Профессиональный научный форум физиков посвященый проблемам физики эфира, астрофизике, геофизике, климатологии, экологии, прогнозу землетрясений, проблемам развития физической науки в современном обществе
МИРОВАЯ ФИНАНСОВАЯ ЗАКУЛИСА ВЕДЕТ ЗАЧИСТКУ СВОИХ ЛАКЕЙСКИХ РЯДОВ
Продолжающаяся серия жестоких убийств банкиров и их семей (устранение свидетелей) показывает, что мировая финансовая мафия, во главе с Ротшильдами - Рокфеллерами, готовит для мира людей финансовый нокаут - опрокидывание всей финансовой системы таким образом, чтобы сохранить и упрочить свое положение в грядущем Новом Мировом Порядке - безграничной власти людоедов.
В Европе уничтожают банкиров целыми семьями
Владимир Бучельников
В Западной Европе продолжается череда таинственных убийств высокопоставленных банкиров. Их убивают нарочито жестоко вместе с детьми и женами. С января этого года было убито уже 14 топ-менеджеров ведущих банков, ни одно из преступлений не было раскрыто. Такими темпами, банкиры по примеру Депардье вскоре начнут просить политубежище в России. В пятницу, 18 апреля, стало известно, что в бельгийском городе Визе был убит 37-летний директор BNP Paribas Fortis вместе со своей супругой и девятилетним племянником в результате стрельбы из проезжающего мимо них автомобиля. Согласно заявлениям мэра Визе Марселю Невену, ничто не может объяснить, что вызвало жестокую стрельбу поздней ночью 18 апреля. До сих пор не найдены ни убийца, ни внятный мотив для совершения этого преступления. Ранее финансовый мир был озабочен загадочным убийством бывшего генерального директора ABN Amro и членов его семьи, позже стало известно о гибели главы Bank Frick & Co. Юргена Фрика в Лихтенштейне. Всего, не считая последнего убийства, начиная с январе в Европе и США погибло уже 13 банкиров. Часть смертей полиция классифицирует как самоубийства, а некоторые называют необъяснимыми или просто отказывается раскрывать подробности, что только усиливает подозрения в умышленных убийствах.
№1. УИЛЬЯМ БРОКСМИТ 58-летний бывший топ-менеджер Deutsche Bank был найден мертвым в своем доме в центре Лондона 26 января. Полиция классифицирует эту смерть как самоубийство. №2. КАРЛ СЛИМ 51-летний управляющий директор Tata Motors был найден мертвым на четвертом этаже отеля Shangri-La в Бангкоке 27 января. №3. ГАБРИЭЛЬ МАГИ 39 -летний сотрудник JP Morgan умер после падения с крыши европейской штаб-квартиры JP Morgan в Лондоне 27 января. №4. МАЙК ДЮКЕР 50-летний главный экономист инвестиционного банка США был найден мертвым недалеко от Такомского моста в штате Вашингтон. №5. РИЧАРД ТЭЛЛИ 57-летний основатель Title Services был найден мертвым в начале этого месяца. Судя по всему, он сам выстрелил в себя из ружья. №6. ТИМ ДИКИНСОН Директор по коммуникациям британской Swiss Re AG также умер в прошлом месяце, однако обстоятельства его смерти до сих пор неизвестны. №7. РАЙАН ГЕНРИ КРЕЙН 37-летний топ-менеджер JP Morgan умер несколько недель назад . Подробностей трагедии нет, в качестве причины называется самоубийство. О его смерти свидетельствует лишь небольшой некролог в Stamford Daily Voice. №8. ЛИ ДЖУНДЖИ 33-летний банкир из Гонконга покончил с собой, спрыгнув с крыши штаб-квартиры JP Morgan в Гонконге на этой неделе. №9. ДЖЕЙМС СТЮАРТ Бывший генеральный директор National Bank of Commerce найден мертвым в Скоттдейл, штат Аризона, утром 19 февраля. Представитель семьи отказался называть причину смерти. №10. ЭДМУНД РЕЙЛИ 47-летний трейдер Midtown’s Vertical Group совершил самоубийство, прыгнув под поезд. №11. КЕННЕТ БЕЛЛАНДО 28-летний трейдер Levy Capital, ранее работающий инвестиционно-банковским аналитиком в JPMorgan, выпрыгнул из окна своей квартиры. №12. ЯН ПЕТЕР ШМИТТМАНН 57-летний бывший главный исполнительный директор банка ABN Amro Group найден мертвым у себя дома недалеко от Амстердама вместе с женой и дочерью. №13. ЮРГЕН ФРИК 48-летний бывший генеральный директор Bank Frick & Co. был застрелен в подземном гараже одной из финансовых компаний в Лихтенштейне.
Сейчас клиенты для сопровождения своих карт должны обращаться в те отделения Сбербанка, где они были открыты. Но скоро такая необходимость может пропасть, считает Греф. По его словам, системы идентификации по внешности и по голосу точны на 99,9%, что позволит защититься от мошенничества и сделать банковские сервисы более удобными для клиентов.
Греф рассказал, что "в новой платформе заложен функционал идентификации клиентов по ладони", а Сбербанк закупает все больше банкоматов с биометрией.
Планируется, что после того, как клиент пройдет идентификацию, он сможет с любого телефона в России или за рубежом "озвучить вопрос", не сообщая конфиденциальной информации. В Сбербанке уверяют, что система позволит распознать, когда человек звонит под принуждением или когда операцию пытаются провести мошенники
- Для иванушек-дурачков (как специалист в области банковского дела, преподаватель Академии банковского дела) разъясняю: Если до сих пор у клиента банка - физического лица еще имелись какие-то мифические шансы на признание своего денежного вклада за счет некоей записи на банковской карте (если такое предусмотрено в ней), то теперь, с введением биометрического способа снятия денег клиент не будет иметь никаких доказательств и информации о своем балансе, никаким, даже потенциальным, но реально и сейчас мифическим образом не сможет доказать наличие у него средств на счету.
Проблема заключается в том, что все банки - частные. Они непосредственно заинтересованы в обмане клиента и на этом живут (делают деньги из воздуха). Если даже не руководство банка, а просто системный администратор захочет обнулить Ваши финансы, это ему ничего не стоит сделать: просто проставить в памяти банковского компьютера нули. Как Вы докажете, что у Вас украли деньги? - Никак. У вас нет никаких документов, подтверждающих наличие денежных средств. Чек, печатаемый банкоматом - Филькина грамота для отвода глаз. Всегда можно сказать, что через час, день, неделю после его распечатки Вы сами сняли отстаток со своего счета. Как доказать обратное? - Никак. Наивные люди думают, что это можно по остатку записанному на карте. Но, во-первых, не на всех типах карт этот остаток записывается, во-вторых он не актуален для поступлений после последней транзакции через банкомат, то есть на карте в лучшем случае только сумма на момент последнего ее использования, в третьих, злоумышленник со стороны банка всегда может обнулить запись остатка на карте так, что клиент об этом просто не узнает.
Таким образом, когда банку надо, он легко кинет клиента.
Это сейчас.
Когда будет введен биометрический способ транзакций, у клиента на руках вообще не будет никакой информации об остатке, никаких доказательств того, что он не снял все оставшиеся средства на своем счету. Таким образом, создается ситуация, когда не кинуть клиента - просто грех.
Я уже не говорю о хакерских способах обнуления счета.
Мораль: на карточном счету хранят деньги только идиоты.
--------- Истинное знание есть знание причин - Френсис Бэкон
ШАНХАЙСКАЯ БИРЖА ФИЗИЧЕСКОГО ЗОЛОТА ОБРУШИЛА ДОЛЛАР
Счётчик госдолга США внезапно стал показывать настоящую цену на золото и серебро - 570% выше рыночной! Эти цены стали отражать реальные стоимости их добычи. Раньше цену на золото ( и прочие драгметаллы) устанавливали не те, кто их производил, поэтому шахты работали в убыток. Сейчас цены на золото устанавливает SGE (Шанхайская Биржа Золота).
Посмотрите по этой ссылке на счётчике госдолга США в правом нижнем углу:
Серебро за унцию $ 17,39 Золото за унцию $ 1283,47
Это может означать то, что Global Currency Rese t - мировое переформатирование валют-уже случилось, это имеет судьбоносное значение для КАЖДОГО из нас! Фактически, это конец бумажного доллара.
ЦБ РФ спасает банковских воров и душит промышленность
А. Соломин - У микрофона Алексей Соломин, Алексей Нарышкин, и Сергей Глазьев, советник российского президента. Здравствуйте. С. Глазьев - Здравствуйте.
А. Соломин- Член Российской Академии наук. Сергей Юрьевич, для того чтобы подготовиться к интервью, достаточно открыть ваш Твиттер, который у вас настоящий, мы это выяснили, вы есть только в этой социальной сети. Достаточно просто и емко вы излагаете свои мысли. Я предлагаю начать, по крайней мере, это интервью с того посыла, который вы даете там. Вот, например, одна из последних ключевых тем, одна из последних основных тем в финансовом мире – снижение ключевой ставки, вы пишете: «шажок в правильном направлении со скоростью черепахи. Пока мы ползем, конкуренты быстро растут на кредитах с нулем процентов». В этом смысле вы, насколько я понимаю, абсолютно совпадаете с министром Улюкаевым в этом вопросе, во всяком случае. Это действительно так?
С. Глазьев- Вы знаете, вопрос ключевой ставки важен в нынешней денежно-кредитной политике, поскольку она формирует минимальную цену денег. Но, вообще говоря, это чрезмерная примитивизация денежной политики, её сведение к вопросу ключевой ставки является одной из причин стагфляционной ловушки, в которой оказалась наша экономика. Ситуация, когда у нас норма рентабельности по отраслям различается в разы, и разные сроки окупаемости инвестиций, денежная политика должна быть дифференцированная, её нельзя сводить просто к средней температуре по больнице. И мы видим, что там, где она действительно дифференцирована, имеет место экономический успех. Например, агропромышленный комплекс, где конечные заемщики получают кредиты под 6% годовых. И наоборот, в обрабатывающей промышленности, внутренне ориентированной, падение производства и инвестиций, поскольку у предприятий нет возможности брать кредиты, которые слишком дорогие, краткосрочные и требуют огромных залогов. Поэтому предложения, которые высказываем мы как научное сообщество академическое и как представители бизнеса, скажем, «Деловая Россия», включают в себя гораздо более широкий и сложный набор инструментов. Мы говорим о необходимости перехода к гибкой денежно-кредитной политике, где наряду с ключевой ставкой, которая важна для краткосрочных операций в целях балансировки спроса-предложения ликвидности, это 2-3 дня, в среднем одна неделя кредиты выдаются по ключевой ставке. Реальный сектор нуждается в долгосрочных кредитах по ставкам, которые соответствуют рентабельности соответствующих производств.
А. Соломин- Правильно я вас понял: для каждой отрасли нужно устанавливать свою цену денег?
С. Глазьев- Не для каждой отрасли, а для каждого направления экономической политики. Скажем, вот у нас агропромышленный комплекс сегодня получает деньги под 6% благодаря широкому набору инструментов субсидирования процентных ставок, субсидий под инвестиции и многое другое.
А. Соломин- Но там есть еще и другой инструмент – все-таки продуктовое эмбарго, которое открыло наш рынок для российских продуктов.
С. Глазьев- Да. Но я вас уверяю, что если бы агропромышленный комплекс получал бы кредиты под 18%, как это сегодня получает внутренне ориентированная обрабатывающая промышленность, то никакие бы эмбарго не помогли. Потому что есть элементарные законы экономической логики – вы не можете брать кредит в убыток себе.
Поэтому, когда процентные ставки были повышены, многие предприятия вынуждены были отказаться от кредитов, это примерно половина оборотного капитала сегодня в промышленности, кредиты, и свернуть производство. Или перенести повышенные процентные ставки на цену продукции, то есть, переложить их на потребителя там, где это позволяла девальвация рубля и рост цен на импортные конкурирующие товары. Собственно, из-за этого наша экономика оказалась в стагфляционной ловушке: одни повысили цены, а другие сократили производство. Значит, одно направление – агропромышленный комплекс.
Также сегодня освоено более-менее направление поддержки малого бизнеса. Здесь действуют специальные институты, которые позволяют тем предпринимателям, которые умеют ориентироваться в этой сложной модели государственной поддержки малого бизнеса, получать кредиты тоже под 6-7%. Есть проектное финансирование. Это кредиты под гарантии правительства, где фигурирует цифра 9%.
Есть, замечу, мало афишируемая, но очень мощная по объему операция, кредитование коммерческих банков за счет кредитной эмиссии Центрального Банка под полпроцента годовых.
А. Соломин- Это уже совсем непонятно.
С. Глазьев- Когда речь идет о спасении банков каких-то привилегированных придворных, у которых хорошие связи, у которых хорошие отношения, им выделяются деньги под санацию под полпроцента годовых. А были случаи – под 0,1%. Таких денег напечатано где-то полтора триллиона рублей.
То есть, нам говорят, что мы не можем прибегать к денежной эмиссии, потому что это якобы раскрутит инфляцию, а в то же время с заднего хода выдаются кредиты под полпроцента годовых, под 0,1% для благородного дела спасения банков.
Ну, я это говорю к тому, что на самом деле денежная политика – вещь гораздо более сложная, она не сводится к ключевой ставке. И мы говорим о том, что должна работать гибкая система кредитования реального сектора, и наряду с ключевой ставкой, которая важна для чисто финансового рынка, должны работать механизмы долгосрочного целевого кредита, которые уже сегодня есть, так называемые специальные инструменты рефинансирования Центрального Банка. Но они должны быть намного мощнее, намного более дифференцированы и организованы таким образом, чтобы конечные заемщики получали кредиты под 2-3% годовых, если мы говорим об обрабатывающей промышленности, например, или о долгосрочных инвестиционных проектах.
Разговор о том, что эмиссия вызовет инфляцию, в данном случае нейтрализуется тем, что мы говорим о связанных кредитах, которые деньги создаются специально под соответствующие проекты модернизации и роста производства, которые не сочиняются чиновниками, а которые предлагаются самим бизнесом и которые оформляются через специальные инвестиционные контракты, через другого рода соглашения между государством и бизнесом, формируя ткань индикативного планирования.
В рамках этого индикативного планирования формируется соответствующая модель денежного предложения, которая обеспечивает наполнение этих индикативных планов модернизации и роста производства реальными кредитными ресурсами, которые нужны для оживления и подъема экономики.
А. Соломин- Для краткости и лучшего понимания просто можете привести пример работающей системы подобной в других странах?
С. Глазьев- Да, пожалуйста. Западная Европа после войны – секрет европейского экономического чуда после войны заключался в целевой кредитной эмиссии под переучет векселей промышленных предприятий. Я могу сказать, что если бы наши экономические ведомства мысленно перенести в Германию в 46-й год, то, наверное, сегодня Германия бы мало отличалась от тех руин, которые были в 46-м году. Тогда всем раздали по 20 марок, если бы мы сидели ждали, когда эти марки превратятся в длинные деньги, в пенсионные фонды и прочие инструменты долгосрочного кредита, то не дождались бы никогда. Пример экономического чуда послевоенной Европы – это пример управляемой денежной эмиссии под нужды развития производства, которое было обеспечено обязательствами предприятий наращивать выпуск продукции. Разумеется, эта система требует жесткого контроля за целевым использованием денег, в Европе этот контроль дополнялся еще целевым контролем с тем, чтобы не злоупотребляли монополисты, не повышали цены, чтобы отбить кредиты, и государство гарантировало долгосрочный кредит, низкие процентные ставки. В обмен на это бизнес гарантировал рост производства, приличные цены, в смысле незавышение цен, и, разумеется, Центральному Банку приходилось вести мониторинг платежеспособности всех заемщиков, векселя которых он принимал под рефинансирование коммерческих банков. Другой такой пример – любая страна экономического чуда ХХ века – возьмем Японию, Корею, современный Китай. Если вы посмотрите, с чего они начинали – нищее население, отсутствие долгосрочных источников кредитов, и в течение буквально двух десятилетий резкий рост инвестиций и объема кредитов, который обеспечивался за счет целевой кредитной эмиссии в интересах роста производства. Или возьмем современный пример Соединенных Штатов, Европы и Японии той же. Так называемое количественное смягчение – эмиссия денег под нужды бюджета. Практически все деньги, которые эмитируются сегодня Федеральной резервной системой США, эмитируются в целях обслуживания дефицита бюджета и институтов государственного развития, таких как ипотечные компании, предположим, и прочие. И в Японии денежная эмиссия идет под обязательства опять же бюджета и государственных институтов развития. Объем денег за буквально 8 лет, которые были созданы таким образом, зашкаливает все мыслимые пределы – это больше триллиона долларов в год, это четырехкратное, скажем так, трехкратное увеличение объема денежной базы в долларах, двукратное – объема денежной базы евро и йены, и практически вся эта денежная эмиссия прошла через дефицит бюджета, через его финансирование, а дефицит бюджета образовался в том числе за счет антикризисных программ, большая часть из которых была ориентирована не на спасение банков, а на стимулирование прогрессивных технологических сдвигов, повышения эффективности производства, снижения энергоемкости и так далее.
А. Нарышкин - То, о чем вы сейчас говорите, все для меня лично очень сложно. У нас есть профильный министр, который текущую ситуацию в экономике описывает, употребляя термин, слово «дно» — мы на дно легли, дно прошли, не прошли… Вот вы как характеризуете то, что сейчас с экономикой?
С. Глазьев- Экономика – это живой организм, понимаете, и я бы характеризовал так – понимаете, даже если предположить, что экономические субъекты – это рыбы, которые плавают или лежат на дне, то некоторые из них все время лежат на дне – там, бычки, например, или песчаные акулы – они же все время лежат на дне.
А. Соломин- Камбалы.
С. Глазьев- Да. И мы вполне можем превратиться в такую вот камбалу, которая будет лежать на дне.
А. Соломин- У нее глаз еще выворачивается.
С. Глазьев- Да, и следить за тем, вовремя ли будут подавать корм откуда-то из внешних источников. Но если говорить серьезно, то я бы сравнил экономику с организмом человека. Вот наша экономика сегодня – вы знаете, такой инвалид...
А. Нарышкин - Какой группы?
С. Глазьев- Сейчас скажу. ... у которого вырос огромный горб избыточного госрегулирования, который на виду, все об этом говорят. У которого многократное сотрясение мозга, которого бьют все время извне то ремнем, то палкой, и которому предписывают лечение кровопусканием. И, собственно говоря, программа министра экономики от программы Кудрина отличается лишь тем, сколько пиявок нужно посадить на организм, для того чтобы из него путем кровопускания высосать избыточную кровь.
А. Соломин- Как цены на нефть остановились – значит, пациента перестали бить, а дальше уже можно и горб исправлять, и к мануальщику сходить хорошему и так далее. Есть варианты действий.
С. Глазьев- Но для того чтобы вылечить нашу экономику, нам нужны инвестиции в модернизацию, в развитие производства, в структурную перестройку. Они с неба не падают. А та модель, которая была до сих пор, ориентировалась на внешние инвестиции, две трети денежной базы было сформировано под иностранные кредиты, иностранные инвестиции. В отсутствие наших собственных источников кредита корпорации уходили занимать деньги за границу, и таким образом образовался гигантский внешний долг корпоративного сектора. И мы жили по сути на чужих деньгах, и вследствие этого не могли управлять своим развитием. За нас все главные инвестиционные решения принимались за рубежом.
И в нынешней ситуации, когда было принято решение больше нас не кредитовать и не финансировать, мы сразу столкнулись с тем, что сами-то мы ничего не можем. Мы не можем, оказывается, спланировать ничего, потому что нет денег, и при такой политике можно ожидать только, что, опять же, Запад нам поможет и за нас все решит. Но этого не будет уже, потому что мы видим, результатом такой политики отказа от экономического суверенитета становится колоссальная внешняя зависимость и деградация российской экономики.
Для того чтобы перейти на устойчивый рост, нам необходимо реализовывать сложную стратегию развития, смешанную стратегию. Она состоит из трех направлений. Первое – это опережающее развитие нового технологического уклада, которому нужны мощные сегодня вливания, он растет с темпом 35% в год. Для этого нужны и инновации, и НИОКРы, и спрос на новые продукты, это динамическое наверстывание в тех сферах, которые ориентируются больше на рынок, и где мы немножко отстаем, и догоняющее развитие, там, где мы совсем отстаем.
Вот эта смешанная стратегия роста, она предполагает и разные механизмы финансирования этого роста. Поэтому денежно-кредитная политика и макроэкономическая политика в целом должна учитывать вот эту сложность нынешней ситуации и оперировать большим количеством инструментов поддержки экономического роста.
А. Нарышкин - Если Владимир Путин, например, завтра сделает вас министром экономики, скажет: давай, Сергей, жги. В понедельник ваш будет первый рабочий день. Какие решения будут основные? Вот вам полный карт-бланш.
С. Глазьев- Начнем с того, что Министерство экономики сегодня лишено полномочий каких-либо, кроме разговоров.
А. Соломин- Хорошо – представим, что вице-премьера по экономической политике не существует, вся власть в ваших руках.
А. Нарышкин - Не бойтесь власти.
С. Глазьев- Нет, я власти не боюсь, я работал министром и умел убедить тогда и своих коллег по правительству в необходимости осторожной либерализации внешнеэкономической деятельности, и до сих пор мы живем за счет тех решений, которые были тогда приняты, включая экспортные пошлины, включая формирование того же рыночного курса валюты, это мне приходилось все делать своими руками. И я не боюсь ответственности за принимаемые решения, потому что они основаны, точнее, мое понимание реальности основано на научных знаниях и представлениях.
А. Нарышкин - Хорошо, смотрите: вот вам власть, вот вам мандат.
С. Глазьев- Первое, что нам необходимо сделать – создать механизм стратегического и индикативного планирования.
А. Нарышкин - Это что?
С. Глазьев- Это значит, мы должны вместе с бизнесом, с наукой определить ориентиры экономического роста, где перспективное направление, на которое мы можем рассчитывать, исходя из наших конкурентных преимуществ.
А. Нарышкин - Так это долго, наверное?
С. Глазьев- Почему? Это быстро. Перспективные направления лежат на поверхности. Это, во-первых, разработки наших ученых, многие из которых сегодня воплощены на практике, которым нужно просто масштабирование, расширение. Во-вторых, это переработка тех сырьевых ресурсов, которые мы отправляем за границу в сыром виде. Это дает возможность поднять, допустим, выработку готовой продукции на тонну нефти в пять-семь раз.
А. Нарышкин - А почему сейчас не делается это?
С. Глазьев- На кубометр древесины – в десять раз. Потому что это сложно, понимаете? Это только первая часть, нужно наметить планы сообща. Дальше эти планы нужно воплотить в ткань договорно-правовых отношений, где государство берет на себя обязательства гарантировать стабильность макроэкономическую и обеспечить механизм предоставления долгосрочных кредитов под приемлемые процентные ставки. А бизнес берет на себя обязательства модернизировать и наращивать производство исходя из согласованных индикативных планов. Эти договора должны иметь механизмы ответственности. Мы идем немножко по этому пути сейчас за шагом, полшага. Созданы сегодня инструменты специальных инвестиционных контрактов, в рамках которых бизнес договаривается с государством на уровне субъектов федерации. И этот опыт сегодня очень успешный, потому что взаимная ответственность обеспечивает успех в реализации инвестиционных проектов и совместных бизнес-планов. Кроме этого, данный механизм управления предполагает очень серьезную ответственность чиновников за выполнение своих функций, банкиров за управление деньгами и ответственность за контроль за целевым использованием денег. В таком механизме исключены легкие способы зарабатывания денег спекулятивно на нестабильности. Вот как сегодня, например, мы видим падение инвестиций и производства, с одной стороны, а с другой стороны – гигантский бум на валютном сегменте Московской биржи. И когда Центральный банк просто поднял процентные ставки, стало понятно всем инвесторам, что в реальном секторе делать нечего, надо переключаться на валютно-финансовые спекуляции. В итоге возник огромный финансовый пузырь, где люди зарабатывают деньги достаточно легко, как говорится, не парясь и имея все возможности манипулировать финансовым рынком и курсом валюты. То есть, эта система предполагает, кроме знаний и желания работать, еще довольно жесткий механизм ответственности за результаты реализации договоренностей и планов развития.
А. Нарышкин - Вопрос, может быть, странный, но тем не менее. Поднятие экономики из вот этого нынешнего состояния – это только забота государства, или, может быть, население тоже может что-то сделать? Я в экономике, честно скажу, ничего не понимаю, но, возможно, нам надо с Соломиным больше тратить или, наоборот, меньше тратить. Вот объясните. Можем ли мы как-то вам, властям, помочь?
С. Глазьев- В действительности главный источник экономического роста – это люди, и они в экономике играют разные роли. Конечно, вся хозяйственная жизнь делается руками людей, и в этом смысле государство всего лишь создает условия, для того чтобы люди реализовывали свой творческий потенциал, для того чтобы они могли себя раскрыть, раскрыть свои творческие способности, свою квалификацию и благоприятные для развития предпринимательской и хозяйственной деятельности условия, достаточные для того, чтобы люди дальше сами обеспечили экономический рост. Но эти благоприятные условия не сводятся к (неразб.), они включают в себя и соответствующую многоканальную систему финансовой поддержки предпринимательской деятельности, они включают в себя благоприятную налоговую среду, которая освобождает бизнес от налогов в развитие, в создание новых производств, вложения денег в инновации должны освобождаться от налогообложения, расходы на науку тоже. Наконец, государство должно обеспечивать соответствующие ассигнования в сферу образования и фундаментальных исследований, откуда рождаются, собственно говоря, новые возможности.
А. Нарышкин - Но вы говорите про государство, которое что-то обязано.
С. Глазьев- Когда государство создает такую среду, дальше все зависит от людей. А если государство такой среды не создает, то можно уповать на повезет – не повезет, удастся договориться с чиновником – не удастся, удастся получить кредит или нет. Если не сможешь выплатить долги, удастся провести реструктуризацию, опять же, или нет. То есть, в ситуации неблагоприятного макроэкономического климата бизнес обречен на жизнь в условиях ручного управления. Потому что экономика, как живой организм, не может остановиться и, так или иначе, даже под разговоры про жесткую денежную политику все равно кому-то деньги дают, потому что иначе быть не может. Ну, я как сказал, дают келейным образом, без системы взаимной ответственности и планирования ожидаемых результатов. Так что, от людей зависит практически все. Если говорить о разных ролях, то мы сейчас говорим в основном о роли предпринимателя, который берет на себя риск организации хозяйственной деятельности. Но, кроме этого, есть люди, которые работают по найму. И я думаю, что огромный резерв инновационной активности, деловой активности – это вовлечение людей, работающих по найму, в управление предприятиями.
А. Нарышкин - Но это государство должно заниматься.
С. Глазьев- Мировой опыт говорит о том, что если предприятие вовлекает трудящихся в управление, и предприятием управляют не только акционеры, но и находится место трудовым коллективам, инженерам, рабочим, то такое предприятие более устойчиво, оно лучше развивается. Люди себя чувствуют солидарно ответственными за результаты работы, и разворовать такое предприятие менеджменту гораздо сложнее, потому что идет такой совместный контроль и акционеров, и трудовых коллективов. Если бы мы делали приватизацию госсобственности исходя из передовых европейских моделей, западных моделей – и восточных, кстати, в Японии тоже механизм коллективной ответственности за работу фирмы – это общепринятое правило – то я вас уверяю, что сегодня эффект был бы в сотни раз выше. К сожалению, приватизация пошла по пути разграбления предприятий, когда случайно захватившие контроль над предприятиями люди, скупившие акции, затем это предприятие использовали как дойную корову, для того чтобы нажить краткосрочные сверхприбыли. Если бы трудовым коллективам было дано право участвовать в управлении предприятиями, то случайных собственников, которые возникли в результате приватизации, удалось бы поставить на место в системе управления в интересах общего развития. И фактически это общепринятая сегодня норма.
А. Соломин- Не знаю, просто тогда очень много говорили: тащи с работы каждый гвоздь. Психология сотрудника предприятия была вот в каком-то таком духе, если мы говорим о 90-х годах, например. Я просто это помню, конечно, по своему детству, настроения были такие.
С. Глазьев- У трудовых коллективов тоже есть своя мотивация – побольше зарплаты получить. В том-то и смысл системы управления, чтобы найти гармонию интересов. Потому что в хозяйственном процессе участвуют не только акционеры, участвуют менеджеры, участвую работники наемные, участвуют инженеры, участвуют региональные органы власти. И мировой опыт менеджмента говорит современный о том, что когда мы находим комбинацию этих интересов в гармонии, оптимизируем их, тогда и получается колоссальный эффект. Ну, самое, наверное, известное успешное предприятие – это американский Boeing, который является коллективным предприятием, где акции распределены в основном между сотрудниками, которые работают не просто как наемные работники, а как творцы, как люди, которые создают своим умом, своими творческими возможностями новые высокотехнологические продукты.
А. Соломин- А позвольте, у нас очень мало времени осталось, буквально последнюю тему, наверное, затронем. Вы и в своем Твиттере обращаетесь к референдуму в Швейцарии, но, правда, в части монетизации льгот, да? А я хотел у вас спросить, я, может быть, плохо понимаю, но, по-моему, это отдельная история – с безусловным доходом, который они тоже отвергли, да? Вот как вам кажется, в России, понятно, что не две с половиной, наверное, тысячи швейцарских франков, но было бы полезным введение такого института безусловного дохода каждому гражданину, вне зависимости от его трудоустроенности?
С. Глазьев- Это хороший механизм, когда у вас избыток денег, по сравнению с задачами, которые стоят перед государством. Если такой избыток денег есть, то лучше раздать их людям, чем хранить, допустим, в американских обязательствах, как это делал наш Минфин в тучные годы, в 2000-е годы.
А. Соломин- Но продуктов-то нет в стране достаточного количества, а это прямой виток инфляции.
С. Глазьев- Ну, вы знаете, когда проводили монетизацию льгот, оказалось, что ущерб от этой монетизации с точки зрения расходов бюджета намного превысил ожидаемые результаты. Поскольку люди льготами пользуются не каждый день, и пользуются не все, поэтому, хотя льгот набиралось очень много, но коэффициент использования был, может быть, 10-15%. Когда их все решили монетизировать, в итоге денег вылили в экономику и в потребительский сектор намного больше, чем раньше проходило через реально используемые льготы. Но все познает в сравнении. Вот, скажем, если брать две модели, которые были, была у нас в 2000-е годы, модель, которую вы предлагаете, и модель хранения сверхприбыли от экспорта нефти в американских казначейских бумагах, то есть в резервных фондах, то модель раздачи денег населению лучше, чем модель хранения денег за границей. Но надо понимать, что у нас не было избыточных денег. Если мы посмотрим структуру расходов нашего государственного бюджета, выясняется, что мы тратим на здравоохранение относительно ВВП, даже не в абсолютных размерах, а в пропорциях к валовому продукту и в структуре госрасходов в три раза меньше, чем передовые страны, и в два раза меньше, чем в среднем в мире. На образование мы тратим в два раза меньше, чем передовые страны, и в полтора раза, чем в среднем в мире. На науку тратим в три-четыре раза меньше. Поэтому у нас избыточные деньги в 2000-е годы образовывались не потому, что их некуда было тратить, а потому, что мы недофинансировали социально-экономическое развитие даже по сравнению с общемировыми средними стандартами. Это была иллюзия избыточных денег. И как результат, мы потеряли эти нулевые годы с точки зрения развития человеческого потенциала и подъема инвестиционной активности. Зато профинансировали американский дефицит бюджета.
А. Соломин- И обороной своей занимались тоже, не забывайте, двадцать триллионов…
С. Глазьев- Это было после уже. Я к тому, что если брать разные модели расходов, надо понимать, что у нас никогда не было лишних денег, была иллюзия лишних денег. Но если они действительно появляются, как, допустим, в Саудовской Аравии или в Арабских Эмиратах, где все общество, которое живет на этой территории, составляет 10% совокупного населения, 90% — гастарбайтеры, то эти 10% могут жить на нефтяной ренте. Но это не наш случай.
А. Нарышкин - Я сегодня когда слушал Путина, почему-то до последнего ждал, что он скажет, объявит о том, что он отменяет антисанкции. От чего российская экономика больше страдает, от вот этих западных ограничений, которые наложены на российские компании, или от наших ответных мер?
С. Глазьев- Наша экономика страдает от собственной внутренней экономической политики.
А. Нарышкин - И от Улюкаева?
С. Глазьев- Если бы политика была ориентирована на рост, исходя из тех объективных ограничений роста, мы бы сегодня развивались темпом 8-10% в год, с санкциями, без санкций. То есть, если бы мы создавали внутренний источник финансирования кредита и ориентировали бы денежную систему на перспективное направление экономического развития через тот механизм, о котором мы говорили, мы имели бы сегодня не меньше 6%, а при благоприятной ситуации до 10%, вне зависимости от санкций. Санкции действительно принесли ущерб, но именно в рамках той экономической политики, которая проводится сейчас, потому что она зависит от внешних источников кредитов. И поскольку санкции перекрыли внешние источники кредита, та экономическая модель развития, которая была до сих пор, сразу стала буксовать, потому что экономика потеряла источники долгосрочных инвестиций. Мы должны были бы создать свои, но вместо это мы все оставили, как есть, и ввели антисанкции. Но, введя антисанкции, мы должны были, опять же, дать кредит нашим товаропроизводителям, с тем чтобы они заполнили рыночную нишу, не поднимая цены. Этого не было сделано. Поэтому вот такая сложная ситуация стагфляционной ловушки, высокая инфляция и падение производства не из-за санкций, а из-за того, что мы не можем создать внутренние источники развития, и поэтому очень страдаем от внешних факторов.
А. Нарышкин - Вы знаете, под конец эфира всегда логично говорить о чем-то оптимистичном. Я, наоборот, хочу попросить вас сделать мрачный прогноз. Вот если экономическая модель сохранится в нынешнем виде, когда все закончится, когда все лопнет?
С. Глазьев- Вам же министр экономики прогноз сказал. Вот будем лежать на дне, если она будет. Весь мир, между прочим, идет вперед, идет бурное освоение нового технологического уклада, он растет с темпом 35% в год, биоинженерная, информационная, коммуникационная технологии преображают современную экономику. Оживление идет везде, только у нас его нет. Хотя у нас есть потенциал. И я вас уверяю, что еще десять лет назад мы были по светодиодам, например, вполне могли бы претендовать на ведущее место в мире, а сегодня мы их импортируем. И много таких прочих примеров, которые показывают, что есть возможности развития. Они есть, почему? И я все-таки хочу закончить оптимистично и обратить ваше внимание, наших слушателей на то, что сегодняшний форум, как мне кажется, войдет в историю тем, что наш президент объявил о большой евразийской интеграции. Это существенное расширение и понимания, и возможностей нашего экономического развития. Даже вне зависимости от западных санкций, мы будем осваивать огромное евразийское экономическое пространство, дополняя Евразийский экономический союз новыми моделями сотрудничества с нашими партнерами, не только на Западе, но и на Востоке, на Юге. И вот эта большая Евразия, проект большой Евразии – я думаю, это самое интересное событие, о котором сегодня было объявлено нашим президентом.
А. Нарышкин - Оптимистично.
А. Соломин- А это не замена зависимости от США зависимостью от Китая?
С. Глазьев- Да, если мы не создадим свою стратегию развития, попадем из одной зависимости в другую. Поэтому, для того чтобы с выгодой реализовывать интеграционные проекты, очень важно иметь свою собственную стратегию развития, понимать, что мы хотим от партнеров, какие мы ниши хотим сами занять, какие занять совместно. И, в общем-то, для этого есть сегодня все возможности.
А. Соломин- Спасибо большое. Советник президента России Сергей Юрьевич Глазьев, академик Российской академии наук. Алексей Нарышкин, Алексей Соломин. Спасибо!
С.С. Губанов и Марат Мусин об антинародной сущности власти в России
26 июня 2016.
Проф. Губанов: за время правления нынешней власти население России сократилось на 19 миллионов человек, идет массовое обнищание народа. До глобального кризиса, определяемого процессами в США, осталось 10-12 месяцев, то есть это будет май-июнь 2017.
Brexit — второе потрясение в год «Эпокалипса», которое повергло в смятение всех банкиров в мире, заставив их на этой неделе поднимать и поддерживать их рассыпающиеся фасады. Это ещё один толчок в направлении глобального экономического коллапса, который я предсказывал на 2016 год. Почва под ногами целой нации просто провалилась на несколько футов. Последствия от этого падения будут ощущаться в течение всего лета и, до некоторой степени, многие годы.
Под «Эпокалипсом» («Epocalypse») я подразумеваю экономический коллапс в масштабе событий, предсказанных в Апокалипсисе (в книге Откровения). «Эпокалипс» — мой термин нашего второго погружения во чрево рецессии — падения настолько великого, что по сравнению с ним Великая Рецессия 2008 года будет выглядеть просто репетицией реального шоу.
Как я предсказывал ранее, американским политикам в этом году будет всё труднее удерживать экономику США на плаву до конца избирательного цикла. Недавний шок, связанный с Brexit, намного ухудшил их условия. Brexits, Grexits (Греческий выход из ЕС), другие возможные выходы, нефтяные дефолты, разложение рынка труда и упадок производства в США, а также множество проблем на планете — нарастают так быстро, что в какой-то момент станет практически невозможно продолжать удерживать экономику США от коллапса дольше, так как глобальные проблемы наваливаются на США и другие страны.
Целые нации сейчас готовы к «выходу». Ещё в начале 2016 года я описал силы, противостоящие истеблишменту, которые тогда уже начали формироваться. Эти силы раскалывали нацию, определяли предстоящий год и влияли на мировую банковскую систему в этом году:
«Ресурсы всех стран и их центральных банков слишком истощены, чтобы справиться с таким массивным сбоем в мировой экономике, какой мы наблюдали в 2008 году. Тем не менее, нынешний кризис, похоже, будет гораздо больше, так как он развивается во всем мире одновременно. Платежеспособность стран и их банков поглощается чудовищно огромными государственными долгами и балансами, которые распухли более, чем кто-либо мог себе представить всего десять лет назад. В то же время, люди всех наций устали от многолетних разговоров, предвещающих рецессию. В таких странах как Греция ситуация уже взрывоопасна. Если рецессия подобная Великой депрессии начнется сейчас, и надо будет снова спасать банки, никто этого плана не поддержит. Слишком свежи у всех в памяти бесконечные заверения о якобы восстановившейся экономике после рецессии 2008 года. Всё всем станет ясно. Столько усилий предпринято – кажется, горы сдвинуты, и вдруг вся экономика снова на дне. После этого кто поверит центральным банкам ещё раз, что они смогут спасти экономику, когда все их попытки спасти её от предыдущего спада рухнули на их глазах?
Гнев, хотя и с опозданием, теперь проявляется на выборах в США в обеих партиях в виде удаления от центральной силы. Однако, где гарантии, что вновь избранные должностные лица смогут найти решение, когда даже центральным банкам это не удалось? При удаления от центральной силы демократы двигаются влево, а республиканцы — дальше вправо. Существует слишком малая вероятность достичь договоренности, особенно такой глубокой, чтобы исправить весь мир.»
Позже, в мае, я сосредоточился на иммиграционной напряженности, которая усиливала недовольство против истеблишмента как в Европе, так и здесь:
Мы не знаем, что будет происходить с Brexit или поднимет ли Grexit свою уродливую голову снова, или иммиграционная напряженность спонтанно воспламенится в Европе… но я думаю, что сковорода, безусловно, раскалится этим летом, чтобы зажарить последнего задиру из «быков» с рынка на корм «медведей» с рынка. Все более дефицитные рыночные «быки» больше похожи на мертвый крупно-рогатый скот, бредущий благодаря зомби-экономике. («Зомби-Экономика скоро получит свой Зомби-Эпокалипс»)
Другими словами, я не поставил бы тогда на то, что национальный срыв сначала произойдёт в ЕС, но был уверен, что некоторые национальные трения доведут до нагрева, где Европа начнёт разваливаться этим летом, в частности, из-за проблем в иммиграции. Разваливаться Европа начала как по писаному. Не всегда можно увидеть, с какого именно места начнет рваться ткань, но можно точно видеть, что ткань трещит во многих частях, и коллапс неизбежен.
Банки и банкиры дрожат во всем мире
Подводя итог того, где мы сейчас, приведу слова бывшего председателя Федеральной резервной системы Алана Гринспена, который сказал, что Brexit «может быть, является только верхушка айсберга» всех европейских проблем. На вопрос, что он имел в виду, он ответил следующее:
«Это самый худший период, какой я припоминаю с тех пор, как я был на государственной службе. Не случалось ничего подобного, в том числе кризис, помните 19-е октября 1987 г., когда индекс Доу-Джонс снизился на рекордные 23 процента? Тогда я думал, что это было дно всех потенциальных проблем. Что оно окажет разлагающее действие, след от которого никогда не уйдет… Однако, сегодняшние проблемы Британии имеют гораздо более широкое распространение. По сути, мы видим массивное замедление темпов реальных доходов во всех странах Европы… Реальные доходы никуда не уходят, и это создает серьезную политическую проблему, которую не так легко решить…
Я думаю, что валюта евро является насущной проблемой… всё это движение в сторону европейской политической интеграции… Зона евро была важным шагом в этом направлении, и она разваливается. У Греция реально серьезные неприятности, и она не задержится в зоне евро надолго, независимо от того, что происходит в настоящее время. (CNBC)
В то время как Гринспен был одним из неразумных архитекторов Великой Рецессии с её бешеной политикой наращивания долга, я цитирую его, потому что он выступает против своей долговременной центристской предвзятости, когда утверждает, что Grexit неизбежен, и евро «терпит неудачу.»
Другими словами, если даже Гринспен говорит, что Европа разваливается и евро «терпит неудачу,» то, видно, дела, на самом деле, плохи. Он — центрист, говорящий, что центр не держит. Это совсем не похоже на привычки центрального банкира – пусть даже бывшего — быть паникером, рассуждая про всю экономическую зону, находящуюся в ведении своих товарищей, которым он аплодировал, и что она теперь рушится в хаос. Дон Куиджонс, редактор Wolf Street, замечает по поводу откровенных высказываний Гринспена: Ещё одна серьезная проблема (о которой Гринспен был несколько менее откровенен) — это растущее количество Европейских банков, находящихся под сильным давлением, скудно капитализированных и запутавшихся в плохих кредитах. Именно у этих зомбированных банков, в основном, обвалились акции в пятницу…
Пророкам, пугавшим страшными последствиями, пришлось пожинать то, что они посеяли. На фоне новостей о том, что незначительное большинство британских избирателей сделали немыслимое, и несмотря на беспощадное запугивание, проголосовали за выход из Европейского Союза, финансовая битва распространилась по всем глобальным рынкам. Фунт стерлингов упал на 8% по отношению к доллару, до $1,37, самого низкого уровня за последние три десятилетия. Евро упал на 1,93%, что является огромным однодневным шагом для одной из основных валют. Британские акции сдали более 3% от их стоимости. Но всё это было ничто по сравнению с опустошениями, развязанными на других европейских фондовых рынках… В Испании и Италии: IBEX 35 упал на 12,3%, а FTSE MIB на 12,5%. Это был их худший день, согласно записям. Экономику Великобритании, возможно, ожидает адская тряска в предстоящие месяцы и годы, но тот факт, что показатели лондонского индекса FTSE 100 в этот день были далеко не самыми худшими в Европе, наводит на мысль, что самые большие финансовые риски в Европе находятся в другом месте. А именно, на южном фланге территории евро…
Акции крупнейшего банка Италии (и глобального системно-важного института) Unicredit спустились более чем на 23% в пятницу. С января они упали уже на 59%. Banco Populare, пятый по величине банк Италии, также потерял 23% в пятницу и снизился более чем на 80% с начала этого года. Четвертое по величине учреждение, постоянно терпящее неудачу, Банка Монте дей Паски ди Сиена, чьи убыточные ставки были сделаны под наблюдением Марио Драги, упал на 16,5%. (Wolf Street)
Банки Испании пострадали так же сильно, как банки Италии, когда акции Bankia потеряли 20% своей стоимости. Крупнейший банк Испании, Santander, уже понесший большие потери от своих операций в Бразилии, теперь за одну ночь потерял 20% своей стоимости. Такая же участь постигла и третий мега-банк в Испании — Sabadell. Ожидайте увидеть еще несколько крупных банков пострадавших от кризиса в Европе. В Великобритании, акции банка Барклай упали на 20,5%. HSBC упал на 9%, а Королевский банк Шотландии обвалился на 27,5%.
«Настроение посетителей ресторанов и кафе высотного банковского центра Canary Wharf, где расположены офисы JPMorgan, Citi, HSBC и Barclays, было трезво-созерцательным, смешанным с опасениями потери рабочих мест до уровней финансового кризиса 2008 года. Крупные инвестиционные банки уже предупредили, что они готовы переместить тысячи рабочих мест в другие месте, если Британия проголосует за выход из ЕС. В то же время Европейский центральный банк дал понять, что может заставить вывести торговлю в евро из Лондона, крупнейшего в мире валютного рынка… «У нас будет крах и большие временные увольнения», — заявил агенству Reuters старший банкир по инвестициям банка США… «Это самое крупное голосование в моей жизни. Такие события как «Черная среда» или крах Lehman Brothers нельзя даже сравнить с этим по величине», — сказал Марк Болит, председатель городского комитета политики и ресурсов Лондона… «Мы только начинаем осознавать, что должно произойти в юридическом плане, и это будет массивным, абсолютно массивным…». «Победа Brexit привела к одному из крупнейших потрясений на рынке всех времен… Паника – это не преувеличение», — заявил Джо Рандл, глава торговли в ETX Capital. (Newsmax)
Банкиры дрожат, как будто собираясь войти в высоких сапогах до пояса в болото, полное аллигаторов.
Пока отдельные банкиры оплакивали первые потери, центральные банки торопились на помощь в некоторых чрезвычайных ситуациях. Банк Англии предложил четверть триллиона фунтов плюс существенный доступ к иностранной валюте, обещая дополнительные меры по мере необходимости. Федеральная резервная система США заверила весь мир, что она готова обеспечить ликвидностью через свои обменные линии с глобальными рынками финансирования. ЕЦБ заявил, что предоставит дополнительную ликвидность для защиты стабильности евро, а Народный банк Китая заверил другие страны, что он будет поддерживать стабильный юань (хотя в понедельник Китай ослабил юань в наибольшей мере с августа прошлого года). Даже нейтральная Швейцария кинулась на помощь. В редком для крупного центрального банка порыве Национальный банк Швейцарии открыто вмешался в валютные рынки, чтобы ослабить свой франк, обещая продолжить, если будет необходимо. (Newsmax)
Эпокалипс уже здесь
Сейчас мы вступили в глобальный период финансовой поддержки разоряющихся банков, которая следует за предыдущими финансовыми вливаниями в банки, происходящих ради восстановления после рецессии, которая уже провалилась. Почему это происходит? Потому что мы имеем дело все с той же Великой рецессией 2008, и как я утверждал с тех пор, как начал этот блог несколько лет назад, «восстановление» после рецессии — есть ни что иное как подпорка под громадным брюхом все той же Великой рецессии. Эта опора, как я предсказывал, потерпит неудачу в этом году, и мы соскользнем в пропасть экономического апокалипсиса за несколько встрясок и погружений. Как я уже процитировал Дэвида Стокмана в предыдущей статье: «Наконец, тирания мировой финансовой элиты получила тяжелый удар. Можете быть уверенны, что они попытаться заставить другой центральный банк развернуть кампанию, чтобы остановить падение и обратить вспять текущую распродажу, но им больше не будет доверия, или, скорей всего, это будет даже невозможно… Центральные банки и их сподвижники… действительно чрезмерно «нагрели свои руки». Они создали сети из финансовой лжи, оскорбляющие сами законы рынка, здоровых денег и капиталистического процветания… Теперь наступает время расплаты, болезненное лопание пузырей. Очень много бед, конца не видно… Когда я говорю «Эпокалипс уже здесь» или «конец пришел», я не имею в виду, что мы находимся на заключительном этапе падения графика вниз, или, что больше не будет выравнивания. Центральные банки легко не сдадутся. К тому же, это год выборов в США, где они могут полностью рассчитывать на помощь со стороны истеблишмента — политиков по обе стороны Конгресса. Большинство избранных политиков явно сожалеют, что Дональду Трампу вряд ли удастся доказать, что он был прав относительно экономического коллапса, а также, что ему не удастся получить политический мандат, позволяющий ему разорвать истеблишмент в клочья в 2017 году! Что я имею в виду, когда заявляю «конец пришел», — это то, что вот еще одна огромная встряска, такая же, как мы видели в январе. Другими словами, мы уже проживаем конец. Я предсказывал, что Эпокалипс займет, по крайней мере, полтора года, чтобы дойти до дна; так что, мы только в начале конца. Каждый из этих толчков наносит огромный ущерб мировой экономике, существенно ослабляет банки, центральные банки и другие корпорации, и ведёт нас дальше к Эпокалипсу. Brexit создал такой массивный толчок, что ущерб истеблишменту от него будет обнаружен только в течение нескольких недель или даже месяцев. Попутно мы переживаем меньшие толчки, как тот, что описан в цитате Денниса Гартмана месяц назад:
«Быки и медведи в недоумении ломают голову и спрашивают: «Что, черт возьми, только что произошло?»… Вчера был наш худший день в году, так мы обвалились, при этом короткие позиции замкнуты без изменений… Эту катастрофу мы хотим забыть. (Zero Hedge) Я уверен, что многие быки, которые ставили на Brexit, чувствуют как их бросает в жар теперь, когда они пытаются оправиться от безрассудно длинных позиций. Это были только первые из тех, кто не слушал, и они просто потеряли более двух триллионов долларов. Риск продолжения ставок на быка будет расти каждый раз, когда что-то ударит. Этим летом вы почуете намного больше запаха от зажаренных на гриле быков… и ещё кое-что… Несколько крупных банков, которые уже пострадали, скорее всего, потерпят неудачу в течение следующих месяцев, потому что Brexit добавил им больше стресса, чем они могут выдержать. Это, вероятно, означает больше финансирования банков, но народные массы больше не склонны этого позволять, так что если финансирования банков случится, то будет больше гражданских волнений. Те национальные экономики, которые уже полуразрушены, как например, экономики Греции, Бразилии, Италии, Испании и Франции, будет падать быстрее. В результате, другие части еврозоны, скорее всего, начнут откалываться как айсберги в летнюю жару. Они могут и не сообщить о своём разрыве с ЕС этим летом, но вы увидите крупные трещины вокруг них. Области предельной экономической слабости ощутят видимые недостатки и испытают серьезные вызовы. В США таковыми будут падение рабочих мест и заработной платы, дальнейший спад в ВВП, рост социальных волнений, увеличение разорившихся корпораций. Вероятно, будут и периоды спокойствия, создаваемые массовыми вливаниями центрального банка. Вы увидите, как центральные банки изобретут новые трюки, такие, которые они и сами не знали, что способны придумать… от отчаяния, чтобы спасти их «восстановление» экономики. Те ручейки спокойствия, запускаемые в виде встречных притоков к основному потоку событий могут обмануть некоторых оптимистов в розовых очках, что почва под ногами затвердела, но она не затвердеет, а этим оптимистам будет так же больно, как многим другим, массово пострадавшим от очередного толчка. Только вы решите, что земля стала устойчивой, следующая страна начинает падать. Затишье между январем 2016 и Brexit было дольше, чем я ожидал между двумя спадами, а ожидаемый промежуточный взлет поднялся в два раза выше, чем я думал, но это — год выборов. Независимо от длинной паузы, глобальный экономический крах продолжается. Путешествие в наше снижение теперь возобновлено. Каждая часть, которая поддается, делает все остальные части слабее, и их собственный крах становится более определенным и более неизбежным. Это лето станет летом, полным потрясений. Остановить этот коллапс невозможно, как и невозможно объяснить его происхождение негативными разговорами. Это произойдет потому, что это должно произойти. Он пропитан неотвратимостью. Экономические структуры, которые, во-первых, никогда не должны были быть созданы, уступают место полному отсутствию структуры. Они уступают место из-за своей собственной порочной конструкции:
• Нельзя создать горы богатства, вырезая каверны долга под ними. • Нельзя создать стабильную экономику, направив все блага богатым промышленникам и надеясь, что они соизволят позаботиться о спросе позже. • Нельзя истощить сокровище вашей страны бесконечными войнами по всему миру, включая войны бюджета, и обманывая себя, что это ничего не стоило вашему собственному величию. • Нельзя втиснуть миллионы людей из разных культур вместе, не создав огромных социальные издержек, которые оборачиваются экономическими издержками. • Нельзя спасти богатых банкиров, не создав морального риска, который соблазнит их повторить свои грехи. • Невозможно централизованно управлять экономикой таким образом, чтобы приносить пользу периферии.
Список может быть продолжен. Землетрясение произошло. Толчки придут. А потом наступит осень, которая переводится как «падение», потому что так и будет.
Дэвид Хаггит 28 июня 2016 года
--------- Истинное знание есть знание причин - Френсис Бэкон
Сообщается, что банкоматы опорожнены. Это происходит после нескольких недель спекуляций о здоровье нескольких итальянских банков, в том числе старейшего банка Bank Monte dei Paschi, который был основан в 1472 году - за двадцать лет до того как Колумб открыл Америку! Так что же делает Италию такой важной? Мы все видели, как трудно было в остальной части Европы, чтобы придумать план по спасению Греции. Но Греция является относительно мелкой страной. Она только 44-й по величине экономика в мире. Итальянская экономика гораздо больше. Италия занимает 8-ю позицию по величине в мире. И их государственный долг по отношению к ВВП в настоящее время составляет около 132 процентов. Не существует никакого способа, чтобы спасти полный обвал итальянской финансовой системы, у Европы просто нет таких ресурсов. К сожалению, это именно то, что происходит сейчас. Итальянские банки абсолютно погрязли в невозвратных кредитах, и представляет собой "наибольшую угрозу для мира уже и так обремененной финансовой системы". Выступая перед комитетом по экономическим делам Европарламента, европейский комиссар по финансовым вопросам Валдис Домбровскис объяснил проблемы итальянских банков их низкой доходностью и большим числом безнадёжных ссуд. Как ранее сообщалось, за две последних недели индекс итальянского банковского сектора упал на 30 %. Хуже всего дела обстоят в старейшем европейском банке Monte dei Paschi di Siena, который накопил рекордное количество невозвратных кредитов.
Поскольку это "массовое изъятие" продолжается, итальянские банки обанкротятся и будут закрыты. После того, как они закроются, это перекинется на крупные банки в других странах Европы, у которых позаимствовали итальянские банки. Это приведет к массовым изъятиям вкладов по всей Европе, а некоторые очень (ОЧЕНЬ) крупные банки в Европе обанкротятся. Как только это произойдет, начнется обрушение банков в США ... Игра окончена.
Как ранее сообщалось, за две последних недели индекс итальянского банковского сектора упал на 30 %. Хуже всего дела обстоят в старейшем европейском банке Monte dei Paschi di Siena, который накопил рекордное количество невозвратных кредитов.
Отредактировано: 13.07.2016 в 13:13:16
--------- Истинное знание есть знание причин - Френсис Бэкон
ДОЛГИ ПЛАТЯТ ТОЛЬКО ТРУСЫ. ВСЕМ, КОМУ ДОЛЖНЫ - ПРОЩАЕМ!
Суд Европейского союза вспомнил старую добрую истину, что долги платят только трусы, и решил кинуть многих акционеров банков…
На этой неделе вышеупомянутый суд вынес очень интересное решение, а именно теперь к спасению проблемных банков будут привлекаться акционеры и держатели облигаций. То есть не то чтобы эти люди могли бы претендовать на какое-то возмещение по своим акциям, в случае банкротства того или иного банка, но при этом еще и должны будут доплатить. То есть будет применен принцип, всем кому должны, мы прощаем. Это не что иное, как отъём имущества акционеров.
Конечно акционеры и держатели акций могут всего это избежать, если продадут свои акции. Но желающих может быть много, поэтому продаваться все это будет с дисконтом. Это и может стать одной из причин надвигающегося обвала на фондовых рынках.
Казалось бы, это все далеко от нас и волноваться нечего. Но стоит отметить тот факт, что в России предполагались меры, которые значительно ограничат выплаты вкладчикам, в случае банкротства банка. Пока страховая сумма составляет 1,4 млн руб. Каждую неделю ЦБ отзывает лицензии у нескольких банков, и у Агентства по Страхованию Вкладов уже несколько раз заканчивались деньги на выплаты компенсаций вкладчикам. Но пока выход из ситуации был найден. Но проблемных банков и у нас еще много…
Мировая финансовая система больна, решить все проблемы без больших потрясений не получится. И решение суда Европейского союза, это только начало. Отыграться решили на рядовых акционерах. При этом об ограничении зарплат и бонусов банкирам, чьи безграничные аппетиты и довели систему до такого состояния, речи не идет.
Рано или поздно будет время, что надо будет подальше держаться от банков. А самым надежным средством хранения денег будет место под подушкой, в жестяной, или же трехлитровой банке…
bourabai.kz
Участники
