членов в атеизме ж в распространении революционных идей, а также в намерении уничтожить университеты. Люди не могли понять, почему умные люди вдруг начали заниматься самыми обычными вещами, почему они собираются вместе и тратят свое ценное время и немалые средства на никому не нужные эксперименты, на изучение таких малоприятных вещей, как звери, рыбы, птицы, змеи, гусеницы, мухи, почему они интересуются такими “куриозными вещами”, которые ровным счетом никому не нужны. Одним словом, членов Королевского общества всерьез не принимали. Знаменитые эксперименты Гука с вакуумом казались нелепыми. Даже высокий покровитель общества король Карл II, который, во всяком случае, был неглупым человеком, смеялся над своими академиками, которые тратят время на взвешивание воздуха!
Недоверие кончилось нескоро. В 1726 г. вышла в свет одна из самых знаменитых книг мировой литературы — “Путешествия Лемюэля Гулливера” Джонатана Свифта. Великий писатель неоднократно говорит о современных ему науке и технике. Так, о великанах он пишет, что, по мнению их короля, “всякий, кто вместо одного колоса или одного стебля травы сумеет вырастить на том же поле два, окажет человеку и своей родине большую услугу, чем все политики вместе взятые”.
“Знания этого народа,— продолжает Свифт,— очень недостаточны: они ограничиваются моралью, историей, поэзией и математикой, но в этих областях... ими достигнуто большое совершенство. Что касается математики, то она имеет здесь чисто прикладной характер и направлена на улучшение земледелия и разных отраслей техники, так что у нас она получила бы невысокую оценку”.
Это был уже камень в сторону “теоретиков”. А теоретиков Гулливер нашел па острове Лапута, где “во всех городах есть по академии, а главная академия находится в столице страны, на летающем острове, и в ней нетруд-но обнаружить черты Королевского общества, только искаженные с помощью кривого зеркала. Один из ученых, разрабатывает проект извлечения из огурцов солнечны* яучей, которые предполагает заключить в герметически закупоренные склянки, чтобы затем пользоваться ими для согревания воздуха в случае холодного и дождливого лета. Другой занимался превращением человеческих экскрементов в те питательные вещества, из которых они образовались. Третий пережигал лед в порох и написал сочинение о ковкости пламени. Архитектор придумал новый способ постройки домов, начиная с крыши и кончая фундаментом: при этом он ссылался на опыт двух мудрых насекомых — пчелы и паука”
10. Все это относилось к Королевскому обществу — другой академии Свифт не знал. В возможности науки он не верит, не считает, что теория может послужить практике, и все же он, один из умнейших людей эпохи, сам того не желая, иногда, как, например, в эпизоде с машиной для усовершенствования умозрительного знания, прогнозирует развитие науки.Но вернемся ко второй половине 60-х годов. В 1668 г. Бойль окончательно переехал из Оксфорда в Лондон, где и поселился у своей сестры. Чувствовал он себя плохо, его занятия химией отнюдь не способствовали улучшению здоровья, и, кроме того, он опять начал увлекаться Делами распространения Библии, на что тратил много времени и энергии. В бытность свою в Оксфорде он четы-Ре раза избирался в Совет Королевского общества; дважды выбирали его и в течение 70-х годов. Вообще переезд в Лондон более сблизил его с Обществом.
Двумя годами раньше, в 1666 г., была основана Академия наук во Франции; с этого времени оба научных сообщества вступили в оживленный контакт между собой.
Так прошло первое десятилетие Общества. Оно выработало за эти годы устав, структуру и некоторые традиции. Все члены еженедельно платили членский взнос — * шиллинг. Годичное общее собрание устраивалось в День св. Андрея. Правда, один из организаторов Общества, Уильям Петти, указал, что правильнее было бы
созывать собрание в день св. Фомы, намекая на известную евангельскую историю об апостоле Фоме, который не поверил, пока сам не убедился в истинности сказанного ему. Члены Общества были распределены по комитетам: в 1664 г. было организовано восемь комитетов -механический, астрономический, анатомический (в который входили Бойль, Уилкинс, Гук и все врачи), химический, земледельческий, истории производств, натуральных феноменов, корреспонденции. Впрочем, работали далеко не все комитеты.
Грешемовский колледж
Все же в течение первого десятилетия своего существования Общество находилось на подъеме и количество его членов росло: как было уже сказано, основной рост происходил не за счет ученых, а за счет любителей наук. Однако следующее десятилетие, да в сущности и вся последняя треть века, были для Королевского общества периодом “борьбы за существование”. Интерес, который Карл II сперва проявлял к работам Общества, упал, знать и чиновники не понимали его деятельности, а богатые коммерсанты и промышленники, надеявшиеся с его помощью повысить свои доходы, обманулись в своих надеждах. Количество членов начало падать. Если в начале 70-х годов оно достигло 200, то к 1693 г. в Обществе было всего ИЗ членов, собрания и заседания посещались плохо. Уже в 1671 г. задолженность членов Обществу достигла 1600 фунтов, и она никогда не была погашена. “Роберт Гук отмечает в своем Дневнике, что на Общем' собрании 1676 г. не было представлено никакого отчета о состоянии финансов; ничего подобного не рассматривалось на заседаниях Совета после этого года и вплоть до 1716; к 1685 г. имена более чем 60 членов были вычеркнуты из списка членов Общества за неплатеж в течение ряда лет своих членских взносов” и. В течение этих лет секретари Общества не получали за свой труд какой-либо постоянной оплаты, и лишь раз в году решением Совета им присуждался гонорар в размере 60 фунтов или меньше.
21 декабря 1671 г. по представлению лорда-епископа Сэрумского д-ра Сет Уорда в члены Общества была предложена кандидатура профессора математики люка-совской кафедры Кембриджского университета Исаака Ньютона. 11 января 1672 г. Ньютон был избран членом в Грешемовский колледж Королевского общества, в котором ему было суждено проработать около 50 лет.
Однако уже в марте 1673 г. Ньютон обратился к Ольдеибургу с письмом, в котором просил исключить его из членов. “Хотя я и уважаю это общество,— писал Ньютон,— но, поскольку, как я вижу, не смогу быть ему полезным и не буду иметь возможности (по причине расстояния) воспользоваться преимуществами его собраний, я желал бы выйти из него, и если Вы соблаговолите сделать мне эту любезность, вы меня весьма обяжете”. Настоящей же причиной такого решения Ньютона были возражения Гука относительно теории света и цветов, которая была доложена в Королевском обществе. Одно-вРеменно Ньютон писал Коллинсу: “Что касается расходов, связанных с членством в Королевском обществе, то я полагаю, что в этом не было причинено мне никакого зла, но мне хотелось бы, чтобы я не встречался с грубостью в других делах. И поэтому, хотя мне думается, что это покажется Вам странным, чтобы предупредить случаи подобной природы на будущее, я отклоняю такую игру, которая вызвала то, что прошло” 12.
Ольденбург был дельцом, но не ученым и едва ли разбирался в сущности возражений, которые получил Ньютон от льежско-го профессора Люкаса13 и от Гука.
В марте 1665 г. Гука избрали профессором геометрии Грешемовского колледжа. Он начал читать в нем курс геометрии, оставшийся ненапечатанным и известный лишь по отрывкам, опубликованным в “Посмертных трудах”. В здании колледжа Гук получил квартиру, в кото- I рой и прожил до своей смерти.
Однако в том же году, когда разразилась эпидемия бубонной чумы и были прекращены собрания Королевского общества и большинство его членов выехали из Лондона, Гук еще некоторое время пробыл в Лондоне, j откуда писал Бойлю относительно чумы: “По той информации, которую я смог получить, мне трудно судить о ее причинах. Но кажется, что она происходит от заражения путем прикосновения и ее захватывают только при тесном сближении к зараженному лицу или вещи. Я не могу даже вообразить себе, чтобы она передавалась через воздух”
14. Гук остается верен самому себе: если он не может экспериментировать, он наблюдает.В течение шести лет после Великого пожара Королевское общество заседало в Эрендел Хаузе, так как здание Грешемовского колледжа было занято лордом-мэром и лондонскими купцами. Лишь после того как Лондон был отстроен, в апреле 1673 г., Общество возвратилось в помещение колледжа. Гук продолжил свои лекции по геометрии и, кроме того, начиная с января 1667 г. начал читать свои “Кутлеровские лекции”, о которых j будет рассказано ниже. Активность его в Обществе, несмотря на многочисленные занятия в качестве архитектора и профессора, отнюдь не уменьшается. В частности, в марте 1671 г. Гук показал несколько экспериментов, которые должны были пояснить причину и природу тяготения. Примерно тогда же он сделал предложение об улучшении оптического стекла. Свой рецепт он записал в виде анаграммы, которую передал на хранение президенту Королевского общества лорду Броункеру.
В 1673 г. произошел спор между Гуком и Гевелиусом; Иоганн Гевелиус (собств. Гевелке, 1611—1687), гданьский астроном и оптик, который многие годы был бургомистром Гданьска, построил в своем родном городе самую большую в то время в Европе обсерваторию, снабдив ее лучшими инструментами. Гевелиус сам строил телескопы и подзорные трубы, однако в своих измерениях углов оптическими приборами не пользовался. Гук через посредство Ольденбурга рекомендовал Гевелиусу изменить свою практику для того, чтобы иметь возможность точнее оценивать величины углов. При этом Гук написал, что мог бы дать ему дальнейшие более подробные разъяснения, чем сильно обидел Гевелиуса.
Вскоре после этого Гевелиус опубликовал первую часть своей “Небесной машины”. Гук в “Кутлеровских лекциях” раскритиковал утверждения Гевелиуса и его инструмент. В 1674 г. он опубликовал “Возражения против Гевелиевой „Небесной машины"”. В этой работе он указал на преимущества телескопического зрения, но допустил несколько выражений, которые, хотя в сущности были справедливы, совсем не понравились Гевелиусу. Спустя несколько лет Гевелиус выступил с ответом. В своем “Поворотном годе” он возобновил диспут, прислал в Королевское общество экземпляр этой работы. Уоллис опубликовал в “Philosophical Transactions” рецензию, в которой задел Гука. Последний ответил сообщением, которое зачитал на очередном заседании Королевского общества. Он указал в нем, что и не думал оскорблять Гевелиуса, так как относится к нему с уважением, как к выдающемуся астроному. Однако он по-прежнему не соглашался с тем, что, пользуясь невооруженным глазом, можно получить большую точность измерений, чем с помощью телескопа. При этом Гук указал на некоторые ошибки Гевелиуса
".В том же 1674 г. возник спор о приоритете в области изготовления часового механизма. На одном из заседаний Ольденбург зачитал письмо от Гюйгенса, в котором описывались новые карманные часы. Однако Гук заявил, что он изобрел этот тип часов несколькими годами раньше. При этом он апеллировал к Обществу, прося поднять протоколы прежних заседаний “для подтверждения его утверждения”. Книга протоколов была принесена, но в ней не оказалось ничего касающегося этого дела. Тогда Гук обвинил Ольденбурга в неточности ведения протоколов, назвав его при этом “торговцем мыслями”. Совет потребовал, чтобы Гук извинился, что было зафиксиро-йано в “Philosophical Transactions”. Это сильно задело Гука: он много лет работал над изобретением часовых механизмов.
Тогда же Гук предъявил Обществу счетную машину своего изобретения, которая могла выполнять все арифметические действия. Д-р Уоллер, получив полное описание этого изобретения, обещал позже опубликовать его. Однако публикация эта осуществлена не была.
Одновременно Гук предпринял эксперименты с магнетизмом. В итоге он пришел к ряду интересных выводов: “Магнит имеет свои особые полюсы, отстоящие на десять градусов от полюсов Земли, относительно которых они вращаются, делая полный оборот в триста семьдесят лет, причем за последнее время наблюдается вариация в десять или одиннадцать минут каждый год, что, очевидно, будет некоторое время продолжаться, пока не начнет возрастать все медленнее и медленнее и в конце концов станет стационарным и обратным и, возможно, будет возвращаться. Будет ли это так, покажет время. Тогда же он предложил очень легкий и удобный прибор для наблюдения характера вариаций иглы в разных частях . света”
16.В феврале 1675 г. Гук выступал в дискуссии о мускулах животных. Выше отмечалось, что этот вопрос интересовал его в связи с оценкой возможностей создания искусственных мускулов для человека, позволивших бы ему подняться в воздух, десятикратно или двадцатикратно увеличив его силу. Гук рассматривал мускулы как совокупность тонких трубок, присоединенных своими концами к сухожилиям. По его мнению, движение мускулов состояло в наполнении или опорожнении этих трубок; на этом принципе он и сконструировал искусственные мускулы.
Как уже говорилось, после смерти Ольденбурга Гук был избран первым секретарем Общества и прослужил им пять лет, продолжая выполнять обязанности куратора. В 1681 г. в должности первого секретаря его сменил д-р Френсис Эстон. В 1677—1678 гг. Гук занимался гидростатикой, перепроверял микроскопические эксперименты Левенгука, исследовал вопросы гравитации, состав воздуха и его вес.
В эти годы он особенно интенсивно занимался механикой, высказав предположение об овальной форме планет, о том, что явление приливов поясняется вращением Земли и одновременным действием лунного притяжения. В конце 1676 г. он прочитал несколько докладов по теории пружин и упругих тел. Тогда же Гук сформулировал свой знаменитый закон “Ut Tensio Sic Vis” и зашифровал его в анаграмме № 3, опубликованной в конце его “Описания гелиоскопов” в числе десяти анаграмм. В анаграмме № 2 он указал, что наилучшей формой для построения арки является цепная линия. Девятая анаграмма является, в сущности, “обращенным” законом Гука: она читается так: “Ut Pondus sic Tensio” (“Как вес, так и напряжение”). Наконец, последнее, десятое положение “Pondere premit aer va
cuum quod ab igne relictum est” (“С силой давит воздух на вакуум, созданный огнем”) свидетельствует о том, что Гук владел идеей работы паровой, или, точнее, “атмосферической машины”.В 1676 г. Гуку пришлось заниматься и составлением каталога библиотеки, которую подарил Королевскому обществу герцог Норфолькский. Библиотека была размещена в помещении Грешемовского колледжа. В этот период Гук работал над изобретением ряда метеорологических приборов. В частности, он создал прибор для определения количества осадков, выпадающих в определенное время.
Гук интересовался весом металлов и их сплавов. Этому вопросу он посвятил ряд экспериментов, поставленных в 1679 г. В декабре он провел эксперимент, с помощью которого хотел доказать суточное вращение Земли и тем самым окончательно доказать теорию Коперника. С этой целью он решил бросить со значительной высоты тяжелое тело, утверждая, что в своем падении “оно отклонится от перпендикуляра”. По вопросу “о фигуре кривой, которую будет описывать падающее тело”, у него возник
второй спор с Ньютоном.Из работ, выполненных Гуком в 1680 и 1681 гг., наибольшее значение имеют исследования по оптике, акустике и по теории колебаний. Так, в июле 1680 г., он обнаружил, что на стекле, покрытом слоем воды и находящемся в состоянии колебаний, появляются фигуры, различные для разных колебаний, соответствующих различным звукам. Таким образом, открытие фигур, которые обнаружил французский физик Ф. Лиссажу в середине ■XVIII в., было сделано Гуком. Гук провел ряд экспериментов с целой серией маятников длиной до 200 футов. 1 Jo-видимому, он близко подошел к опыту Фуко, показав-
тему в 1851 г. вращение Земли около своей оси. Он доложил также Обществу о своих наблюдениях кометы, появившейся в 1680 г., и сделал некоторые обобщения о движении комет. В 1681 г. Гук прочел цикл лекций о свете и о светящихся телах, занимался конструированием и совершенствованием астрономических инструментов. Лекции о свете он продолжил и в следующем году. Приблизительно с начала 80-х годов Гук становится все более и более
сдержанным в сообщении своих научных достижений. Те случаи, когда его результаты были “позаимствованы” у него другими лицами, произвели на ученого сильное впечатление. Гук никогда не отличался ... особой доверчивостью. Правда, он всегда с охотой делился своими результатами и стремился показать свои многочисленные изобретения, однако очень переживал, когда оспаривали его приоритет. Теперь же он старается “придержать” свои результаты или, во всяком случае, сообщать о них так, чтобы слушатели не могли получить о его работе полную информацию и использовать ее в своих личных интересах. В особенности его поразила публикация “Математических оснований философии природы” Ньютона, который не упомянул о вкладе Гука в становление закона всемирного тяготения. В конце 80-х — начале 90-х годов Гук уделял меньше внимания подготовке экспериментов, зато написал и прочитал несколько “Кут-леровских лекций”.Положение Королевского общества в течение двух, последних десятилетий XVII в. едва ли можно назвать удовлетворительным. Президенты, которых выбирали из числа аристократов и важных правительственных чиновников, часто менялись. Так, в 1684 г. Президентом стал Сэмюэль Пийпс. В 1686 г. он подписал “imprimatur” (печатать дозволяется) на “Математические начала” Ньютона, в которых не понял ни слова. Единственной подходящей кандидатурой на место президента был Ньютон, но он старался избегать встреч с Гуком. В марте 1696 г. Ньютон в связи с назначением его на пост смотрителя Монетного двора переехал в Лондон и начал 'проявлять больше внимания к Королевскому обществу-С 1697 по 1700 г. он был избран членом Совета общества. Но Гук также был членом Совета и в 1697—1698 гг. присутствовал на всех пяти его заседаниях, которые Ньютон не посещал. Не встретились они в Совете и в 1699—1700 гг.: Ньютон избегал споров с Гуком.
Однако, несмотря на некоторое снижение общественного интереса к делам Королевского общества, входящие в него ученые продолжали интенсивно работать. Особенное внимание по-прежнему обращалось на практическое применение достижений наук и на разработку методов промышленной технологии. Подобные темы предпочитались исследованиям на математические и физические темы. Почти то же самое наблюдалось и во Франции, где интерес ученых к техническим и технологическим проблемам поддерживался в определенной степени самим государством.
Все это привело к тому, что уже в последней четверти XVII в. научные интересы представителей английских университетов (Оксфорда и Кембриджа) и Королевского общества сильно отличались друг от друга. Правда, в Кембриджском университете традиционно изучали и физику, и все же оба старейших университета Англии в основном занимались богословскими, философскими и классическими науками, уделяя мало внимания “новой философии”, открытой Ф. Бэконом. В то же время, “несмотря на то что число лиц, посвятивших себя распространению новой философии, было незначительным, а связь между ними была медленной и трудной, тот тесный контакт, который они поддерживали с квалифицированными оптиками, инструментальщиками, часовых дел мастерами и
с другими квалифицированными ремесленниками, значительно содействовал успеху обеих сторон. Знакомство с подобными людьми высоко расценивали Р. Бойль, Дж. Грегори, Дж. Флемстид и другие, тогда как Р. Гук, будучи сам высококвалифицированным физиком и механиком-практиком, много помогал опытом и советом промышленности и, обратно, сам использовал ее помощь” ". Таким образом, Королевское общество, Французская и другие академии находили много материалов по технике и технологии, но прошло еще очень много времени, пока эти сведения были использованы в процессе обучения инженеров.В 1687 г. умерла племянница Гука Грейс Гук, которая длительное время жила в его доме и вела его хозяйство. Гук и сам чувствовал себя плохо, но, несмотря на это, продолжал работать: читать лекции и ставить эксперименты. Наученный горьким опытом, он уже ста-Рался не разбрасываться своими идеями, был сдержан в своих научных пояснениях. В 1691 г. Гук получил от архиепископа Кентерберийского д-ра Тиллотсона диплом на степень доктора медицины и 7 декабря того же года был приведен к присяге в Ассоциации по гражданским делам (Doctors' Commons).
В конце 90-х годов, несмотря на усиливающиеся головные боли, головокружения и общую слабость, Гук продолжает “Кутлеровские лекции”, затрагивая в них различные актуальные для своего времени вопросы естествознания. Так, 8 сентября 1692 г. в Англии и в отдельных районах Германии наблюдалось землетрясение, природе которого Гук посвятил несколько лекций. Он читал о фигуре Солнца и планет, а в 1698 г. рассказал слушателям о космологической теории Гюйгенса и показал модель Сатурна и его колец.
Однако ученому становилось все труднее и труднее продолжать исследования. “Следует признать,— писал Уоллер,— что последняя часть его жизни далеко не была такой плодотворной на изобретения, как предыдущая, хотя совершенно определенно, что он имел намерение повторить большую часть своих экспериментов и окончить рассуждения, наблюдения и выводы из них. Он имел по этому поводу соответствующее распоряжение Общества, датированное июнем 1696 г., когда он предложил также улучшить описание всех приборов, когда-либо им изобретенных, но по причине своей всевозрастающей слабости и общего расстройства здоровья он абсолютно был не в состоянии выполнить все это, хотя никогда он так сильно не желал это сделать”
18.Выше уже упоминалось, что занимаемые им жилые помещения находились в здании Грешемовского колледжа. Здание это пришло в ветхость, и в 1701 г. члены правления колледжа с согласия всех профессоров (за исключением Гука) внесли в парламент билль о необходимости перестроить здание, так как оно уже не поддавалось ремонту. Билль прошел в нижней палате, но по протесту Гука был отклонен палатой лордов. Гук требовал сохранения здания в неизменности и возражал членам правления, которые считали, что большая часть помещений колледжа не используется. После смерти Гука в 1703 г. члены правления вновь обратились в парламент,
но представленный проект билля был отклонен нижней палатой при первом же чтении.Со смертью Гука закончился период становления Королевского общества. В том же 1703 г. Ньютон согласился принять на себя обязанности президента и Общество вступило в новый, ньютоновский, период своей истории.
1
Lyons H. The Royal Society, 1660-1940. Cambridge, 1944, p. 8.Ibid., .р. XIX.
" Lyons H. Op. cit., p. 114.
18
- Waller R. The Life of Dr. Robert Hooke.-mous Works, 2nd ed., p. XXVI.
|
|
 |
