Островский А. 1993. Расстрел Белого дома. Глава 6. КРЕМЛЬ ГОТОВИТСЯ К ШТУРМУ

Утром, – пишет Б. Н. Ельцин, имея в виду 3 октября, – я приехал на работу в Кремль. Хотя был выходной, в 10.00 собрал совещание с руководителями Кабинета министров».2160

Что же заставило его в воскресный день появиться в Москве? И о чем он совещался в этот день с «руководителями Кабинета министров»? На эти вопросы в воспоминаниях Б. Н. Ельцина мы находим лишь общий ответ: «Обсуждали текущие дела».2161 Одним из важнейших «текущих дел», несомненно, был вопрос о парламенте. Тем более что «4 октября кончался срок ультиматума». Однако, пишет Борис Николаевич: «…В этот момент мы не стали обсуждать силовые варианты решения конфликта».2162

Из этого явствует, что вопрос о судьбе парламента на этом совещании все-таки рассматривался, не рассматривались лишь «силовые варианты решения конфликта». Объясняя это, Борис Николаевич уточняет: «По-прежнему надеялись на возобновление переговоров».2163 Весьма скуп в описании утреннего совещания правительства и присутствовавший на нем Е. Т. Гайдар: «В воскресенье, 3 октября, утром – совещание у Президента. Присутствуют В. Черномырдин, С. Филатов, В. Шумейко, О. Лобов, С. Шахрай, П. Грачев, В. Ерин, еще несколько человек. Обсуждаем итоги посещения регионов, откуда многие только что вернулись. Разговор довольно спокойный. Примерное резюме: пока контроль над основными федеральными структурами сохранен, масштабных акций неповиновения, беспорядков в регионах не предвидится, региональные власти лояльны, выборы проведут».2164

Получается, что в тот день Б. Н. Ельцина занимал не столько вопрос о том, как выйти из конфликта с парламентом, сколько о том, как провести назначенные им на декабрь выборы в Федеральное собрание.

Непонятно только, для чего тогда потребовалось так экстренно собирать правительство в воскресенье. Неужели с этим вопросом нельзя было подождать до понедельника?

«Ситуация в Москве, – подчеркивает Е. Т. Гайдар, – конкретно не обсуждается». Этим самым он тоже признает, что вопрос «о ситуации в Москве» рассматривался, но в общем видеоинформацией о том, что оппозиция именно на сегодня запланировала переход к активным действиям, - подчеркивает Е. Т. Гайдар, – Министерство безопасности или не владеет, или решило с Президентом не делиться».2165

Последние слова явно рассчитаны на несведущих людей. О том, что именно на 3 октября сторонники парламента запланировали переход к активным действиям и с этой целью назначили Всенародное вече, было известно всей Москве. Поэтому и то, что Б. Н. Ельцин не вынес данный вопрос на рассмотрение этого, несомненно чрезвычайного совещания, и то, что к нему не проявили никакого интереса участники совещания, звучит подозрительно.

Объяснение мы находим в книге «Эпоха Ельцина». Оказывается, заседание правительства было очень непродолжительным. Уже «в 11 часов» в том же самом кабинете началось другое – «рабочее совещание», в котором принимали участие П. С. Грачев, В. Ф. Ерин, А. В. Коржаков, С. А. Филатов и В. С. Черномырдин и которое было специально посвящено «обстановке вокруг Белого дома».2166

Что конкретно обсуждалось на этом совещании, мы не знаем. И Б. Н. Ельцин, и А. В. Коржаков, и С. А. Филатов предпочли в своих воспоминаниях обойти этот вопрос стороной. Более того, когда во время беседы с С. А. Филатовым я специально поинтересовался на сей счет, Сергей Александрович сделал удивленные глаза и заявил, что никакого совещания утром 3 октября в Кремле не было. А когда я напомнил, что оно фигурирует в книге «Эпоха Ельцина», пожаловался на память.2167

«Рабочее совещание» было скоротечным. По всей видимости, Б. Н. Ельцин заслушал текущую информацию, связан-

ную с Белым домом, и отдал соответствующие распоряжения. О том, что это были за распоряжения, мы можем судить на основании воспоминаний А. В. Руцкого. Уже в 11.30 он получил информацию, что в Кремле принято решение покончить с парламентом в течение ближайших суток.2168

«После совещания, – пишет Б. Н. Ельцин, – поработав с документами, я уехал домой».2169 Из уже упоминавшейся книги «Эпоха Ельцина» видно, что Кремль Борис Николаевич покинул в 12 часов.2170

В то самое время, когда Борис Николаевич покидал Кремль, на Старой площади в кабинете В. С. Черномырдина появился В. Д. Зорькин. Виктор Степанович пригласил его к себе еще утром, видимо, до того, как началось совещание правительства. Зачем же Виктор Степанович пригласил к себе председателя Конституционного суда? Оказывается, он «сообщил, что Ельцин готов обсудить проблему досрочных выборов».2171

«Первое, что предложил незамедлительно сделать Зорькин, – оповестить об этом людей через средства массовой информации, людей, уже заполнявших московские улицы, и спасти тем самым их от крайности, от гибели. Дать знать всей стране, что мирный выход возможен, что есть надежда на компромисс… Черномырдин согласился с предложением сообщить в СМИ и пообещал решить этот вопрос с президентом», после чего «Зорькин вернулся к себе на Ильинку, хоть и с невеликой, но все-таки забрезжившей впереди надеждой».2172

Однако вскоре к В. Д. Зорькину «пришел Шахрай и в разговоре дал понять, что лично ему ничего неизвестно о готовности президента к переговорам».2173

Как же тогда объяснить поведение В. С. Черномырдина? Не мог же он заверять председателя Конституционного суда в готовности Б. Н. Ельцина пойти на «нулевой вариант», не имея на это санкции самого Бориса Николаевича?

Но тогда напрашивается предположение, что встреча премьера с В. Д. Зорькиным представляла собою дымовую завесу, которая должна была, с одной стороны, дезориентировать противника, с другой стороны, прикрыть переход к силовым мерам и придать им характер «вынужденности».

«После совещания, – пишет Б. Н. Ельцин, – поработав с документами, я уехал домой… Проехал по спокойному Ново-

му Арбату, посмотрел на окна здания парламента… Дома все шло как обычно… Мы по традиции собрались все за обеденным столом». И тут «по спецсвязи позвонил Михаил Барсуков и сообщил о резком обострении ситуации у Белого дома».2174

«Третьего октября, в воскресенье, Сосковец, Барсуков, Тарпищев и я, – вспоминает А. В. Коржаков, – встретились в Президентском клубе пообедать. Только сели за стол, зазвонил телефон. Трубку взял Барсуков: оперативный дежурный сообщил, что разъяренная толпа смяла кордон милиции на Смоленской площади, а теперь штурмует бывшее здание СЭВ. Оцепление у Белого дома тоже прорвано, и возбужденные люди пробиваются к засевшим там депутатам».2175

Как мы знаем, штурм ограждений у Белого дома начался около 15.30, а на мэрию сторонники парламента двинулись в 16.05-16.10. Поэтому если М. И. Барсукову сообщили уже о штурме мэрии, это могло быть никак не ранее 16.10.

Что, казалось бы, следовало сделать сразу? Проверить эту информацию у Н. М. Голушко и В. Ф. Ерина, а затем немедленно по мобильному телефону позвонить президенту. Однако М. И. Барсуков почему-то не стал делать этого и направился в Кремль.

Где находился Президентский клуб, А. В. Коржаков не указывает, но отмечает, что дорога в Кремль лежала по Бережковской набережной через Калининский (Новоарбатский) мост, мимо Белого дома. В результате М. И. Барсуков имел возможность своими глазами увидеть и залитую народом площадь возле Белого дома, и осаждаемую мэрию, и продолжавший течь к парламенту поток демонстрантов.2176 Добраться до своего кремлевского кабинета М. И. Барсуков мог за пять-десять минут.

Только отсюда он связался с Б. Н. Ельциным и поставил его в известность о происходящих событиях. Причем, как отмечает А. В. Коржаков, Б. Н. Ельцин, который еще накануне, если верить С. А. Филатову, испытывал тревогу по поводу конфликта с парламентом, на этот раз воспринял сообщение М. И. Барсукова спокойно.2177

«По спецсвязи, – пишет Борис Николаевич, – позвонил Михаил Барсуков и сообщил о резком обострении ситуации у

Белого дома. Он докладывал подробности – о смятых кордонах милиции, о идущем в эти секунды штурме здания мэрии, о

том, что кольца вокруг Белого дома больше не существует и все вооруженные формирования крупными отрядами грозят обрушиться на город».2178

Если верить Б. Н. Ельцину, получается, что первую информацию об этих событиях он получил не ранее 16.15-16.20, причем не от министра государственной безопасности, не от министра внутренних дел, а от руководителя кремлевской охраны. Факт совершенно невероятный.

Это тем более странно, что еще в 15.00 радио и телевидение сообщили о «заварухе» «на Крымском валу» и о движении демонстрантов к «Белому дому»2179, а в 16.00 – о деблокировании Дома Советов и призыве А. В. Руцкого к штурму мэрии.2180

Для чего же Б. Н. Ельцину понадобилось искажать реальную картину? А для того, чтобы придать полученной им от М. И. Барсукова информации эффект неожиданности и тем самым скрыть от читателей все то, что происходило между 12.00 и 16.20.

«Сразу же после звонка Барсукова, – пишет Б. Н. Ельцин, – связался со своими помощниками для немедленной подготовки указа о введении чрезвычайного положения в Москве… Позвонил Ерину и Грачеву… Ерин в нескольких словах доложил, как шла организованная толпа на его людей… Договорились, что теперь милиция будет действовать решительно, при необходимости пуская в ход боевое оружие… Грачев сообщил, что войска в любую минуту готовы прийти на помощь милиции, что он уже переговорил с рядом командующих, командиров полков и дивизий… Опять созвонился с Барсуковым. Попросил его прислать в Барвиху вертолет. На всякий случай».2181

В приведенных воспоминаниях Б. Н. Ельцина много странного.

Казалось бы, если из доклада М. И. Барсукова он сделал вывод, что «все вооруженные формирования крупными отрядами грозят обрушиться на город», ему следовало распорядиться о немедленном принятии мер, направленных на восстановление блокады Белого дома. Однако он, если верить ему, почему-то ограничился только поручением подготовить указ

о введении чрезвычайного положения. Но тогда получается, что обострение ситуации в городе входило в его планы!

Б. Н. Ельцин утверждает, что после разговора с М. И. Барсуковым дал согласие на использование оружия. Между тем имеются сведения, что В. Ф. Ерин отдал подобный приказ еще в 15.00.2182

Совершенно невероятно, чтобы министр внутренних дел решился на такой шаг, не согласовав его с Б. Н. Ельциным. Но тогда следует признать, что В. Ф. Ерин поставил Б. Н. Ельцина в известность об обострении ситуации в городе раньше М. И. Барсукова. Если допустить, что его разговор с экс-президентом занял 5 минут и не менее 10 минут потребовалось для составления приказа о применении оружия, то позвонить Б. Н. Ельцину В. Ф. Ерин должен был не позднее 14.45, то есть до того, как демонстранты подошли к Зубовской площади.

Показательно, что именно в это время, 14.45, в радиоэфире появились сообщения, будто бы сторонники парламента, прорвавшие оцепление на Крымском мосту, используют против милиции оружие и уже есть первые жертвы.2183 Как мы знаем, это не соответствовало действительности, зато позволяло МВД отдать приказ об использовании милицией оружия на поражение.

Из приведенных воспоминаний Б. Н. Ельцина («Грачев сообщил, что войска в любую минуту готовы прийти на помощь милиции», «он уже переговорил с рядом командующих, командиров полков и дивизий») явствует, что министр обороны тоже начал действовать до звонка М. И. Барсукова.

«Есть закон о ЧП, – свидетельствует П. С. Грачев, – где в ст. 21 говорится, что в исключительных случаях возможно использование армии. Этот исключительный случай наступил 3 октября в 16 часов. На основании указа президента мною было принято решение о применении Вооруженных Сил совместно с МВД и МБ. Решение о применении я принимал один час. Мне надо было уточнить, какие войска привести в боеготовность, по каким маршрутам выдвигаться. В 17 часов начал давать указания».2184

Таким образом, по свидетельству П. С. Грачева, в 17.00, когда возглавляемая А. М. Макашовым автоколонна еще только направилась от Белого дома в Останкино, он отдал распо-

ряжение ввести в Москву воинские части. Причем такое распоряжение он сделал, уже зная об указе Б. Н. Ельцина по поводу введения чрезвычайного положения с 16.00.2185

К вопросу об этом указе мы еще вернемся. В данном случае важно то, что к 16.00 Б. Н. Ельцин уже имел тревожную информацию, уже принял решение о необходимости ввода войск и со ссылкой на подписанный им указ дал соответствующее распоряжение министру обороны.

Между тем имеются сведения, что устное распоряжение Б. Н. Ельцина о необходимости ввода войск в столицу П. С. Грачев получил еще в 14.00, когда демонстранты находились на Октябрьской площади и, казалось бы, никто не знал, как события будут развиваться дальше.2186

В чем именно заключалось это устное распоряжение, мы не знаем. Но, если верить А. В. Коржакову, в середине дня 3 октября Министерству обороны было поручено подготовить конкретные предложения относительно штурма Белого дома.2187

Получив такое распоряжение, П. С. Грачев сразу же стал связываться со своими подчиненными. По воспоминаниям В. Г. Евневича, 3 октября «после 14 часов» ему на дачу сообщили, что «звонил министр обороны». «Прибыв в штаб», он в 16.00 «связался с министром», который заявил, «что в Москве беспорядки, милиция не справляется, потому что вооруженные группы бродят по Москве… К тому же участились попытки проникнуть в Министерство обороны».2188

Как мы знаем, к 16.00 никакие «вооруженные группы» по Москве не бродили и никаких попыток «проникнуть в Министерство обороны» не предпринималось. Это означает, что еще до того, как сторонники парламента пошли на штурм мэрии, уже началось распространение дезинформации об угрожающей ситуации в столице.

И надо же было так случиться, что почти сразу же после разговора В. Г. Евневича с П. С. Грачевым какие-то «двое в гражданском» сделали попытку напасть на штаб Таманской дивизии, но были задержаны. Причем даже через полгода В. Г Евневич «не знал», что это были за лица.2189

Давая показания Специальной комиссии Государственной думы по импичменту Б. Н. Ельцина, бывший заместитель ко-

мандующего ВДВ Виктор Андреевич Сорокин сообщил, что 3 октября он получил «срочный вызов» прибыть в штаб ВДВ еще раньше – «около 12 часов», а когда явился «в управление командующего», «там уже находилась колонна 119-го полка на "уралах" числом 422 человека».2190

В. А. Сорокину было заявлено, что «в районе Генштаба» происходят «бесчинства», поэтому ему необходимо срочно взять его под охрану Когда он с бойцами 119-го полка прибыл на Арбатскую площадь, здесь «было спокойно, тихо, безлюдно», а когда вошел внутрь здания Министерства обороны, там, утверждал В. А. Сорокин, «уже находилась часть… 218-го батальона спецназа».2191

Это значит, что не успел Б. Н. Ельцин покинуть Кремль, как стали распространяться слухи о «бесчинствах» на Арбатской площади, и задолго до того как демонстранты двинулись от Октябрьской площади к Белому дому, был отдан приказ об усилении охраны Генштаба и Министерства обороны.

С учетом этого заслуживают проверки сведения, что «бронетехнику стали стягивать к Москве уже ночью 1 октября».2192

Следует обратить внимание еще на одну деталь. Как отмечается в книге «Эпоха Ельцина», «сотрудники Службы помощников» президента, «члены Президентского совета» и «некоторые сторонники Б. Ельцина» «стали съезжаться» «в Кремль» «к второй половине воскресного дня 3 октября».2193

Обращаю внимание: не во второй, а «к второй половине», то есть примерно к 14.00. Если принять во внимание время на вызов и дорогу, то решение об их сборе должно было быть отдано никак не позднее 12.00-13.00, то есть сразу же после отъезда Б. Н. Ельцина из Кремля.

К этому следует добавить, что в 13.00 В. Ф. Ерин, который тоже, казалось бы, не знал, во что выльется митинг на Октябрьской площади, поручил взять его под контроль не начальнику московского ГУВД В. И. Панкратову, как положено по закону, а своему заместителю – генералу В. В. Огородникову2194

И тогда же, около 13.00, когда митингующие только-только собирались на Октябрьской площади, на Калининском проспекте неожиданно для многих было перекрыто движение.2195

Еще больший интерес в этом отношении представляют воспоминания бывшего полковника Анатолия Цыганка, ко-

торый с начала 1992 г. возглавлял штаб Московской народной дружины.

«После ликвидации Комитета по военной реформе при Госсовете СССР… – вспоминает он, – меня прикомандировали к первому заместителю председателя правительства Москвы Эрнесту Бакирову Ему была поставлена задача в кратчайшие сроки создать при правительстве Москвы новое государственно-общественное формирование по аналогии с Московской национальной гвардией (недолго просуществовав, она была расформирована из-за отсутствия нормативной базы). У меня же был опыт создания Российской национальной гвардии. В июле 1992 года было принято распоряжение мэра "О реорганизации деятельности и структуры народных дружин г. Москвы". 29 сентября распоряжением мэра руководителем был назначен Эрнест Бакиров, а я – начальником штаба. С 9 марта 1993 года пошло и финансирование. В каждом округе и муниципальном районе были наши штабы. К 3 октября наши структуры уже сложились и были вполне дееспособны».2196

«…когда утром 3 октября, - читаем мы далее в воспоминаниях А. Цыганка, – появились первые жертвы на Смоленской площади, я понял, что дружину надо срочно отмобилизовывать. Уже к середине дня люди стали подтягиваться к штабу. Первыми пришли отряды, оборонявшие Белый дом в августе 1991 года, – "Дельта", "Россия"… "Август-91"».2197

Утром 3 октября никаких жертв на Смоленской площади не было, а были они накануне, 2 октября. И если А. Цыганок вспомнил о них, то только для того, чтобы обосновать, почему уже утром 3-го он принял решение «срочно отмобилизовывать» дружину.

«К обеду, - пишет А. Цыганок далее, – в городском штабе народной дружины собралось около двух тысяч человек».2198

Мы не знаем, когда «обедает» полковник А. Цыганок, но получается, что «к середине дня» 3 октября, когда митингующие еще находились на Октябрьской площади, «в городском штабе народной дружины» уже «собралось около двух тысяч человек».

«Нам, – читаем мы воспоминания А. Цыганка далее, – была поставлена задача информировать правительство Мос-

квы о том, что происходит на улицах города, собирать в отряды надежных людей, по мере сил не допускать в центр города праздношатающихся и зевак».2199т

«Для выяснения обстановки в городе мы организовали десяток разведывательных групп по три-пять человек. Командирам я выдал удостоверения, заверенные печатью. Первый доклад Бакирову о ситуации в городе я сделал около 15 часов, затем каждые тридцать минут докладывал мэру».2200

Даже если допустить, что рассылка первых разведывательных групп и получение от них самых первых сведений потребовали около часа, получается, что информационный центр возник не позднее 14.00, то есть к тому времени, когда собравшиеся на митинг у метро «Октябрьская» еще не двинулись в сторону Крымского моста.

Итак, мы видим, что мобилизация сил по ту сторону баррикад началась не только до звонка М. И. Барсукова Б. Н. Ельцину, не только до того, как прозвучали слова А. В. Руцкого о необходимости взятия мэрии и Останкино, не только до того, как была прорвана блокада Белого дома, не только до того, как демонстранты прорвали первый кордон на Крымском валу, но и до того, как они покинули Октябрьскую площадь.

Те немногие и, к сожалению, пока отрывочные факты, которые имеются в нашем распоряжении, свидетельствуют, что Кремль начал действовать сразу же после того, как здесь завершилось «рабочее совещание», о котором запамятовал С. А. Филатов, а если учитывать воспоминания А. Цыганка, еще раньше.

В связи с этим особого внимания заслуживает вопрос о составлении указа № 1575 о введении чрезвычайного положения.

Вот версия Б. Н. Ельцина: «Сразу же после звонка Барсукова, – пишет он, – связался со своими помощниками для немедленной подготовки указа о введении чрезвычайного положения в Москве…».2201 Если исходить из этого, получается, что распоряжение о составлении данного указа было отдано им 3 октября, не ранее 16.20.

А вот что пишет на этот счет А. В. Коржаков: «…примерно в половине пятого» ему «позвонил М. Н. Полторанин», затем он появился в кабинете М. И. Барсукова и поставил вопрос о необходимости введения чрезвычайного положения. А. В. Кор-

жаков позвонил в Барвиху и обратился к Б. Н. Ельцину с предложением о введении чрезвычайного положения. Борис Николаевич отреагировал мгновенно: «Давайте действуйте, я согласен. Скоро буду в Кремле».2202 По этой версии идея подобного указа появилась еще позже.

Е. Т. Гайдар и А. Б. Чубайс называют автором указа С. Шахрая2203, в книге «Эпоха Ельцина» утверждается, что днем 3 октября указ писал Ю. Батурин.2204

Текст этого указа хорошо известен. Поэтому приведу только его первую статью и заключительные слова:

«1. Ввести в соответствии со статьями 3, 4, 6 и 9 Закона Российской Федерации "О чрезвычайном положении" в городе Москве с 16 часов 00 минут 3 октября 1993 г. чрезвычайное положение до 16 часов 00 минут 10 октября 1993 года… 4. Указ вступает в силу с момента его подписания.

Москва, Кремль 3 октября 1993 года, 16.00 ч. № 1575».2205

Как мы знаем, в 16.00 Б. Н. Ельцин находился не в Москве, а в Барвихе. Поэтому подписать в это время указ в Кремле он не мог. Сознавая это, он сообщает в своих мемуарах, что подписал указ в 18.002206. Однако и эта версия не соответствует действительности. На самом деле указ был подписан лишь в 20.002207, но уже в 18.00 его обнародовали по телевидению!2208

«В 18.00 по Центральному телевидению, – читаем мы в изданной под руководством С. А. Филатова книге «Москва, осень-93», – оглашен указ Президента России Б. Н. Ельцина "О введении чрезвычайного положения в Москве"».2209

По существовавшим правилам, указ мог лечь на стол президента только после его визирования главой администрации президента. Но, утверждает С. А. Филатов, до 18.00 указ № 1575 завизирован им не был.2210 Получается, что его обнародовали не только без подписи Б. Н. Ельцина, но и без визы С. А. Филатова!

Между тем, как свидетельствует корреспондент «Московских новостей», «первая информация о введении ЧП с 16.00» появилась в их редакции «около пяти вечера».2211

Ранее уже приводилось свидетельство П. С. Грачева о том, что он на основании указа о введении чрезвычайного положения начал готовиться к вводу в столицу воинских частей с 16.00.

Тогда же, в 16.00 в здании Конституционного суда открылось совещание представителей субъектов Федерации. Выступивший на нем одним из первых В. Д. Зорькин сообщил, что «в Москве с 16 час. введено чрезвычайное положение, хотя об этом еще в средствах массовой информации не объявлено».2212

Это означает, или к этому времени указ о введении чрезвычайного положения уже находился в Конституционном суде, или же Конституционный суд был поставлен в известность о его существовании.

Между тем в указе говорилось: «Преступные элементы, подстрекаемые из Дома Советов, развязали вооруженные столкновения в центре Москвы. Создалась чрезвычайная обстановка. В районе Краснопресненской набережной и Арбата захватываются и поджигаются автомашины, избиваются сотрудники милиции, предпринят штурм московской мэрии. 'Боевики" ведут стрельбу из автоматического оружия, организуют боевые отряды и очаги массовых беспорядков в других районах столицы».221'

Уже обращено внимание на то, что слова о «штурме московской мэрии» появились в тексте указа до того, как этот «штурм» начался, а осторожная формулировка «предпринят штурм» свидетельствует, что указ вышел за стены Кремля до падения мэрии. Следовательно, штурм мэрии как часть провокации был спланирован заранее.2214

По всей видимости, заранее был составлен и текст обращения мэра Ю. М. Лужкова к населению столицы, с которым он выступил по радио в 19.002215. Вот текст этого выступления:

3 октября несанкционированные действия вооруженных бандитских групп, прикрывающихся митинговыми лозунгами, привели к выстрелам в городе и человеческим жертвам. Подстрекаемые провокационными призывами "Белого Дома", эти группы продолжают попытки дестабилизировать обстановку в городе и создают угрозу жизни многих людей.

Мэрия Москвы контролирует ситуацию в городе, делает все необходимое для обеспечения его нормальной жизнедеятельности. Мэрия Москвы призывает москвичей сохранять спокойствие.

Всенародно избранный Президент России Б. Н. Ельцин, Правительство РФ, Мэрия г. Москвы предпринимают конкретные, необходимые меры к наведению порядка.

К сожалению, в сложившейся ситуации они должны и используют свои полномочия по пресечению действий бандитских групп, в том числе и силовыми методами.

Уже пролита кровь наших сограждан, нужны решительные меры и ваша моральная поддержка для защиты демократии в нашем Отечестве.

Мэрия Москвы призывает Вас, дорогие москвичи, выразить свое отношение к происходящим событиям и прийти на Тверскую улицу к памятнику Юрию Долгорукому!».2216

Поскольку в приведенном тексте, прозвучавшем в 19.00, нет даже намека на осаду Останкино, взятие мэрии и гостиницы «Мир», а также деблокирование Белого дома, напрашивается заключение, что он был подготовлен до 15.30, когда о «несанкционированных действиях вооруженных бандитских групп», которые «привели к выстрелам в городе», и о «пролитой крови» еще трудно было что-нибудь говорить!

Это значит, что к 15.30 были запланированы и выстрелы, и кровь.

Отмечая, что текст выступления Ю. М. Лужкова был составлен заранее, И. Иванов сообщает, что сразу же после его озвучивания по телевидению, когда уже началась стрельба в Останкино, он стал распространяться по городу в отпечатанном виде, причем в «достаточном количестве».2217 Следовательно, текст выступления Ю. М. Лужкова был заранее не только написан, но и отпечатан.

Когда и кем был подготовлен указ № 1575, еще предстоит выяснить.

В связи с этим заслуживает внимания свидетельство А. В. Руцкого, что о существовании в Кремле проекта подобного указа он узнал 1 октября и тогда же получил его копию.2218 Она воспроизведена в его воспоминаниях.2219

Сопоставление текста этого проекта с текстом подписанного Б. Н. Ельциным указа о введении чрезвычайного пложения обнаруживает почти полное совпадение между ними. Единственное различие – это дополнительный абзац, появившийся в преамбуле и приведенный выше.2220

Таким образом, проект указа о чрезвычайном положении предусмотрительно начали готовить задолго до событий 3 октября. В беседе со мной С. А. Филатов подтвердил, что работа над подобным документом могла начаться до воскресенья 3 октября.2221

Однако дело не просто в том, когда именно была начата такая работа. В указе № 1575 сразу же бросаются в глаза начальные слова из его преамбулы: «Требования Совета Министров – Правительства Российской Федерации и правительства Москвы по организованному освобождению Дома Советов не выполнены. Достигнутые соглашения о сложении оружия и снятии блокады с Дома Советов сорваны. Переговорный процесс блокирован безответственнейшими действиями Р. И. Хасбулатова и А. В. Руцкого».2222

Как мы знаем, 1 октября официальные переговоры между Кремлем и Белым домом только начались. А в это время Кремль уже имел готовый проект указа о введении чрезвычайного положения, в котором шла речь о срыве переговоров и ответственность за это возлагалась на Белый дом.

Следовательно, Б. Н. Ельцин с самого же начала рассматривал переговоры как чисто пропагандистскую акцию, которая должна была, с одной стороны, продемонстрировать «миролюбие» Кремля, с другой стороны, «экстремизм» Белого дома и тем самым оправдать введение чрезвычайного положения.

Итак, мы можем констатировать, что к 16.05-16.10, когда сторонники парламента двинулись на мэрию, окончательный текст указа № 1575 о введении чрезвычайного положения уже был готов, уже был отдан приказ о введении войск в Москву, проведена мобилизация ополченцев, в Кремль съехались помощники Б. Н. Ельцина, была усилена охрана Останкино, началась эвакуация сотрудников телецентра, появился приказ о применении оружия. Иначе говоря, в то самое время, когда демонстранты еще только собирались на площади, а потом, прорвав оцепление, пошли на Белый дом, в Кремле уже все было готово.

А следовательно, переданное днем 3 октября с Октябрьской площади предупреждение о подготовленной провокации имело под собою все основания.

Если верить А. С. Куликову, он разгадал «дьявольский план» организаторов митинга на Октябрьский площади в 14.30 и только тогда понял, как нужно действовать. На самом деле ничего неожиданного для командующего внутренними войсками МВД в 14.30 не произошло. Зачем же ему понадобилось искажать факты?

Чтобы внушить читателям, будто бы произошедшее днем 3 октября развитие событий оказалось для МВД неожиданным, а поэтому оно не смогло остановить демонстрантов на пути к Белому дому, сохранить его блокаду, удержать в своих руках гостиницу «Мир» и мэрию.

В действительности, как мы видели, Б. Н. Ельцин и его окружение не были захвачены врасплох и начали активно действовать уже в 12.00-16.00. Предпринятые усилия задержать демонстрантов на пути от Октябрьской площади к Белому дому представляли лишь имитацию подобных действий. Оцепление вокруг Белого дома было сознательно ослаблено, а затем фактически снято. МВД само вывело своих людей из гостиницы «Мир» и из мэрии.

Если учесть, что только в пятом часу в окнах мэрии появился свет, можно утверждать, что оперативный штаб ГУВД Москвы перевели оттуда в другое место задолго до этого. Ю. Г. Федосеев пишет, что связь со штабом в гостинице «Мир» была утрачена в 15.30. И. Иванов утверждает, что «Объединенный штаб МВД и ВВ в гостинице "Мир"» утратил связь с В. Ф. Ериным и «начал разбегаться» в 14.10, когда никакой угрозы ни одному, ни другому штабу еще не было.2221

Согласно версии, развиваемой А. С. Куликовым в его мемуарах, «к 16.00. довольно внушительная часть столицы правоохранительными органами не контролировалась».2224 А перед этим, то есть до 16.00, позвонил его заместитель генерал Анатолий Романов и сообщил, что на сторону парламента перешла Софринская бригада оперативного назначения ВВ МВД России во главе с ее командиром полковником В. А. Васильевым.2225

Насколько же «внушительной» была та часть города, над которой МВД утратило контроль к 16.00? Это небольшая часть

Садового кольца от Октябрьской площади до Калининского проспекта и территория вокруг Белого дома, которые не составляли даже десятой доли процента всей территории столицы.

Как мы теперь знаем, Софринская бригада не переходила на сторону парламента и в Белом доме оказалось лишь около 150 ее солдат, которые почти сразу же после того, как их «героический» переход на сторону парламента засняли теле -и кинооператоры, вместе с командиром бригады полковником В. А. Васильевым ушли от стен Дома Советов.

А поскольку маловероятно, чтобы командующего внутренними войсками неверно информировал его заместитель, вероятнее всего, читателей дурачит А. С. Куликов. Для чего?

А для того, чтобы объяснить свои действия в тот день.

В связи с тем, что солдаты дивизии имени Дзержинского до этого находились в Москве в основном без оружия, А. С. Куликов принял решение вывести ее подразделения из Москвы в пункт постоянной дислокации, там вооружить и вернуть в столицу на броне. Далее А. С. Куликов красочно расписывает, как он связался с В. Ф. Ериным и, несмотря на его возражения, сумел убедить в необходимости подобного шага.2226

Когда В. Ф. Ерин и А. С. Куликов приняли согласованное решение о выводе внутренних войск из города, пишет А. С. Куликов, об этом сразу же «было сообщено президенту страны». Следовательно, и об этом факте Б. Н. Ельцин был информирован до звонка М. И. Барсукова.2227 А значит, с его ведома была оставлена гостиница «Мир», в которой находился ВКП ГУК ВВ, и без боя брошена мэрия, где размещался ВКП ГУВД города Москвы.

«Это, – пишет о выводе из столицы дзержинцев А. С. Куликов, – был сильный и продуманный ход, авторство которого к тому же никем не могло быть присвоено».2228

Да, это был «сильный и продуманный ход». Он сразу позволил обвинить сторонников парламента и в штурме гостиницы «Мир», и в штурме мэрии.

Даже если допустить, что в городе не было больше необходимых сил (а они имелись, и в гораздо большем количестве, чем дзержинцы), зачем нужно было выводить солдат внутрен-

них войск в места их прежней дислокации, там вооружать, сажать на броню и после этого возвращать в Москву? Разве нельзя было отдать приказ немедленно доставить в Москву оружие и бронетехнику для этих самых солдат? Или же немедленно ввести в Москву на броне новые вооруженные части внутренних войск, а невооруженные вернуть обратно? Ведь и первое, и второе требовали, как минимум, в два раза меньше времени.

В чем же тогда заключалась сила и продуманность предложенного А. С. Куликовым хода? А в том, что он рождал панические настроения и позволял говорить о возможности победы мятежа.

«Когда войска, одетые в форму милиции, покидали Москву, – пишет сам же А. С. Куликов, – у многих сложилось впечатление, что все рухнуло, а управление потеряно безнадежно».2229

Мы не знаем точно, когда именно был отдан такой приказ, однако, по свидетельству самого А. С. Куликова, в 16.05 дзержинцы уже двигались походным маршем за город и были «на шоссе Энтузиастов и Горьковском шоссе».2230

Если принять во внимание, что от Белого дома до шоссе Энтузиастов не менее 5 километров, и взять среднюю скорость 60 км/час, получится, что к 16.05 дзержинцы находились в пути, как минимум, 5 минут. Возьмем еще 5 минут на сбор и 5 минут на переговоры А. С. Куликова с В. Ф. Ериным. И тогда окажется, что решение отправить дзержинцев в пункт постоянной дислокации возникло у командующего внутренними войсками никак не позднее 15.50, то есть еще до того, как А. В. Руцкой закончил свою речь на митинге у Белого дома.

О том, что принятое решение имело провокационный характер, свидетельствует телефонный разговор, который состоялся в 16.00-16.15 между Львом Пономаревым и заместителем министра государственной безопасности Евгением Савостьяновым:

Савостьянов: «Оно перешло на сторону народа».

Пономарев: «А есть у вас какие-нибудь верные части в Москве или поблизости?»

Как известно любая власть даже в самой критической ситуации стремится скрыть от своих граждан реальное положение дел. В данном случае все было наоборот. Заместитель министра государственной безопасности рисовал картину совершенно далекую от действительности. Как мы знаем, к 16.00 мэрия еще не была захвачена сторонниками парламента, никакой ОМСДОН НА СТОРОНУ Верховного Совета не переходил, дивизия имени Дзержинского продолжала хранить верность Б. Н. Ельцину, московский гарнизон – тоже, президент находился в Барвихе.

Может быть, он втайне сочувствовал Белому дому и подыгрывал ему? Но тогда бы на следующий день он лишился своего портфеля. Этого не произошло. Значит, нагнетание страстей входило в тактику власти.

Как сообщалось в печати, Л. А. Пономарев звонил Е. Савостьянову в присутствии членов Координационного совета «Демократической России».2232 Поэтому приведенный разговор сразу же получил огласку. Касаясь этого эпизода, Р. И. Хасбулатов пишет, что об услышанном Л. А. Пономарев тут же «растрезвонил» «всем, кому только мог».2233 Тем временем, если верить, члену Президентского совета, генеральному директору РГТРК Кириллу Борисовичу Игнатьеву, «около 16.30» в Останкино «на площадь перед АСК-1 на нескольких машинах подъехали боевики и попытались проникнуть в здание. Но там наткнулись на довольно большое количество вооруженных людей».2234

Никаких сведений о причастности Белого дома к подобной операции обнаружить не удалось. Поразительно и то, что

факт подобного нападения не стал тогда же достоянием гласности: о нем ничего не сообщили ни телевидение, ни радио. Не фигурировал он позднее и на следствии. Это дает основания думать, что данный эпизод – или неудачная провокация, или же сознательная дезинформация.

3 октября А. Б. Чубайс находился за городом. В лесу от «случайного» прохожего он услышал о том, что в Москве что-то происходит2235, поэтому немедленно бросился туда и прибыл в Госкомимущество «часам к четырем или к пяти», после чего отправился к Е. Т. Гайдару на Старую площадь. Деталь очень важная: если Анатолий Борисович прибыл в свой офис к пяти часам, это могло быть после того, как в 16.00 в новостях появилась информация о прорыве блокады Белого дома, а если к четырем, получается, что заранее!

Через некоторое время, видимо после 17.00, к Е. Т. Гайдару пришел С. М. Шахрай: «Он сказал, что все, наша история закончена. Команды Ерина по подчиненным не проходят. Ерину докладывают, что части подходят, а на самом деле их нет. Боевики поехали в "Останкино", сейчас через 15-20 минут его захватят. Шансов на удержание ситуации никаких».2236

И здесь мы видим то же самое нагнетание страстей.

«Потом, – пишет А. Б. Чубайс, – пришел В. Б. Булгак – министр связи. Сказал, что у него на узлах связи появились группы "белодомовцев"-автоматчиков, которые под дулом автоматов заставляют его людей раскрывать сеть правительственной телефонной связи. Делать ничего уже невозможно, и, видимо, через 20-30 минут вся связь на Старой площади будет отключена».2237

Позднее В. Б. Булгак поведал, что «в 5 часов вечера» к начальнику Миусского узла связи на улице Заморенова пришел «какой-то майор из Белого дома с пятью гражданскими автоматчиками и потребовал включить 205-ю станцию, которая обслуживает Белый дом. Начальник узла сказал, что станция отключена не здесь и включить ее может только тот, кто ее выключал». Пришедшие не поверили в это и потребовали, чтобы им были предоставлены «технические схемы», и только через пять часов, то есть не ранее 22.00, смогли выяснить, «что есть диспетчерский узел управления Московской сети -на Беговой аллее», после чего отправились туда.2238

«Получив это сообщение, – вспоминает В. Б. Булгак, – мы позвонили нашим работникам, чтобы приняли меры безопасности. Те погасили свет, зашторили окна, настольные лампы поставили на пол. Стеклянные двери закрыли и изнутри забаррикадировались старой мебелью, успев перед этим снять наружную вывеску – "МГТС"…Подошедшая группа нашла среди жилых домов этот узел. Но ни вывески, вокруг темно. Походили вокруг, засомневались, а туда ли пришли… и ушли».2239

Из этого явствует, что ничего драматического к моменту появления В. Б. Булгака у первого вице-премьера в системе связи не было.

Между тем нагнетание страстей продолжалось.

Около 17.00 А. В. Коржаков позвонил жене в Архангельское и предложил ей срочно куда-нибудь уехать. Этот факт сразу же стал известен жене Г. Э. Бурбулиса, через нее другим жителям поселка, и там началась паника.2240

Характеризуя свои настроения того дня, В. Л. Шейнис пишет: «Уже к вечеру 3 октября стало ясно, что сил милиции и внутренних войск, верных президенту, не хватает, чтобы справиться с мятежом».2241

«К шести часам вечера 3 октября, – вспоминает А. Б. Чубайс, – когда ситуация была слишком непредсказуема, я изложил Гайдару свой прогноз событий: утром 4 октября количество погибших будет измеряться не единицами, а сотнями. Белый дом либо будет разгромлен военной силой, а "белодомовцы" арестованы или уничтожены, либо, во втором варианте, нас с тобой здесь уже не будет».2242

О том, что нагнетание страстей имело провокационный характер, свидетельствуют воспоминания министра финансов Б. Г. Федорова, который именно 3 октября вернулся из своей поездки в США.

«Самолет, – пишет он, – приземлился в Шереметьево примерно в 16.00, и, страшно устав от длительного перелета с пересадкой, я отправился сразу в Архангельское на дачу. Приехав, на всякий случай позвонил Е. Гайдару и спросил, нет ли необходимости приехать в правительство».2243

Как вспоминает Егор Тимурович, 3 октября «на вечер, на 19.30, было назначено экстренное совещание членов прави-

тельства».2244 Мы знаем, что под председательством Б. Н. Ельцина члены правительства экстренно уже собирались утром этого дня. Когда же было назначено новое, «экстренное совещание»? Документальные данные на этот счет пока неизвестны. Но известно, что уехавший из Архангельского в Москву в 16.15-16.20 А. Н. Шохин уже знал о нем.2245

Следовательно, к 16.15, то есть опять до звонка М. И. Барсукова Б. Н. Ельцину, решение о его созыве уже было принято и приглашения на него разосланы. Какая поразительная оперативность!

Из Шереметьево до Архангельского Б. Г. Федоров вряд ли добрался ранее 17.00. Очевидно, что к этому времени Е. Т. Гайдар был в курсе начавшихся событий и уж, во всяком случае, знал о созыве «экстренного совещания». Как же он отреагировал на вопрос Б. Г. Федорова о необходимости «приехать в правительство»?

Очень просто. «Сказал, что такой необходимости нет».2246

Это значит, что Егор Тимурович понимал: ничего драматического за происходящими событиями не скрывается.

Об этом же свидетельствует и тот факт, на который в свое время обратил внимание М. Н. Полторанин. «Когда я ехал в Кремль мимо Лубянской площади, – вспоминает он о событиях 3 октября, – во всей громаде здания Министерства безопасности горело, может быть, 3-4 окна».2247 Следовательно, и там не видели никаких оснований для тревоги.

«Опять, – пишет Б. Н. Ельцин, – созвонился с Барсуковым. Попросил его прислать в Барвиху вертолет. На всякий случай. На машине до работы двадцать минут… Через полчаса раздался гул вертолетов, машины прилетели из Внуково».2248

По свидетельству А. В. Коржакова, «с 20 сентября» вертолеты «дежурили» «на даче в Барвихе постоянно».2249 Это означает, что Борис Николаевич решил приготовить их «на всякий случай» не к вечеру 3 октября, а за день до обнародования указа № 1400.

Б. Н. Ельцин утверждает, что, узнав о событиях у Белого дома, он из Барвихи неоднократно связывался с М. И. Барсуковым, П. С. Грачевым, В. Ф. Ериным, А. В. Коржаковым. «Последняя информация, – отмечает Борис Николаевич, -

была удручающая: боевики ведут штурм "Останкино". Там

идет бой. В любой момент трансляция может прекратиться. Посоветовался с Коржаковым, как мне лучше ехать, решили, что на вертолете будет быстрее».2250

Прошло совсем немного времени, и Б. Н. Ельцин был уже в столице.

По его словам, на Ивановской площади в Кремле вертолеты приземлились «в 19.15».2251 Если учесть, что дорога от Барвихи до Кремля требовала 20 минут, то Борис Николаевич мог вылететь не позднее 18.55. Однако стрельба в Останкино началась не ранее 19.10.

Между тем в подготовленной администрацией президента книге «Москва. Осень-93. Хроника противостояния» говорится, что на территории Кремля его вертолет приземлился «в 18.30»2252, а в изданной позднее книге «Эпоха Ельцина» утверждается, что Борис Николаевич вылетел в Москву «в 18 часов», а появился в Кремле «в 18 часов 20 минут».2253 О том, что его вертолет был в Кремле «около шести часов», а не в 19.15, пишет и А. В. Коржаков.225'4

Причем с вылетом Б. Н. Ельцина, видимо, произошла задержка, так как в редакции «Московских новостей» о том, что он «уже направляется в Кремль», стало известно около 17.00.2255

Из этого явствует, что Борис Николаевич стал собираться в Москву тогда, когда возглавляемая А. М. Макашовым автоколонна еще не отошла от Белого дома в Останкино, а вылетел примерно через 15 минут после того, как она прибыла туда.

Но в тот момент у телецентра еще все было спокойно.

Неужели Бориса Николаевича неверно информировали на этот счет? Или, может быть, его подвела память, когда он писал свои мемуары?

Чтобы понять это, необходимо учесть, что примерно в то же время, подобную информацию о начавшемся сражении в Останкино получил бывший глава администрации президента С. А. Филатов.2256

В тот день в 15.20 Сергей Александрович выехал из дома в Свято-Данилов монастырь на переговоры. По дороге ему стало известно, что у Белого дома идет стрельба. Из машины он сразу же связался с Б. Н. Ельциным, а затем направился в

Кремль. Сюда ему позвонил О. Н. Сосковец и заявил, что, несмотря ни на что, надо ехать на переговоры. В 16.30 С. А. Филатов был в монастыре.22'7

Описывая ход переговоров, Сергей Александрович обращает внимание на то, что, когда он упомянул о бое у мэрии, Ю. М. Воронин перебил его словами: «Уже взяли», а когда обратил внимание на то, что сторонники парламента отправились в Останкино, Ю. М. Воронин уточнил: «В "Останкино" уже идет бой», и его «скоро возьмут».2258

Почти сразу же после этого позвонил О. М. Попцов. Он тоже заявил, что идет штурм Останкино, и пригласил С. А. Филатова вместе с Ю. М. Лужковым выступить в телеэфире на Шаболовке.2259

С. А. Филатов не указывает время, когда прозвучал звонок О. М. Попцова, но из материалов переговоров явствует, что это произошло не ранее 17.30 – не позднее 18.30.2260

Можно допустить, что Олега Максимовича дезинформировали. Но неужели, узнав, что в Останкино идет бой, он даже не попытался включить телевизор или же снять телефонную трубку, чтобы проверить подобную информацию? Полностью исключая такую возможность, остается только констатировать, что между 17.30 и 18.30 и Б. Н. Ельцин, и О. М. Попцов сознательно стали участвовать в дезинформационной игре, которая имела своей целью распространение паники среди сторонников Кремля и эйфории победы среди сторонников Белого дома.

Но вернемся к воспоминаниям Е. Т. Гайдара. «На 19.30, -пишет он, – Черномырдин назначил заседание правительства. Но оно почему-то никак не начнется… Министры переминаются с ноги на ногу около дверей малого зала на пятом этаже, вполголоса обмениваются информацией. Или слухами? Говорят, вроде бы занят Дом радио возле Смоленской площади. И еще – что-то у Министерства связи захватили. И какой-то объект Министерства топлива и промышленности».2261 «…По правительственным коридорам Старой площади ходили, бегали встревоженные люди: "Через 20 минут все будет покончено. Нам конец…"».2262

А вот свидетельство В. Л. Шейниса: «Во второй половине дня 3 октября счет пошел уже не на часы – на минуты. Прези-

дент еще летел на вертолете в Кремль из своей загородной резиденции, а по коридорам правительственных зданий покатилась паника: "Все кончено! – восклицали чиновники правительства, назначенное заседание которого почему-то не начиналось. – В течение часа нас всех перережут!"».2263

Как уже отмечалось, Б. Н. Ельцин прибыл в Кремль в 18.20.

Когда «вертолет приземлился, – вспоминает А. В. Коржаков, – мы встретили президента».2264 Борис Николаевич «прошел вдоль длинной стены 1-го корпуса Кремля, поднялся в кабинет»2265, «сел за президентский пульт»2266 и «стал принимать доклады»2267.

Прежде всего он связался с министром внутренних дел В. Ф. Ериным, а «затем начал вызывать своих подчиненных в Кремль»2268. «Быстро приехал Ерин, затем Голушко. Прибыли генералы Кобец и Волкогонов. Долго не могли найти Грачева».2269 По свидетельству А. В. Коржакова, среди тех, кого в тот вечер принимал Б. Н. Ельцин, был и премьер2270.

«Когда после Шаболовки, где по каналу Российского телевидения выступил с обращением к москвичам Ю. М. Лужков, я въехал в Кремль, – вспоминает С. А. Филатов, – обстановка внутри него мне показалась чем-то напоминающей военное время. Посреди Ивановской площади стоял вертолет, на котором прибыл президент. Кремль изнутри не освещен. Машин и людей очень мало. Поднялся к себе, доложил президенту, что вернулся. Узнал, что в Москву вызваны воинские части, но с опозданием, так как долго не могли найти министра Грачева. Положение тревожное – идет бой в Останкино. Из других районов стали поступать звонки с просьбой о помощи. Нужно было обеспечить охрану ВГТРК на 5-й улице Ямского Поля, куда, по сведениям Попцова, уже направились повстанцы… Казалось, на какое-то время вокруг Кремля установился вакуум – тут царила растерянность. Ощущались неясность положения и соотношения сил».2271

А тут еще, читаем мы в воспоминаниях С. А. Филатова далее, «на ленте информационного агентства "Интерфакс" по-

явилась телеграмма-молния: " Интерфакс" предупреждает, что, если вы не получите от нас сообщений в течение более 30 минут, это может означать, что наши помещения захвачены».2272

С. А. Филатов приехал в Кремль с Шаболовки после выступления Ю. М. Лужкова, но до отключения Останкино, то есть не ранее 19.00 – не позднее 19.40.

«Наконец появился С. Филатов, приехал Г. Бурбулис», вспоминает М. Н. Полторанин, «узнали, что идет заседание коллегии Министерства обороны. Президент в это время правил текст своего обращения к народу… Потом приехали Дмитрий Волкогонов, Гавриил Попов, Андрей Макаров. Активно работал Константин Кобец. В общем, стал собираться "мозговой центр"».2273

Несмотря на занятость, Б. Н. Ельцин именно в это время оказался у телевизора. «…Я, – пишет экс-президент, – стал свидетелем той же жуткой картины, что и вся страна. Первый канал "Останкино", третий и четвертый прекратили трансляцию. На экранах телевизоров появился взволнованный диктор российского телевидения Виктор Виноградов, который сообщил, что программа "Вести" ведет трансляцию из резервной студии, вне "Останкино", а там, на улице Королева, идет бой».2274

Касаясь этого эпизода, Борис Николаевич забыл упомянуть, что трансляция прекратилась не просто так. Перед этим диктор сообщил о блокаде телецентра, затем о начале его штурма, об эвакуации работников телецентра, потом возбужденным от волнения голосом прокричал, что штурмующие ворвались в телецентр.

И только после этого на экранах «РТВ и питерской телекомпании, которые продолжали вещать, – пишет А. В. Руцкой, – тогда же были пущены провокационные титры: "Вещание по первому и четвертому каналам нарушено ворвавшейся в здание вооруженной толпой"».2275 Этот исторический кадр вы можете увидеть своими глазами в книге «Тишайшие переговоры».2276

Сразу же после этих событий министр внутренних дел В.Ф. Ерин на одной из пресс-конференцийзаявил:«…Мятежники ворвались в телецентр, имея 15-кратное преимущество в живой силе, почти не встретив поначалу сопротивления».2277

То, что «нападающие ворвались в здание и бой завязался на первом этаже», утверждал К. Б. Игнатьев.2278

«Нападавшие, стреляя, стали проникать в здание, – читаем мы на страницах «Коммерсант-daily». – Диктор Останкино заявил, что телевидение прекращает вещание в связи с захватом первого этажа здания вооруженными боевиками».2279

«Вооруженные боевики ворвались на первый этаж, и завязался бой», – писала тогда же по горячим следам газета «Сегодня».2280

5 октября на страницах «Комсомольской правды» был опубликован «репортаж с места событий» Равиля Зарипова, в котором говорилось: «20.30. По радиотелефону журналисты связываются со своими коллегами из "Останкино". Около 40 человек ("Вести" и "Радио России") собрались на 5-м этаже в радиоаппаратной. Первый этаж захвачен, снизу стреляют из гранатометов. Нападавшие используют БТР, который въехал в холл здания и ведет интенсивную стрельбу из пулемета по верхним этажам».2281

«Я позвонил Ерину… – пишет Б. Н. Ельцин. – В это время подразделение "Витязь" дивизии Дзержинского вело оборону технического центра "Останкино". Боевики, в арсенале которых были гранатометы, бронетранспортеры, уже захватили первый этаж здания и рвались к аппаратным».2292

А вот воспоминания журналистки Вероники Куцылло: «Останкино показывает само себя: какие-то десантные части на 5-м этаже – серьезные ребята в полном снаряжении. Говорят, что бои идут на первом этаже». И только после этого «Останкино отрубилось… По экрану 1-го канала бегут полосы, остальные еще показывают, но что-то незначащее… Если можно взять телевидение – ясно, что до эфирной зоны они дошли, - значит, можно взять все».2283

О том, что «толпе», пришедшей в «Останкино», удалось проникнуть в АСК, пишет автор книги «Тайны октября 1993 г.» Семен Чарный.2284 Об этом же вы можете прочитать у Олега Мороза в «Хронике либеральной революции».2285

А вот сообщение ОРТ:«Бой идет на первом этаже… бой идет на втором этаже».2286 Сведения о том, что боевики ворвались в телецентр, обошли все средства массовой информации и нашли отражения в печати. «Перестрелка шла внутри

здания… – читаем мы в одном из газетных репортажей тех дней на страницах «Известий». – Видимо, штурмующим удалось захватить два первых этажа».2287

Через два года после описываемых событий «один из военнослужащих дивизии Дзержинского, который в ту ночь участвовал в обороне здания», рассказывал корреспонденту «Московского комсомольца»: «Около десятка человек прорвались на второй этаж здания, но они практически сразу нами были блокированы и больше никуда пройти не смогли. Активно сопротивлявшиеся были убиты, остальные захвачены».2288

М. Н. Полторанин утверждал, что, ворвавшись в телецентр, боевики «дальше третьего этажа» «пройти» не сумели.2289

Вспоминая тот вечер, О. Попцов, по распоряжению которого начала свою трансляцию резервная студия, отмечает, что «где-то в 19.40» ему из Останкино позвонил руководитель первого телеканала Вячеслав Брагин, сообщил об идущем штурме телецентра и «отчаянным голосом» «прокричал в трубку: "Мы отключаемся. Они уже на 4-м этаже"».2290

Р. С. Мухамадиев утверждает, что слышал по первому каналу слова диктора, будто бы штурмующие поднялись уже чуть ли не на шестой этаж? 2291

В одном из интервью О. М. Попцов утверждал, что, когда он позвонил В. Брагину, тот заявил, что «стреляют уже где-то у его кабинета», а кабинет находился на 10-м этаже.2292

Между тем, как пишет О. Попцов, «в действительности атакующие не захватили никаких первых, вторых и третьих этажей. Они сделали пробоину в стене, но в здание… не вошли». К тому же, как потом выяснилось, ломились совсем не в те двери.2293

Из этого явствует, что Останкино прекратило трансляцию вовсе не потому, что было захвачено или же выведено из строя штурмующими.

Ссылаясь на бой, который якобы «завязался на первом этаже», К. Б. Игнатьев вынужден был позднее признаться: «Мы решили отключить эфир».2294

«Угроза захвата бандитами эфира нарастала с каждой минутой, – заявил В. И. Брагин. – Военных все еще не было. Ге-

неральный директор Информационного центра, который штурмовали макашовцы, Борис Непомнящий позвонил мне после очередной атаки и прокричал: "Через три минуты бандиты будут в эфирном зале. Выключайте первый канал". Я нажал кнопку и вырубил вещание».2295 По другой версии, исходящей тоже от В. И. Брагина, когда он нажал кнопку, то «эфир был переключен на Ямское Поле».2296

В одном из интервью В. И. Брагин утверждал, что сделал это по собственной инициативе2297, в другом признавался, что приказ прекратить телевещание получил от В. С. Черномырдина2298. М. Н. Полторанин утверждает, что этот приказ исходил от него. «Брагин мне звонит и говорит, что штурмуют первый этаж, – вспоминает Михаил Никифорович. – Я дал распоряжение "вырубить" первый канал».2299

Как явствует из доклада В. Ф. Шумейко, подобный приказ поступил в Останкино в 19.30. Объясняя такое решение, Владимир Филиппович писал: «К этому времени в АСК-3 горели два этажа и две трансформаторные подстанции, расположенные вне здания. Узкие и длинные коридоры по всем этажам были наполнены дымом».2300

По одним данным, телевещание из Останкино прекратилось в 19.352301, по другим – в 19.402302. А угол здания техноцентра загорелся от брошенной бутылки с бензином только в 20.18.2303

Но в данном случае более важно другое. Почему же отданное распоряжение не было выполнено сразу? А потому, что оно показалось В. И. Брагину, который находился в телецентре и знал, что там происходит на самом деле, настолько диким, что он сделал попытку выйти на самого президента и обратился к С. А. Филатову.

«Позвонил Вячеслав Брагин, руководитель первого канала телевидения. Голос тревожный, в нем слышатся панические нотки: "Сергей Александрович! Мне позвонил Черномырдин и приказал уничтожить технику вещания. Я не могу в это поверить". – "А какова у вас обстановка?" – "Обстановка плохая, стрельба идет повсюду, есть опасность захвата". – "Тогда указание Виктора Степановича нужно выполнить"… Через несколько минут первый канал телевидения замолчал».2304

Таким образом, «боевики» не имели никакого отношения к отключению Останкинского телецентра. Это была заранее

спланированная провокация. Заранее была продумана даже такая мелочь, как бегущая по экрану строка титров: «Вещание по первому и четвертому каналам нарушено ворвавшейся в здание вооруженной толпой».2305 А как вели себя дикторы, с «неподдельной тревогой» сообщавшие нам о штурме, которого не было!

После отключения первого канала в центре всеобщего внимания оказался второй канал, которым руководил Олег Максимович Попцов. «Наша драматическая теле- и радиовахта, – вспоминает О. М. Попцов, – началась ровно в 20.00. "Останкино" прекратило вещание, работал только Российский канал».2306

Когда в 20.00 вышел очередной выпуск «Вестей», те, кто видел его, могли обратить внимание на то, что это не был экспромт.

Как свидетельствует директор информационных передач РГТРК А. Нехорошее, «около семи вечера Александр Шашков, готовивший 8-часовой выпуск вестей, сообщил, что начался обстрел здания телецентра», «и тогда мы начали на всякий случай готовить параллельный выпуск, еще не веря до конца, что эфир из "Останкино" прервется».2307

Как мы знаем, стрельба у телецентра началась не «около семи», а в 19.30. Неужели «параллельный выпуск» новостей удалось подготовить так быстро? Нет. Из воспоминаний О. М. Попцова явствует, А. Нехорошее «высказал опасение, что "Вести" из "Останкино" не смогут выйти в эфир» еще «в 18.30».2308

Сообщая об этом факте в своих воспоминаниях, Олег Максимович забыл отметить, что между 17.30 и 18.30 он уже находился на Шаболовке, распространял сведения о том, что в Останкино идет бой, и приглашал Ю. М. Лужкова и С. А. Филатова к себе.2309

Забыл Олег Максимович упомянуть и о том, что «еще 1 октября» «отдал приказ» по ВГТРК «о работе в режиме чрезвычайного положения», что «уже с 1-го на 2-е у ВГТРК была ночная команда, обеспечение монтажа, транспорт, питание». Более того, уже в ту ночь из здания вывезли необходимую технику И тогда же было сделано распоряжение: «Все радиожурналисты должны быть на линии, зафиксировали радиоточки,

засекретили их по возможности, договорились менять позывные, поддерживать контакт по радиотелефону». Оказывается, у О. М. Попцова было ощущение, что «в воскресенье что-то будет», о чем 2 октября он поделился с «сотрудниками аппарата президента».2310

В прозорливость О. М. Попцова можно было бы поверить, если бы мы не знали, что 1 октября уже существовал проект указа о введении чрезвычайного положения.

Показательно, что свою «прозорливость» проявила и дирекция больницы имени Склифосовского, в которой 1 октября «было приготовлено 300 коек для приема раненных».2311

Показательно также, что 1 октября возглавляемый А. В. Крючковым «штаб» принял решение об использовании намечавшегося на следующий день митинга у МИДа для деблокирования Белого дома.

И видимо, тогда же А. В. Руцкой направил упоминавшееся ранее обращение к В. И. Брагину с просьбой о предосталении ему эфира.

Выступая 27 мая 2004 г. по телеканалу «Культура», О. М. Попцов сделал следующее признание. Оказывается, осенью 1993 г., когда началось противостояние между правительством и Верховным Советом, он сразу же договорился с министром связи В. Б. Булгаком о создании запасной телестудии, которая могла бы выйти в эфир в случае захвата Останкино.2312

Это значит, что после 21 сентября Б. Н. Ельцин и его окружение вместо того, чтобы усилить охрану Останкинского телецентра, стали готовиться к возможному перенесению его в другое место. И это, имея в своих руках армию, госбезопасность и милицию.

А между тем захват Останкино сторонниками парламента означал для Кремля потерю контроля не только над АСК-1 и АСК-3, но и над телевышкой, без которой созданная на Шаболовке запасная телестудия не имела никакого смысла.

Следовательно, О. М. Попцов с самого начала знал, что никто покушаться на останкинскую телебашню не будет. Но тогда предпринимаемые им меры «предосторожности» свидетельствуют, что Кремль уже в сентябре начал готовиться к останкинской провокации.

Характеризуя обстановку в Москве вечером 3 октября, В. Л. Шейнис пишет: «Улицы и площади Москвы на несколько часов оказались под ударами погромщиков. И если они не натворили больших бед, то только потому, что на стороне оппозиции сражались не столь уж многочисленные отряды волонтеров».2313

О том, что 3 октября 1993 г. в Москве «начался» «мятеж», пишет Олег Мороз, автор книги «Хроника либеральной революции».2314 Однако весь мятеж под его пером сводится только к прорыву блокады Белого дома, захвату мэрии и неудачному походу на Останкино.2315

О том, что «2-3 октября Ельцин столкнулся с тщательно спланированным заговором», пишет С. Чарный.2316 Как и О. Мороз, он тоже концентрирует свое внимание на прорыве блокады, захвате мэрии и походе на Останкино2117, но, кроме этого, упоминает попытку захватить Министерство обороны, ИТАР-ТАСС, «здания Краснопресненского УВД и Тимирязевского телефонного узла».2318

А ведь были и другие подобные же «попытки», которые так хорошо вписываются в версию «мятежа». Почему же ее сторонники предпочитают обходить их стороной?

Чтобы понять это, необходимо вспомнить, что еще днем 3 октября с Октябрьской площади в Белый дом было передано предупреждение о запланированных провокациях и названо семь объектов, где сторонников парламента уже ждали.

В связи с этим обращает на себя внимания заявление И. В. Константинова, которое он сделал перед тем, как отправиться в Останкино: «Мы, – сказал он, – возьмем все правительственные здания и установим свою власть в России».2319

На мой вопрос, помнит ли он это заявление, Илья Владиславович ответил: «Нет», но тут же уточнил, что вполне мог его сделать, поскольку в разговоре с и. о. президента, который состоялся у него перед отъездом в Останкино в одном из коридоров Белого дома, А. В. Руцкой заявил, что уже начато формирование отрядов, чтобы в ближайшее время восстановить в Москве законную власть.2320 Когда и кем было принято такое решение, выяснить пока не удалось. Однако, как сви-

детельствуют кадры кинохроники, когда у Белого дома начался митинг, призыв к формированию отрядов прозвучал не только из уст А. В. Руцкого, но и из уст В. А. Ачалова.2321 Это дает основание утверждать, что решение о восстановлении в столице законной власти было принято к началу митинга. А поскольку маловероятно, чтобы это произошло в те 15 минут, которые разделяют прорыв блокады и начало митинга, то есть между 15.30 и 15.45, получается, что подобное решение существовало уже к моменту деблокирования Белого дома.

Картина того, как развивались события на Краснопресненской набережной вечером 3 октября, до сих пор не восстановлена.

Передавая настроения, царившие здесь после того, как

A. М. Макашов с небольшой группой сторонников парламента отправился в Останкино, Р. С. Мухамадиев вспоминает: «Вначале, считая минуты, ждали вестей из Останкино». И хотя никаких оснований рассчитывать на успех не было, люди «ожидали радостных вестей».2322

Прошло совсем немного времени, и они появились.

Не ранее 17.00 – не позднее 18.00, то есть примерно тогда же, когда Б. Н. Ельцин «узнал» о стрельбе в Останкино и бросился в Кремль, а О. М. Попцов, «встревоженный» этой же информацией, срочно пригласил на Шаболовку Ю. М. Лужкова и С. А. Филатова, в Белом доме появилось известие о том, что Останкино пало.

И. Иванов утверждает, что В. П. Баранников2323. Данный факт признает и Руслан Имранович: «Сообщение о взятии… "Останкино", – пишет он, – я получил от Баранникова В. П. у себя в кабинете».2324

Р. И. Хасбулатов мог с доверием отнестись к этой информации, ведь она исходила от министра безопасности. Но

B. П. Баранников, прежде чем довести ее до сведения спикера, по долгу своей службы обязан был проверить и перепроверить столь важное сообщение. Для этого достаточно было нажать кнопку телевизора. Если же В. П. Баранников не сделал этого, то объяснение может быть только одно – таким образом он тоже подключился к той дезинформационной игре, в которой участвовали и О. М. Попцов, и Б. Н. Ельцин.

После этого Р. И. Хасбулатов на некоторое время уединился с В. П. Баранниковым, А. Ф. Дунаевым и А. В. Руцким,2326 а затем поспешил на вечернее заседание съезда, которое должно было открыться в 18.00. Заседание началось с небольшим опозданием, в 18.072326 и продолжалось до 18.40.2327

По свидетельству депутата А. Кривошапкина, Р. И. Хасбулатов появился на съезде «возбужденный, улыбчивый, без привычного белого плаща, только в темном костюме, быстрым шагом прошел через зал к столу президиума».2328 «Поднявшись на сцену и заняв свое председательское место, он кратко проинформировал о сложившейся ситуации, сказал, что Останкино вот-вот перейдет в наши руки».2329

Депутату Р. С. Мухамадиеву этот эпизод запомнился несколько иначе: «…до сведения собравшихся… – пишет он, – была доведена радостная весть: Останкино освобождено. Через несколько минут начнет работать народное телевидение, которое назовет вещи своими именами. И это было сказано не кем-нибудь, а самим Председателем Президиума Верховного Совета Русланом Хасбулатовым. Заполнившие зал народные представители вскочили на ноги и дружно зааплодировали, стали поздравлять друг друга. И у меня в душе пробудилась надежда, что в страну вернется демократия, укрепятся ее принципы. Естественно, многие тут же выбежали из зала, чтобы поделиться этой радостью с друзьями, знакомыми. Три-четыре оратора сообщили новость людям, собравшимся перед зданием Верховного Совета и продолжающим свой митинг».2330

По имеющимся сведениям, сообщение о том, что в Останкино взяты «два первых этажа» прозвучало «по мегафону у Белого дома» в 18.242331.

«Выступил, – читаем мы в «рабочем дневнике» Р. И. Хасбулатова. – Поздравил с бескровным установлением контроля над городской мэрией и "Останкино"2332. Предостерег от эйфории по поводу прорыва блокады. Призвал выбросить из сердца чувство мести. Нужен гражданский мир. Он возможен лишь в условиях постельцинизма».2333

По свидетельству В. И. Куцылло, Р. И. Хасбулатов охарактеризовал сложившееся к концу дня положение, как «перелом в той ситуации, которая длится 12 дней».2334 Из воспоминаний Руслана Имрановича явствует, его оценка сложившегося

положения была более категорична. Он заявил, что налицо «разгром путчистов» и сейчас речь идет о «завершении» этого разгрома. Вот его собственные слова: «Мы всего-навсего подавили позорный путч неудачника-президента».2335

О подобных же настроениях свидетельствует обращение А. В. Руцкого и Р. И. Хасбулатова к населению, составленное тогда же. Оно начиналось словами: «3 октября 1993 года ликвидирован государственный переворот». И далее: «Сейчас главное – скорейшее преодоление последствий провалившегося путча» 2336

С таким же обращением «Не допустить экстремизма и ненависти» выступил и А. В. Руцкой. В его обращении речь шла уже о «преодолении последствии государственного переворота» и содержался призыв «воздержаться от насильственных действий», «от разжигания социальной и национальной вражды», от «самосуда».2337

«Сейчас, – заявил в своем выступлении спикер, – нам надо определиться, чтобы иметь план действий на ночь и до утра -до полной победы».2338

«Военным – выполнить свой долг и присягу. В Кремле – узурпатор, продолжающий организовывать кровавые провокации и интриги. Армии надо установить контроль над Кремлем».2339По другой версии, Р. И. Хасбулатов заявил гораздо более определенно: «Я считаю, что сегодня надо взять Кремль».2240

Находившийся в это время в зале депутат А. Кривошапкин отмечает, что слова «теперь надо брать Кремль» Руслан Имранович произнес «криво усмехнувшись, почти скороговоркой». Эти слова у многих вызвали недоумение: «Как брать, какими силами возможно ли это?… Зал, кажется, тоже шокирован услышанным. Все молчали».2141

Действительно, было бы интересно узнать, на какую армию вечером 3 октября рассчитывал Р. И. Хасбулатов? Неужели он настолько потерял голову, что бездумно призывал своих сторонников в заготовленную правительством ловушку? А ведь еще совсем недавно сам предупреждал своих соратников не поддаваться на провокации.

Не исключено, что на действия спикера оказали влияние не только сообщение В. П. Баранникова о взятии Останкино,

но и сведения, которые могли быть им получены к 18.00 из Конституционного суда. Именно в 18.00 здесь должно было начаться совещание представителей субъектов Федерации. Но почему-то началось оно на два часа раньше. Материалы этого совещания пока неизвестны. В нашем распоряжении пока имеется лишь газетный отчет о нем, опубликованный корреспондентом «Правды» В. Трушковым:

«3 октября. Время в блокноте указано точно: 16.00. За столом президиума Кирсан Илюмжинов. Информирует об обращении Конституционного суда, субъектов Федерации и патриархии. Оно адресовано Б. Ельцину, и в нем предлагается ему добровольно сложить президентские полномочия».2342

Когда, где и кто составлял это обращение, остается пока неизвестным. Однако если учесть, что с 12.00 до 16.00 В. Д. Зорькин был занят, получается, что к полудню 3 октября обращение уже было готово. Это дает основание предполагать, что оно составлялось или еще 2 октября, или в ночь со 2-го на 3-е, или же утром 3-го.

Читаем отчет В. Трушкова далее: «Войска подтянуты президентской командой к Садовому кольцу. Сторонники Конституции сходятся на необходимости срочно создать правительство национального спасения. Патриарх, хотя и нездоров, дал добро на такой шаг. Участники совещания субъектов Федерации высказались за то, чтобы временно сосредоточить власть в руках правительства при условии, что оно откажется поддерживать указ № 1400 и выступит против войны с народом. Зорькину поручено созвониться с Черномырдиным».2343

«Через несколько минут председатель Конституционного суда сообщает, что телефонный разговор с премьером состоялся, предложение субъектов Федерации правительству дистанцироваться от президента передано. Позиция В. Черномырдина неясна… Абдулатипов возвращается к вопросу о правительстве. Надо еще раз обратиться к Черномырдину, остановить возможность бойни и возглавить правительство национального спасения. Если он откажется, то формированием такого правительства придется заняться Совету субъектов Федерации. Выступают представители регионов – насчитал 13 выступающих».2344

Затем совещание сформировало делегацию для встречи с В. С. Черномырдиным и объявило перерыв до ее возвращения от премьера.2345

Р. И. Хасбулатов, безусловно, был в курсе подготовки обращения к президенту с предложением об отставке и тех прений, которые с 16.00 шли на совещании глав субъектов Федерации.

Однако следует иметь в виду, что, во-первых, на совещании глав субъектов Федерации были в основном представлены местные советы, в то время как исполнительная власть на местах почти полностью поддерживала Кремль, а во-вторых, к 18.00, когда открылось вечернее заседание съезда, еще не состоялась намеченная встреча с премьером.

Между тем она оказалась неудачной. «Возвращается делегация из правительства, – говорится в отчете В. Трушкова. -Ясного ответа не получено. Там все, включая Черномырдина, ходят с автоматами наперевес».2346

А пока совещание глав субъектов Федерации еще только-только формировало делегацию для переговоров с В. С. Черномырдиным, пока она вела с ним переговоры, которые завершились не ранее 19.40 – не позднее 20.452347, руководство Белого дома попыталось перейти в наступление.

Как уже отмечалось, перед уходом на последнее заседание съезда Р. И. Хасбулатов провел небольшое совещание. «…В кабинет, – пишет он, – зашли Баранников, Руцкой и Дунаев, с которыми мы обсудили ситуацию после того, как демонстранты взяли, как было сообщено, мэрию и "Останкино", и вокруг Белого дома осталось мало людей для защиты».2348

По свидетельству Руслана Имрановича, выразив недовольство захватом мэрии и походом на Останкино, он заявил: «Если переходить в наступление, нужно идти на штурм Кремля. Министр внутренних дел должен быть на Житной, министр обороны – на Арбатской площади, министр безопасности -на Лубянке». Никто из силовых министров не возражал.2349

В. В. Шурыгин утверждает, что в конце дня – начале вечера 3 октября, по всей видимости, после ухода Р. И. Хасбулатова на заседание съезда силовые министры собрались у А. В. Руцкого, где обсудили сложившуюся ситуацию и получили приказ отправиться по своим министерским кабинетам.2150 В. А. Ачалов

подтверждает, что такая встреча действительно была и закончилась словами и. о. президента: «Ну, а теперь вперед по своим кабинетам».2151

Учитывая, что информация о захвате Останкино поступила между 17.00 и 18.00, а в 18.00 должно было начаться вечернее заседание X съезда, на которое поспешил Р. И. Хасбулатов, можно утверждать, что подобное распоряжение он дал не позднее 18.00. А встреча силовых министров у А. В. Руцкого имела место после этого, уже в седьмом часу.

По некоторым сведениям, в 18.00 вдруг пришло сообщение, что В. Ф. Ерин «покинул здание МВД и убыл в неизвестном направлении», а аппарат МВД «готов перейти в подчинение Дунаева».2352 Андрей Михайлович Сабор, находившийся в охране А. Ф. Дунаева, вспоминает, что подобная информация появилась вскоре после того, как пришло сообщение о взятии Останкино. В связи этим возглавляющий охрану министра внутренних дел Олег Георгиевич Горбатюк приказал своим подчиненным спуститься вниз и приготовиться к отъезду на Житную улицу.2353

Видимо, тогда же А. А. Маркову было приказано произвести разведку в районе силовых ведомств, а также собрать сведения о положении дел в этих министерствах. Через некоторое время В. А. Ачалов получил затребованную им информацию.2354

По свидетельству А. Ф. Дунаева, ему и без разведки было известно, что МВД охраняет несколько сот хорошо вооруженных человек и любая попытка взять МВД может завершиться кровью. На поездке в МВД, заявил в беседе со мной Андрей Федорович, особенно настаивал «какой-то задиристый майор милиции, сейчас депутат Государственной думы».2355

В таких условиях, если верить И. Иванову, А. Ф. Дунаев позвонил на Житную и потребовал, чтобы за ним прислали положенную ему автомашину.2356 Никакой машины из МВД на Краснопресненскую набережную не прислали, так как инициаторам провокации нужен был не А. Ф. Дунаев. Необходимо было, чтобы он появился в здании министерства под охраной, с которой можно было бы спровоцировать столкновение, а затем выдать его за попытку захвата здания МВД боевиками.

Оценив имевшуюся у него информацию, А. Ф. Дунаев пришел к выводу, что в МВД приготовлена «ловушка». Поэтому от

поездки на Житную он отказался.2357 Такое решение могло быть принято только до 18.40, то есть до того, как завершилось вечернее заседание съезда, на котором было принято решение об его отставке с поста министра внутренних дел. Преемником А. Ф. Дунаева стал В. П. Трушин2358.

Дальше разговоров об установлении контроля над Министерством безопасности и Министерством внутренних дел дело не пошло.

Иначе развивались события, связанные с Министерством обороны.

Как признавался А. В. Крючков, после того как Белый дом был деблокирован, он предложил направить основную массу демонстрантов, оставшихся у Белого дома, по Калининскому проспекту к Кремлю, «по дороге заблокировать Министерство обороны» и отправить туда В. А. Ачалова, выставить «кордон» у Кремля, взять находившуюся рядом радиостанцию «Эхо Москвы» и выйти в эфир. С этой целью А. В. Крючков «в течение получаса» вместе с «небольшим отрядом» произвел разведку упомянутых объектов.2359

Видимо, именно в тот момент, когда решался вопрос о «взятии» министерств, А. В. Крючков вернулся из разведки, доложил В. А. Ачалову свой план и, получив его одобрение, поручил своему товарищу по партии капитану в отставке Олегу Александровичу Широкову сформировать из добровольцев «батальон народной гвардии».2360

В формировании этого батальона, на который была возложена задача блокировать Министерство обороны, принял участие еще один капитан в отставке – Е. А. Козлов. По его свидетельству, подобное распоряжение А. В. Крючков дал после того, как с балкона Белого дома объявили о взятии Останкино, то есть после 18.24. Через полчаса в батальон записалось около 300 добровольцев, потом на какое-то время возникла пауза, и только затем поступил приказ идти на Арбатскую площадь. По тихому, почти совершенно безлюдному Калининскому проспекту безоружные «гвардейцы» добрались до цели. Двери министерства оказалась плотно закрыты, во дворе находились десантники.2361

Путь от Краснопресненской набережной до Арбатской площади требовал около 15 минут. Если верить газете «Сегод-

ня», Министерство обороны было блокировано в 19.202362. Это значит, что «батальон народной гвардии» покинул площадь Свободной России примерно в 19.05, когда в Останкино пошли последние минуты перед расстрелом.

Факт блокирования Министерства обороны вечером 3 октября нашел отражение в газетах. В них отмечается, что сторонники парламента не были вооружены и единственное противоправное действие, которое им можно было поставить в вину, – это то, что они якобы жгли возле министерства костры. Затем, когда «к 10 часам» сюда подошли «более 100 человек из Союза ветеранов Афганистана во главе с его президентом Александром Котеневым», они без всякого труда очистили «все подступы» к Министерству обороны.2163

По свидетельству Е. А. Козлова и А. В. Крючкова, сформированный ими батальон отказался от блокирования Министерства обороны не потому, что его разогнали котеневцы, а потому, что пришло сообщение: приезд В. А. Ачалова в Министерство обороны не состоится. По дороге к Белому дому из 300 человек осталось максимум 30.2364

В 19.25, в самое время, когда «батальон» Е. А. Козлова еще только-только подошел к Министерству обороны, а в Останкино уже прогремел первый выстрел, кто-то организовал колонну демонстрантов и повел ее брать Министерство иностранных дел. По имеющимся данным, до Смоленской площади дошли лишь около 200 человек. Остановившись у главного входа, демонстранты подергали ручки закрытых дверей и обратились к охране с призывом переходить на сторону парламента.2365

Кто участвовал в этой акции, выяснить пока не удалось.

Р. С. Мухамадиев пишет, что организаторы Всенародного вече «собирались» «направить» людей «мирными колоннами» не только «к зданию Верховного Совета» и «к Останкинской башне», но и «к Кремлю».2366 Призывы идти к Кремлю звучали среди митингующих днем 3 октября на Октябрьской площади.2367 Кремль, как мы помним, фигурировал среди тех объектов, которые упоминались в плане провокации, переданном с Октябрьской площади в Белый дом. Призывы идти на Кремль раздавались из толпы у стен Белого дома после прорыва блокады.2368 К походу на Кремль Р. И. Хасбулатов

призвал демонстрантов с балкона Дома Советов около 16.00. Тогда же приказ бросить на Кремль Добровольческий полк А. В. Руцкой отдал А. М. Макашову.

Но если Альберт Михайлович уклонился от его выполнения, А. В. Крючков был готов повести на Кремль оставшихся у Дома Советов демонстрантов и пытался склонить к этому В. А. Ачалова.2369

По свидетельству Н. О. Сорокина, после того как колонна А. М. Макашова ушла в Останкино, в Белом доме собрались некоторые члены Исполкома ФНС. Обсудив сложившуюся ситуацию, они пришли к мнению, что самым разумным было бы направить людей от Дома Советов не к телецентру, где, как стало известно, демонстрантов уже ждали, а к Кремлю. Когда я поинтересовался, где именно происходило это обсуждение и кто принимал в нем участие, Николай Олегович отвечать не стал.2370

Зато он сообщил, что данный вопрос возник давно. «Узкий состав» Исполкома ФНС стал задумываться над ним задолго до 21 сентября, почти сразу же, как только на горизонте стала вырисовываться перспектива государственного переворота. В связи этим некоторые лидеры ФНС начали собирать сведения об охране Кремля и разрабатывать конкретный план установления контроля над ним.2371

Такую же информацию о Кремле собирал тогда и «штаб Маркова».2372 Когда я поинтересовался у Н. О. Сорокина, не отсюда ли они черпали сведения об охране Кремля, он ответил, что у них были свои источники информации.2373

Если учесть, что в «узкий состав» Исполкома ФНС входил Н. В. Андрианов, который в прошлом был офицером ПГУ, а в рассматриваемое время являлся помощником В. П. Баранникова, нетрудно догадаться, откуда могла исходить эта информация.

Как уже отмечалось, о необходимости установления контроля над Кремлем Р. И. Хасбулатов заявил на том небольшом совещании, которое состоялось у него перед открытием вечернего заседания съезда, а затем подобное заявление между 18.07 и 18.40 сделал с трибуны съезда, подчеркнув, что контроль над Кремлем нужно установить сегодня же.

Когда я поинтересовался у Руслана Имрановича, что скрывалось за этим призывом, он ответил: «Ничего, кроме эмо-

ций». А когда я заявил, что имеется информация о конкретных действиях в этом направлении, он назвал ее «сказками».2374

Однако есть основания поставить слова бывшего спикера под сомнение.

Во время работы над этой книгой из двух разных источников я получил информацию о том, что 3 октября между 18.00 и 19.00 в Белом доме появился кто-то из офицеров спецназа и предложил провести группу захвата в Кремль через подземные коммуникации.2375

Н. В. Андрианов поставил эту информацию под сомнение. Подтвердив, что предложение о походе на Кремль через подземные коммуникации в тот вечер действительно обсуждалось, он заявил, что исходило оно от одного из сотрудников аппарата Верховного Совета, который затем работал в аппарате Государственной думы.2376

Первоначально это предложение встретили положительно. Началось даже формирование группы захвата. Как вспоминает бывший лейтенант милиции из Петербурга Сергей Иванович Долженков, между 18.00 и 19.00, в Останкино он получил приказ срочно вернуться в Белый дом. Сергей Иванович поймал первую попавшуюся машину и через некоторое время добрался до Краснопресненской набережной.2377 Здесь он узнал не только об упомянутом предложении офицеров спецназа, но и о том, что включен в состав формируемой группы захвата. Однако команда идти на Кремль так и не поступила.2378

Поскольку в Белом доме имели представление о численности Кремлевского полка и его вооружении2379, то после обсуждения предложение о походе на Кремль было отклонено2380. Н. В. Андрианов рассматривал это предложение с В. П. Баранниковым, В. П. Баранников обсуждал его с А. В. Руцким.2381

В том, что это была провокация, не может быть никаких сомнений. Какую ударную группу Белый дом мог направить по подземным коммуникациям в Кремль? И что она могла сделать против Кремлевского полка?

Однако 29 августа 2006 г. в беседе со мной А. Ф. Дунаев заявил, что, если бы он и В. П. Баранников поставили перед собою такую задачу, Кремль взять было можно. Но они не пошли на такой шаг, опасаясь, что за ним последует граждан-

екая война.2382 Из этого явствует, что оба силовых министра участвовали в рассмотрении данного вопроса.

Отвечая через пять лет на вопросы «Московского комсомольца» о событиях того дня, А. В. Коржаков признался, что вечером 3 октября они «ждали штурма Кремля».2383

В тот же вечер, А. В. Руцкой подписал указ № 34,2384 в котором говорилось: «С целью привлечения к ответственности перед Законом Российской Федерации… воспрепятствовать выезду за пределы Российской Федерации Черномырдина В. С, Шумейко В. Ф., Полторанина М. Н., Чубайса А. Б., Шахрая С. М., Филатова С. А., Костикова В. В., Ильюшенко А. А., Макарова А. М., Калмыкова Ю. X., Федорова Б. Г., Коржакова А. В., Барсукова М. И., Козырева А. В., Собчака А. А., Лужкова Ю. М., Ерина В. Ф., Голушко Н. М., Котенкова А. А.»2385.

В этом списке почему-то не оказалось Е. Т. Гайдара, П. С. Грачева и Б. Н. Ельцина.2386

По всей видимости, с этим указом связано распоряжение А. В. Руцкого о назначении нового руководителя Государственного таможенного комитета на Комсомольской площади.2387

До недавнего времени этот эпизод был известен только со слов заместителя председателя этого комитета Валерия Крученкова. «Около 7 часов вечера, – сообщил он в интервью газете «Куранты», – группа из 18 боевиков в защитной одежде и милицейской форме, вооруженная автоматами и пистолетами, ворвалась в здание таможни. Дежурному по ГТК они представили "нового начальника" таможенного комитета, которого якобы назначил "президент Александр Руцкой"… Через несколько часов, уже под утро, пробравшись по тайному ходу, в здании таможни неожиданно появились бойцы ОМОНа… растерявшиеся боевики… бросились врассыпную. Некоторых из них сотрудникам милиции удалось задержать».2388

По свидетельству А. А. Маркова2389, Ю. Н. Нехорошева2390 и В. В. Федосеенкова2391, в поездке на Комсомольскую площадь участвовали члены Союза офицеров.

Одного из них, бывшего полковника ГРУ Геннадия Федоровича Кирюшина, мне удалось разыскать. 3 октября он находился в охране 20-го подъезда. Вечером, когда уже темнело, к ним пришел посланец от С. Н. Бабурина и предложил

выделить несколько человек для поездки в Таможенный комитет.2392 В беседе со мной «начальник 8-го подъезда» Н. С. Афанасьев сообщил, что от него потребовали для этого пять человек, но он дал только одного.2193

По свидетельству «начальника 20-го подъезда» Ю. Ф. Еремина, по распоряжению В. А. Ачалова эту группу, состоявшую из 15 человек, возглавил полковник артиллерии А. В. Кондратьев.2394

От Белого дома до Комсомольской площади она добиралась на «пазике». Г. Ф. Кирюшина удивило и то, что впереди их микроавтобуса шла машина сопровождения ГАИ, и то, что, несмотря на вечер, входные двери Таможенного комитета были открыты, как будто бы их здесь уже ждали.2395

Ночью для усиления охраны Таможенного комитета на автобусе приехала еще одна группа добровольцев. А под утро у входа в Комитет появилась милиция. По свидетельству Г. Ф. Кирюшина, таможенники вывели их во двор и показали путь, по которому можно было уйти. В темноте Геннадий Федорович и несколько его спутников наткнулись на милиционеров, которые открыли по ним стрельбу. Геннадий Федорович был ранен и арестован. Все остальные ушли.2396

Около 19.40, когда С. И. Долженков ожидал приказа идти на Кремль, уже известный нам Э. 3. Махайский направлялся к Никитским воротам. Вдруг он услышал стрельбу. «Стрельба не стихала, а, наоборот, усиливалась. Все чаще слышались выстрелы очередями из крупнокалиберных пулеметов. На ул. Станиславского, метров за 60 не доходя до здания ТАСС, была устроена баррикада, через которую в сторону ул. Герцена никого не пропускали. Баррикадники говорили, что в здании ТАСС засели "баркашовцы" и сейчас их оттуда выбивают какие-то армейские подразделения».2397

5 октября «Комсомольская правда» опубликовала статью А. Белого «ТАСС был в блокаде». В ней говорилось: «Чуть больше часа находилось под контролем сторонников Руцкого ИТАР-ТАСС. Около восьми вечера в здание на Тверском бульваре зашло два десятка вооруженных людей. У охраны оружия не оказалось… В течение часа вход в здание был блокирован. В девять вечера прибыло подразделение ОМОНа, верное Ельцину, и без стрельбы очистило здание от вооруженных людей».2398

По сообщениям «Коммерсант-daily», слухи о том, что «вооруженные сторонники парламента начали подтягиваться к зданию ИТАР-ТАСС» стали распространяться около 21.00.2199

А вот сообщение, появившееся на страницах «Курантов»: «Около 9 часов вечера начался штурм ИТАР-ТАСС. Боевики в пятнистых формах и шлемах, вооруженные автоматами, перебежками, хоронясь за столбами, стали подбираться к входу в здание». Потом они вернулись назад, затем снова бросились вперед и вошли в здание. Но ОМОН отбил ИТАР-ТАСС и арестовал «12 бандитов».2400

По утверждению журнала «Век XX и мир» этот эпизод произошел на час позже. «22.00. Специальным выпуском сводки новостей ИТАР-ТАСС сообщило: "Вооруженные лица взяли под охрану 6-й этаж нового здания ИТАР-ТАСС на Тверском бульваре. Из расположенного на 6-м этаже кабинета генерального директора, где наряду с ним удерживаются главные редакторы и другие сотрудники… раздаются громкие голоса спорящих. Представители руководства ТАСС совершили обход служебных помещений, оповестив на работе сотрудников о том, что им следует отойти от окон. На первом этаже здания находится пулемет. Выход из здания запрещен. В Доме Советов, как сообщил по телефону один из очевидцев, объявили, что здание ИТАР-ТАСС захвачено "макашовцами"».2401

«В 22.45 в воскресенье, – писали по горячим следам «Известия», – телетайпы редакций отбили странное сообщение о том, что "по независящим от него причинам прекратило передачу сообщения государственное информационное агентство ИТАР-ТАСС. Оказалось, что здание ТАСС на Тверском бульваре блокировали вооруженные боевики. Они же захватили "руководящие" шесть этажей». Блокада длилась 54 минуты. В 23.39 ИТАР-ТАСС возобновило работу.2402

«Около 23.00 – писал на страницах «Коммерсант-daily» другой автор, – к зданию ИТАР-ТАСС начали подтягиваться сторонники парламента – по словам очевидцев – в основном вооруженные молодые люди. Начав с оскорбительных выражений в адрес ОМОНа, охранявшего здание агентства, они затем принялись кидать в них камни. Омоновцы тут же открыли автоматный огонь в воздух, рассеяв таким образом нападающих. На момент сдачи номера в печать, здание инфор-

мационного агентства остается, пожалуй, самым спокойным объектом в Москве из числа намеченных к захвату сторонниками распущенного президентом Верховного Совета».2403

После полуночи кто-то позвонил в отключенный от телефонной связи Белый дом и передал следующее сообщение: «В 0.20 в здании ИТАР-ТАСС появилась группа вооруженных лиц, представившихся полномочными представителями Александра Руцкого. Прошли в кабинет директора… Ход переговоров был прерван автоматными очередями. Спецназ МВД деблокировал здание».2404

Неужели вечером 3-го и в начале ночи на 4 октября сторонники парламента несколько раз пытались овладеть зданием ИТАР-ТАСС?

1 мая 2006 г. в Питере я познакомился с бывшим защитником Белого дома Сергеем Алексеевичем Бурцевым. Он рассказал, как вечером 3 октября у них на баррикаде появился мужчина лет 40-45 в светлом бронежилете и черных брюках, с офицерской выправкой, и дал команду садиться в грузовик ГАЗ-66. В грузовик сели около 20 человек в камуфляжной форме и около 10 гражданских лиц. Первые были вооружены автоматами, вторые оружия не имели. Через несколько минут все они были у здания ИТАР-ТАСС. Здесь прибывшие разделились: те, кто был вооружен, вошли в здание, безоружные остались у входа. Прошло какое-то время, и вдруг пришло сообщение, что к зданию ИТАР-ТАСС приближаются бойцы отряда «Вымпел». Сразу же была дана команда тревоги. Все прибывшие быстро сели в машину и столь же быстро вернулись к Белому дому2405

Из этого явствует, что вечером 3 октября попытка установить контроль над ИТАР-ТАСС со стороны Белого дома действительно имела место.

Вскоре мне удалось разыскать еще одного участника тех событий, Андрея Михайловича Сабора. По его свидетельству, уже темнело, когда Олег Георгиевич Горбатюк дал команду спускаться вниз и садиться в машины. У подъезда их ожидали пикап, микроавтобус и ГАЗ-66. О. Г. Горбатюк сел в пикап, около 10 вооруженных сотрудников департамента охраны -в микроавтобус, безоружные ополченцы – в ГАЗ-66. Выехали

на безлюдный Калининский проспект и максимум через 5- 10 минут добрались до ИТАР-ТАСС. Без всякого труда вошли внутрь, после чего одни поднялись наверх, другие для охраны остались у входа.2406

Позднее нашелся след и руководителя этой операции Олега Тарасовича Сазонова.

О. Т. Сазонов родился в 1940 г., окончил училище КГБ СССР им. Ф. Э. Дзержинского, служил в Афганистане, в 1993 г. в чине полковника был заместителем начальника УВД в Архангельске. Осенью получил предложение занять должность зам. директора департамента охраны Дома Советов. Приехал в Москву и здесь узнал об указе № 1400. Поскольку он хорошо знал своего земляка А. В. Руцкого и даже находился с ним в дружеских отношениях, перед ним не возникало вопроса: что делать? Он остался в Белом доме и пробыл здесь все 13 дней.2407

По свидетельству О. Т. Сазонова, когда поступили первые сведения о начавшейся стрельбе в Останкино, А. Ф. Дунаев со ссылкой на А. В. Руцкого предложил ему отправиться в ИТАР-ТАСС и передать в средства массовой информации обращение к населению страны.2408 В беседе со мною А. Ф. Дунаев подтвердил, что подобное распоряжение действительно исходило от него.2409 Следовательно, оно было дано не ранее 19.10-19.30.

Добравшись до ИТАР-ТАСС, О. Т. Сазонов встретился с его директором В. Н. Игнатенко и от имени А. В. Руцкого предложил ему передать обращение к населению. В. Н. Игнатенко не стал возражать и избрал тактику затягивания времени. Этому способствовало то, что О. Т. Сазонов прибыл без текста обращения. Его еще нужно было составить.2410 По всей видимости, именно в этот момент по каналам ИТАР-ТАСС и прошло упоминаемое ранее сообщение о возможном прекращении его работы.

А пока О. Т. Сазонов вел переговоры и составлял текст обращения, А. М. Сабор и его товарищи увидели, что здание окружает спецназ в «скафандрах». Был дан сигнал наверх, где находился О. Г. Сазонов, вся его группа собралась внизу и вступила в переговоры с бойцами спецназа. Увидев перед собою людей в милицейской форме, они были очень удивлены, так как у них был приказ выбить из здания чеченских боевиков.2411

Помогла и находчивость О. Т. Сазонова, обнаружившего среди спецназовцев «афганцев». Это позволило найти взаимопонимание.2412 Договорились, что спецназ не будет стрелять в сторонников парламента, а они не открывают ответную стрельбу и уходят. Однако, покидая ИТАР-ТАСС, О. Т. Сазонов по договоренности с командиром группы «Вымпел» оставил ему несколько десятков патронов от имевшегося у сторонников парламента оружия.2413

По всей видимости, это было сделано для того, чтобы имитировать перестрелку, которую и слышал в тот вечер возле ТАСС Э. 3. Махайский.

На обратном пути в «группе захвата» обнаружилось отсутствие одного из ее членов – Юрия Власова. Никаких сведений о его дальнейшей судьбе мне обнаружить не удалось. Когда группа вернулась в Белый дом, там уже было темно, снова горели свечи.2414 О. Т. Сазонов утверждает, что вся эта операция заняла около часа.2415 Следовательно, он вернулся в Белый дом после 20.00.

Это была единственная попытка Белого дома установить контроль над ИТАР-ТАСС. Значит, все остальные – следствие неверной датировки одного и того же события с возможными газетными искажениями.

В книге В. И. Захаренкова и М. Г. Шутова «Московская война» приводится рассказ «пожилого мужчины», который около 22.00 «вернулся с улицы Чехова», где их невооруженная группа «пыталась захватить городскую телефонную станцию. По его словам, они прошли внутрь беспрепятственно, все было пусто, и вдруг коридоры наполнились омоновцами, вооруженными до зубов, всех переписали… и отпустили».2416

А вот воспоминания тогдашнего министра связи В. Б. Булгака: «Около 300 разбушевавшихся людей, – пишет он, – непонятно откуда пришли в Настасьинский переулок, где размещается Управление московской городской телефонной сети и стали требовать начальника Управления В. Ф. Васильева. Он находился в другом здании, но через своих сотрудников знал, что толпа требует именно его, добиваясь подключения связи к Белому дому. Это было в 19.30 3 октября».2417

Поскольку В. Ф. Васильев не появлялся, «толпа стала бить стекла в здании Управления». Оттуда позвонили в милицию.

Но она на этот сигнал не отреагировала. «После нескольких звонков Панкратову в конце концов приехал автобус с 5-6 омоновцами, которые толпу моментально рассеял и».2418

По свидетельству Н. С. Афанасьева, в то самое время, когда ему приказали выделить пять человек для поездки в Таможенный комитет, поступило распоряжение выделить еще пять человек для поездки на «узел телефонной связи», который размещался на улице Чехова. Вместо пяти человек Николай Севастьянович выделил только двух.2419

Одного из них, Владимира Самойловича Буханистого, мне удалось разыскать. По его словам, вечером 3 октября под руководством незнакомого ему инженера-связиста была создана группа из 5-6 человек. Из них оружие имели только двое: он и его товарищ из 8-го подъезда. К ним присоединилось еще человек 9-10 из числа демонстрантов. Они сели в автобус и поехали. Когда добрались до «узла связи», то внутрь их не пустили. А пока шли переговоры, появилось около 20 омоновцев. В. С. Буханистого арестовали, его товарищ по оружию сумел скрыться. Остальных отпустили.2420

Позднее В. Б. Булгак поведал о том, что вечером 3 октября, «в то же время», то есть около 19.30, была сделана попытка вторгнуться в систему связи в районе Останкино, где находился Главный центр магистральной связи. Сюда прибыл БТР, экипаж которого сначала непонятно зачем обстрелял окружавший 10-этажное здание центра забор, потом стал искать колодец, через который проходил кабель, якобы намереваясь его взорвать, а затем, обнаружив на здании центра табличку «Советско-американское предприятие», предпочел удалиться.2421

А поскольку у Белого дома не имелось БТРов2422, попытка парализовать деятельность Главного центра магистральной связи могла быть сделана только Кремлем и имела явно провокационный характер.

Как вспоминает Ю. В. Колосков, вечером 3 октября он был вызван к А. В. Руцкому, который предложил ему направиться в Краснопресненское отделение милиции и привезти оттуда оружие. Немедленно была создана ударная группа. На трех грузовиках с десятком автоматов она отправилась по указанному адресу».

В материалах Комиссии Т. А. Астраханкиной этот эпизод освещается следующим образом: «Подъехав к зданию РУВД, руководители группы добровольцев вступили в переговоры с руководством управления, которое вначале всячески тянуло время, требуя привезти мандат от и. о. Президента Российской Федерации Руцкого А. В., а затем задержало находившихся в здании РУВД сторонников Верховного Совета, предложив остававшейся на улице основной части добровольцев разойтись в обмен на освобождение указанных лиц. После прибытия сотрудников милиции, давших очередь из автомата поверх голов сторонников Верховного Совета, последние, так и не получив оружия, покинули район здания РУВД.2423

А вот версия Ю. В. Колоскова. Когда возглавляемая им группа прибыла к месту назначения, Юрий Вениаминович постучал в дверь отделения милиции. Поскольку он был в генеральской форме, ему открыли и провели к начальнику отдела. По дороге Юрий Вениаминович обратил внимание на то, что отделение было забито вооруженными омоновцами. Выслушав обращение Ю. В. Колоскова, начальник райотдела милиции заявил, что его уже обманули в августе 1991 г. и в эти игры он играть больше не желает. Но если ему привезут от А. В. Руцкого письменное распоряжение, он готов передать имеющееся в отделении резервное оружие. Когда через некоторое время Ю. В. Колосков вернулся из Белого дома с письменным распоряжением А. В. Руцкого, дверь отделения милиции ему уже не открыли. Зная о том, что там находится ОМОН, Ю. В. Колосков приказ о штурме здания отдавать не стал.2424

А. А. Марков утверждал, что вечером 3 октября для выполнения подобных заданий он выделил около 15 автомашин.2425

По свидетельству С. И. Долженкова, уже близилось к полночи, когда в Доме Советов появился человек, представившийся офицером линейного отделения милиции Шерметьево-2, и заявил, что личный состав отделения готов перейти на сторону парламента. Одновременно он сообщил, что из аэропорта только что попытался вылететь Ю. М. Лужков, но работники аэропорта не позволили ему. После этого офицер удалился.2426

В тот вечер в Белом доме появились сведения, что несколько подразделений десантников выдвинулись в район Шереметьева, якобы для того, чтобы не допустить вылет из Моск-

вы высокопоставленных лиц.2427 Но вероятнее всего, десантники готовились к встрече гостей из Белого дома.

Кремль настолько был уверен в их появлении, что о попытке «боевиков» захватить Шереметьево поторопились сообщить то ли по радио, то ли по телевидению.

Подобное сообщение в тот вечер я слышал собственными ушами. Однако, обсудив полученное из Шереметьева-2 предложение, руководство Белого дома оценило его как провокационное и никого посылать туда не стало.2428

Имеются сведения, что в 23.40 кто-то из машины обстрелял ВГТРК на 5-й улице Ямского Поля.2429 Никаких сведений о том, что к этому теракту имел отношение Белый дом, обнаружить не удалось. Даже в прокремлевских СМИ.

Около полуночи кем-то была сделана попытка блокировать Министерство связи.2430 И снова никаких сведений о причастности к этому Белого дома нет.

Вот и все «кровавые сражения», которые разворачивались вечером 3 октября на улицах столицы. Нетрудно понять, что они являлись звеньями одной грандиозной провокации, в которую Кремль втягивал Белый дом.

Из 14объектов (ВГТРК, кабель Главного центра магистральной связи, ИТАР-ТАСС, Краснопресненское отделение милиции, Кремль, Министерство безопасности, Министерство внутренних дел, Министерство иностранных дел, Министерство обороны, Министерство связи, Таможенный комитет, телефонная станция, Шаболовка, Шереметьево) сторонников парламента удалось выманить только на шесть объектов. Причем ни на одном из них не было ни убитых, ни раненых.

Таковы итоги «кровавых сражений» на улицах Москвы вечером 3 октября, о которых так много говорили и писали средства массовой информации тех дней, которыми запугивали нас тогда и о которых с самым серьезным видом некоторые авторы пишут до сих пор.

Вопрос об установлении контроля над министерствами поднимается не ранее 17.00 – не позднее 18.00, то есть в то самое время, когда возглавляемая А. М. Макашовым автоколонна добирается до Останкино. Именно в это время появляется слух, будто бы в Останкино начался бой и телецентр перешел в руки

сторонников парламента. В то же время П. С. Грачев приказывает ввести в столицу войска. Б. Н. Ельцин дает распоряжение огласить указ о введении чрезвычайного положения и отправляется на вертолете в Москву.

А пока Борис Николаевич летит в Кремль и войска начинают покидать места своей дислокации, в Белом доме царит эйфория, производится разведка в местах расположения министерств, рассматривается вопрос о выезде туда министров. Именно в это время между 18.00 и 19.00 в Белом доме возникает идея провести группу захвата в Кремль.

В 19.10-19.30 началась стрельба в Останкино, около 19.40 погасли телеэкраны. В это же время от Белого дома уходят батальоны добровольцев для блокирования Министерства обороны, Министерства иностранных дел и Управления городской телефонной сети, а также две группы захвата к ИТАР-ТАСС и к Таможенному комитету. Тогда же экипаж неизвестного нам БТР в районе Останкино сделал попытку найти колодец, через которой проходит кабель центральной магистральной связи, чтобы взорвать его.

Перед нами налицо не стихийные, а хорошо спланированные действия.

О том, что это были спланированные «сражения», свидетельствует не только предупреждение, переданное днем 3 октября с Октябрьской площади в Белый дом, но и воспоминания М. Н. Полторанина.

«Я, – заявил он сразу же после этих событий, – знал, что готовится мятеж, задолго до 3-4 октября… Ко мне приезжали люди и говорили, что в нем будут задействованы самые разнообразные силы, что готовится захват "Останкино", наступление на теле- и радиостанции на Шаболовке, на Ямском Поле, на ИТАР-ТАСС и, естественно, что планируется наступление на Кремль».2431

Откуда же у Михаила Никифоровича были такие сведения?

«Всю информацию, - утверждает он, – я получал от доброжелателей из Министерства безопасности».2432

Оказывается, Министерство безопасности «задолго до 3-4 октября» знало о подготовке «мятежа» и даже располагало его «планом». И что же оно сделало, чтобы расстроить этот план?

Более того, само сеяло панику (вспомним разговор Е. Савостьянова с Л. Пономаревым). Само подсылало в Белый дом людей, которые должны были выманить сторонников парламента и к Кремлю, и на Лубянку, и в Останкино.

В связи с этим возникает вопрос, кто отдавал в Белом доме соответствующие приказания?

На этот вопрос в беседе со мной 29 июня 2006 г. В. А. Ачалов ответил однозначно: А. В. Руцкой и Р. И. Хасбулатов.2433

В мае 2006 г. мною было направлено письмо Р. И. Хасбулатову, в котором содержался следующий вопрос: «Были ли Вы в тот вечер посвящены в планы "походов" на МВД, Министерство обороны, Министерство иностранных дел, ИТАР-ТАСС, телефонную станцию, контрразведку МВО и даже Таможенный комитет?

Если нет, то от кого могли исходить распоряжения на этот счет?».2434

А попытка встретиться с А. В. Руцким закончилась неудачей.

Из существовавшего плана провокаций «удались» только захват гостиницы «Мир» и мэрии, а также операция в Останкино. Именно это, по всей видимости, стало причиной того, почему входившие вечером 3 октября в город воинские части пришлось остановить.

Нигде, кроме Останкино, вечером 3 октября кровь не лилась, да и в Останкино никого штурма не было.

В таких условиях в действие вступил вариант, который имел своей целью усилить эффект безвластия в городе, усилить панику и таким образом подтолкнуть Белый дом на более «решительные» действия.

И тут на сцене в роли спасителя появился Егор Гайдар.

«Люди, напряженно всматривавшиеся и вслушивающиеся в передачи радио и телевидения…- вспоминает В. Л. Шей-

нис, – понимали: инициатива в руках белодомовских формирований, улицы Москвы пустынны, по ним беспрепятственно проносятся на захваченном транспорте боевики, откликнувшиеся на призыв Руцкого и Хасбулатова, милиция спряталась, войска где-то застряли».2435

Едва только вышла в эфир запасная телестудия, уже в 20.00 «прозвучало обращение Совета министров – Правительства РФ к москвичам и гражданам России».2436

Следует отметить невероятную лаконичность этого обращения и то, что оно во многом повторяло указ № 1575.

1 Преступные элементы, подстрекаемые из Дома Советоа развязали вооруженные столкновения в центре Москвы. В районе Краснопресненской набережной и Арбата захватываются и поджигаются автомашины, избиваются сотрудники милиции, предпринят штурм мэрии Боевики ведут стрельбу из автоматического оружия, организуют боевые отряды и очаги массовых беспорядков в других районах столицы России. Тысячи людей, случайных прохожих, не понимающих, что происходит, подвергаются смертельной опасности (Москва, осень-с)3. С. 378-379). Преступные элементы, подстрекаемые из Белого дома, развязали кровавую бойню в центре Москвы Создалась грозная обстановка. В районе Краснопресненской набережной и Арбата захватываются и поджигаются автомашины, избиваются сотрудники милиции, предпринят штурм мэрии Боевики ведут стрельбу из автоматического оружия, организуют боевые отряды, очаги массовых беспорядков в других районах столицы России Тысячи людей, случайных прохожих, не понимающих, что происходит, подвергаются смертельной опасности (Москва, осень-93. С. 415).

Нетрудно заметить, что указ № 1575 и обращение премьера составлялись одним и тем же человеком. Поэтому свидетельство А. Б. Чубайса о том, что автором указа был С. Шахрай, а автором обращения Л. Пихоя2437, вызывает сомнения.

Сомнения вызывает и то, что обращение готовилось после 16.00- 17.00. Очевидно, что оно появилось на свет одновременно с указом № 1575, то есть до падения мэрии, захвата гостиницы «Мир», призыва к захвату Останкино. И уж никак не после получения информации о том, что там начался «штурм».

А это значит, обращение было составлено заранее.

Характеризуя настроения того вечера, Е. Т. Гайдар пишет: «Штурм "Останкино" продолжается, боевики оппозиции захватывают новые объекты. Силы МВД деморализованы, армейские части на помощь не подходят. Оппозиции почти удалось убедить население в масштабности своего движения и в изоляции Президента… Принимаю решение о необходимости обратиться к москвичам за поддержкой».2438

После 20.00 В. С. Черномырдин принял Е. Т. Гайдара. «Виктор Степанович спокоен, держится хорошо… – вспоминает Егор Тимурович, – информирую премьера, что отправляюсь на Российское телевидение, буду просить москвичей о поддержке, потом поеду к Моссовету… Москва пустая – ни милиции, ни войск, ни прохожих».2439

Передавая настроения, получившие в ту ночь широкое распространение среди московской интеллигенции, журналист «Известий» Ю. Богомолов позднее писал: «Позвонивший мне в ночь на 4-е режиссер сказал: хотелось бы, наконец, услышать лязг танковых гусениц».2440

На экранах телевизоров Егор Гайдар появился в 20.40. Он заявил, что в столице складывается драматическая ситуация, дал понять, что милиция и армия выжидают, и призвал москвичей прийти к зданию Моссовета, чтобы, как в 1991 г., поддержать российское правительство.2441

Можно встретить мнение, что именно это выступление стало переломным в развитии событий. Откликнувшиеся на призыв вице-премьера москвичи стали собираться в центре столицы, и, как пишет В. Л. Шейнис, «многотысячный митинг у Моссовета, продолжавшийся всю ночь, помог политически выиграть решающую партию. Колеблющимся генералам и полковникам было наглядно продемонстрировано, что в стране есть другое «небелодомовское» активное меньшинство – демократы».2442

Однако, как утверждает А. Цыганок, «стихийный митинг» у Моссовета шел «с пяти часов дня», «люди выступали, взобравшись на подогнанную Крайником к мэрии пожарную машину, – Руслан Мирошник, Лев Пономарев, Валерия Новодворская. Я с этой трибуны призвал людей записываться в

народные дружины. Затем выступать стали с балкона мэрии».2441 «К 18 часам… уже было построено 25 баррикад по всему центру Москвы – вокруг мэрии, Центрального телеграфа, по улице Тверской».2444

Когда на следующее утро Т. И. Денисенко направилась к Никитским воротам, то обратила внимание: «…все улицы, ведущие к Моссовету, забиты баррикадами. А уж какова баррикада на Тверской, я видела еще утром. Два человеческих роста! Сплошное железо! Танки не пройдут, не то что невооруженные люди. Да эти баррикады не чета тем, что были на подходе к Дому Советов!»2445

А вот как описывает баррикады в центре Москвы Э. 3. Махайский: «Вышел на "Пушкинской"… Поперек улицы от магазина "Армения" к сгоревшему зданию ВТО протянулась мощная баррикада. Над баррикадой бело-сине-красный флаг… На отрезке между Пушкинской площадью и Моссоветом было сооружено еще несколько баррикад, но "пожиже": у "Елисеевского", у магазина* "Хрусталь" и возле Моссовета. Баррикады виднелись и у Исторического музея, а также в переулках, выходящих на Тверскую».2446

С военной точки зрения значение баррикад и здесь было невелико. Они перекрывали не все выходы на Тверскую, поэтому их можно было обойти стороной. Это означает, что баррикады возводили не как оборонительные, а как театральные сооружения. Для журналистов.

«В 21.30, – вспоминает А. Цыганок, – с балкона мэрии Константин Боровой потребовал раздать оружие собравшимся на площади. Мы связались с Егором Гайдаром, он пообещал, что даст МЧС распоряжение выдать под мою ответственность несколько тысяч автоматов» .2447

«Как и в 1991 году, – пишет А. Цыганок далее, – сотрудники "Мосфильма" предложили подогнать к нам бронетехнику, которую они используют для съемок. Президент "Автолайна" привел на Тверскую девять боевых разведывательно-дозорных машин, которые готовил к продаже. Мы посылали людей охранять газету "Известия", радиостанцию "Эхо Москвы" (она тогда помещалась на Пятницкой улице)».2448

Одновременно сторонники Б. Н. Ельцина, откликнувшиеся на обращение Е. Т. Гайдара, стали стекаться на Красную пло-

щадь. Когда их собралось уже достаточно много, А. В. Коржаков предложил В. Костикову направить их к Белому дому. Предложение имело явно провокационный характер, так как его осуществление могло привести лишь к новым человеческим жертвам. Однако то ли кто-то остановил подобное развитие событий, то ли было решено объединиться с собравшимися у Моссовета, но с Красной площади митингующих повели не к Белому дому, а к Моссовету.2449

В то время когда Е. Т. Гайдар будил массы, В. С. Черномырдин созвал наконец совещание членов правительства. Оно продолжалось недолго: с 21.30 до 22.00. Был «создан оперативный штаб по поддержанию порядка во главе с заместителем министра обороны Константином Кобецем».2450

В состав этого «оперативного штаба» (С. А. Филатов называет его «военной группой»), на который была возложена «координация действий силовых структур по недопущению военного конфликта», вошли В. Б. Булгак, Д. А. Волкогонов, В. Б. Ефимов, О. И. Лобов, О. Н. Сосковец и Е. И. Шапошников. Военная группа разместилась в Штабе ОВС СНГ на Ленинградском проспекте.2451

Еще перед тем, как Е. Т. Гайдар отправился на телевидение, В. С. Черномырдин обратился к нему с не совсем обычной просьбой. «Виктор Степанович… – пишет Е. Т. Гайдар, – просит на случай блокады здания правительства получить наличные в Центральном банке».2452

Никакая блокада зданию правительства не угрожала, и Егор Тимурович великолепно это понимал. Однако он воспринял просьбу премьера как приказание. Поэтому сразу же передал ее первому заместителю министра финансов А. Вавилову.2453

То ли А. Вавилов не пожелал участвовать в этой авантюре за спиной своего непосредственного начальника, то ли его авторитета оказалось для соответствующих финансовых учреждений недостаточно, но пришлось задействовать министра финансов, которого около 22.00, уже после выступления Е. Т. Гайдара по телевизору, привезли на Старую площадь.

«Мы, – вспоминает Б. Г. Федоров, – попросили часть коммерческих банков, в которых были тогда счета правительства, привезти наши деньги на Старую площадь, и некоторые

(Мост-банк) быстро откликнулись… Мой заместитель А. Вавилов позвонил руководству Госзнака, но ему отказали. Учитывая прямое указание премьер-министра и ситуацию, я взял на себя ответственность и дал письменное приказание Госзнаку выдать 10 млрд. руб., за которыми поехал заместитель министра А. Вавилов на своих «Жигулях» с двумя автоматчиками. Деньги были сданы В. Квасову в аппарат В. Черномырдина».2454

«Сразу после окончания тех событий, – пишет Б. Г. Федоров далее, – все деньги до единой копейки были возвращены Госзнаку. Поэтому мне было смешно слышать на протяжении двух лет лживые домыслы коммунистов о том, что Е. Гайдар якобы взял деньги и раздавал их сторонникам исполнительной власти. Одновременно было документально подтверждено, что В. Геращенко по нескольким чекам (есть их номера) выдал Белому дому сотни миллионов наличных рублей. Деньги весьма патриотично раздавались "защитникам" парламента и использовались для поддержки политической напряженности».2455

Я надеюсь, что придет время, и станут доступны документы, в которых нашла отражение эта темная история. Однако поскольку никто Кремлю не угрожал, ясно, что несколько миллиардов рублей были доставлены премьеру вовсе не для того, чтобы подержать их в руках. Мне неизвестны обвинения В. С. Черномырдина в том, что он собирался раздавать эти деньги представителям исполнительной власти, но известны утверждения, что деньги предназначались для финансирования штурма Белого дома.

В 23.00, вскоре после того, как был создан «оперативный штаб по поддержанию порядка» в столице, Б. Н. Ельцин подписал указ о назначении заместителя министра внутренних дел России А. Н. Куликова на период чрезвычайного положения в столице комендантом Центрального района Москвы.2456

Тогда же П. С. Грачев встретился с корреспондентом газеты «Известия» и заявил ему, что правительство полностью контролирует положение в городе и «на час ночи» назначен штурм Белого дома.2457

По одним данным, в 20.00 Кантемировской, Таманской и Тульской дивизиям ВДВ, а также в бригаде МВД в Теплом

Стане был отдан приказ о выдвижении к Москве. По другим данным, в 20.10 части Таманской и Кантемировской дивизий уже вошли в столицу.2458 И. Иванов утверждает, что «бронегрупиа» 27-й Севастопольской отдельной мотострелковой бригады (бывшая особая бригада КГБ СССР) под командованием ее начальника штаба Якова Выродова появилась у стен Кремля в 21.20.24S9 По другим сведениям, 30 БТР и 40 грузовиков этой бригады «проследовали по Ленинскому проспекту в сторону Садового кольца» в 22.40.2460

«…Третьего числа, вечером, - вспоминает бывший командир «Альфы» генерал Г. Зайцев, – меня и командира "Вымпела" Дмитрия Михайловича Герасимова вызвали к министру обороны. Инициатива исходила от начальника Главного управления охраны Барсукова. Он дал указание, чтобы мы оговорили с Грачевым вопросы, касающиеся координации действий в ходе предстоящей операции». В тот же вечер личный состав двух элитных подразделений спецназа был поднят по тревоге и размещен в Кремлевском Дворце съездов.2461

Однако в самую последнюю минуту что-то произошло, и прежний план был изменен.

«Когда командиры спецназа, – свидетельствует Г Зайцев, – явились в Министерство обороны, их провели в кабинет Грачева, где в это время находился он сам и его пресс-секретарь – элегантная дама в темно-зеленом костюме. Доложили, по чьему указанию и для чего прибыли. Грачев, поморщившись, ответил:

"Мужики, сейчас уже позднее время. Даже если я сейчас начну давать директивы в войска, раньше утра мы никого не соберем. Давайте, поезжайте спокойно к себе. Сегодня ночью ничего не будет.»2462

В своих воспоминаниях Б. Н. Ельцин живописует, как драматически складывалась ситуация вечером 3 октября, когда «армия еще не вошла в Москву», а милиция «оказалась не в состоянии дать отпор» «профессиональным убийцам» и «боевым офицерам».2463

A. В. Коржаков сообщает, что когда 27-ю бригаду направили из микрорайона Теплый Стан в центр города, кто-то приказал остановить ее. Когда Таманская дивизия направлялась к телецентру «Останкино», ее тоже кто-то остановил. «Кто давал эти команды? Множество комиссий после октября старались получить ответ на простой вопрос, но безрезультатно».2464

Что же последовало за этим? Может быть, П. С. Грачева отправили в отставку? Ничего подобного. Остался в своем кресле и В. Ф. Ерин. Более того, П. С. Грачев стал кавалером ордена «За личное мужество». Подобный же орден получил Н. М. Голушко, а В. Ф. Ерина «произвели» даже в Герои России.2465

Были повышены в званиях заместитель МВД А. Н. Куликов, командующий внутренними войсками МВД А. С. Куликов, замминистра М. К. Егоров, начальник ГУООП МВД В. В. Огородников, начальник ГУВД Москвы В. И. Панкратов, командир ОМОН ГУВД Д. В. Иванов и начальник УВД Юго-Восточного административного округа В. В. Косарев.2466

Это означает, что в ночь с 3 на 4 октября все они действовали по высочайше одобренному сценарию.

А где же в это время находился и чем занимался Борис Николаевич?

Этот вопрос возник у многих, когда в 23.20 на экранах телевизоров появился В. В. Костиков и зачитал обращение Б. Н. Ельцина к народу.2467

«Многие, – пишет Борис Николаевич, – из тех, кто появлялся на экране, возмущались, почему молчит Ельцин, напрямую требовали, чтобы сказал свое слово президент». «Но, -пишет Борис Николаевич, – в тот момент мне пришлось решать более существенную задачу».2468

А вот что на этот счет говорится в книге «Эпоха Ельцина»: «В Кремле помощники настаивали, чтобы президент немедленно выступил по телевидению с обращением». Однако «Ельцин, чувствуя себяне в лучшей форме, оттягивал этот момент».2469

Что сие значит – «не в лучшей форме», – можно только предполагать.

B. В. Костиков утверждает, что в тот вечер Б. Н. Ельцин хотел выступить по телевидению, но его отговорили от этого: «У Вас

крайне усталый вид. Лучше отдохнуть и выступить завтра»; «У Вас такое лицо, что москвичи подумают Бог весть что».2470

По свидетельству А. Караулова, в тот вечер Борису Николаевичу «нездоровилось».2471 Почему? А. Караулов умалчивает. Между тем А. В. Коржаков в одном из интервью прямо заявил, что все эти дни, в том числе 3 октября, Б. Н. Ельцин не мог обойтись без алкогольного допинга.2472

Когда я спросил у С. А. Филатова, почему вечером 3 октября Б. Н. Ельцин не выступил с телеэкрана и в качестве своеобразного теста предложил три ответа: был болен, был пьян или же рано лег спать? Сергей Александрович выбрал третий ответ: рано лег спать.2473

Отмечая, что Борису Николаевичу «нездровилось» уже тогда, когда он «прилетел в Кремль», А. Караулов пишет: «Потом он, слава Богу, заснул».2474

Об этом невероятном факте пишет и В. Л. Шейнис: «По некоторым свидетельствам, нервное напряжение у него было столь велико, что до середины ночи он спал. Трубку прямого телефона брал то ли Илюшин, то ли Коржаков, чего прежде никогда не было».2475

«Часов около 11 вечера, – вспоминает А. В. Коржаков, – Борис Николаевич пошел поспать в заднюю комнату, а меня попросил сесть за пульт управления страной. Я просидел в президентском кресле почти всю ночь с третьего на четвертое октября».2476

По другим данным, «нервное напряжение» свалило Бориса Николаевича на два часа раньше.

«Ближе к девяти», пишет А. Караулов, в кабинет Б. Н. Ельцина «позвонил Полторанин», но трубку снял А. В. Коржаков. «Полторанин удивился: "А Борис Николаевич?"». – «Отдыхает», – ответил начальник охраны.

«Что делать, Саша?» – снова спросил Полторанин и услышал в ответ: «Улетать надо… Улетать». – «Как… улетать? – заорал Полторанин. – Куда?» – «Не по телефону» – отрезал А. В. Коржаков.2477

Если А. В. Караулов не придумал этот диалог, получается, что вечером 3 октября еще продолжалось нагнетание страстей. И одним из тех, кто сознательно сеял панику, был начальник охраны Б. Н. Ельцина.

Буквально через час с небольшим после того, как перестал работать Останкинский телецентр, когда по призыву Е. Т. Гайдара тысячи москвичей устремились к Моссовету, когда толпы сторонников правительства стали собираться на Красной площади, когда на Тверской улице возводили баррикады, когда уже решался вопрос о выдаче гайдаровским добровольцам оружия, когда по распоряжению В. С. Черномырдина «на всякий случай» в Кремль доставляли мешки с деньгами, когда радио и телевидение запугивали население тем, что власть висит на волоске, армии нет, милиция попряталась, мятеж угрожает разрастись и затопить столицу кровью, а рафинированная интеллигенция с нетерпением ожидала лязга танковых гусениц, в это самое время Борис Николаевич Ельцин безмятежно спал в своем кабинете.

Следовательно, или он действительно был пьян, причем «в стельку»2478, или не видел в происходящих событиях ничего драматического. И все развивалось по одобренному им сценарию.

В 23.30 В. В. Костиков зачитал его обращение к народу, в котором говорилось: «Сегодня в Москве пролилась кровь, начались беспорядки, есть жертвы. Предпринимаются попытки захвата государственных учреждений. Все это – спланированные заранее акции бывших руководителей Белого дома».2479

В час ночи по телевидению прозвучало «Обращение к россиянам главы российского правительства».2480

А затем на экранах телевизоров появился Г. А. Явлинский и произнес следующие слова:

Сегодня, к сожалению, не время обсуждать, почему так получилось, почему пролилась кровь.

Сегодня факт заключается в том, что люди, называющие себя защитниками Белого дома, применили силу, спровоцировали кровавые беспорядки, бойню – и тем самым лишились всяких оснований называть себя защитниками права, демократии, Конституции.

Сегодня Ельцин Борис Николаевич должен применить все, что есть в его распоряжении, – в смысле сил безопасности, Министерства внутренних дел – для подавления применения силы

со стороны фашиствующих, экстремистских, бандитских формирований, собранных под эгидой Белого дома. В этом смысл ситуации. В этом главная задача Ельцина на сегодняшнюю ночь.

Если этих сил будет недостаточно, необходимо рассмотреть вопрос об использовании вооруженных сил регулярных.

Другого выхода у нас сегодня нет. Президент должен проявить максимальную жесткость и твердость в подавлении бандитствующих элементов».2481

Из воспоминаний А. В. Коржакова мы можем узнать не только о том, как в ночь с 3 на 4 октября он правил страной, но и то, что в эту ночь именно он переломил тревожную ситуацию и «спас» президента.

«Где-то около трех часов, – пишет А. В. Коржаков, – я его разбудил и сказал: что-то мне не нравится в штабе, непонятная ситуация. Надо поехать и поговорить с Грачевым. Дело в том, что днем мой заместитель, тогда капитан 1 ранга Г. И. Захаров по моему приказу съездил в Генеральный штаб и нашел там Грачева в плачевном состоянии… Как вам лучше сказать? Ну удрученным, что ли, не по форме одетым. А я специально послал сказать, что к нему приедет президент. Это сообщение мобилизовало Грачева, он быстро созвал генералов. Туда был вызван Черномырдин. Но в основном был генералитет. Бориса Николаевича я разбудил около трех. Он быстро собрался», приехал в Генеральный штаб, и там было наконец принято решение штурмовать Белый дом.2482

Прежде чем делать выводы по поводу этого свидетельства, послушаем упомянутого капитана 1 ранга Г. И. Захарова, который 30 лет прослужил в ВМФ, был офицером спецназа ВМС, а с 1991 г. являлся заместителем начальника сначала отдела, потом службы безопасности президента.2483

«В ночь событий, – вспоминал Г. И. Захаров, – я был рядом с оперативным дежурным… В районе 12 часов ночи Коржаков вызвал меня и сказал: "Президент принял решение очистить Белый дом силовым вариантом. Сейчас он лег отдыхать. Где-то в 3 ночи он поедет к Грачеву. Твоя задача: поезжай к Грачеву, предупреди на предмет того, чтобы он был готов доложить президенту о состоянии его сил"».2484

«Пал Сергеич, – утверждает Г. И. Захаров, – встретил меня в тельняшке, подтяжках, бриджах и домашних тапочках».2485

Неужели в таком виде министр обороны восседал в своем кабинете? Нет. Оказывается, ночью с 3 на 4 октября спокойно спал не только президент, но и военный министр.

Когда военного министра «разбудили» и он вышел к посланцу А. В. Коржакова, тот сказал ему «"К тебе часика через два приедет президент, будь готов доложить о состоянии своих сил". Ну, спросил у него: "Карта Москвы, вернее, большой план Москвы есть?" Он говорит: "Под рукой нет". – "Ну собери своих офицеров, пусть обстановку хоть какую-то изобразят на картах, ту, что ты знаешь". С этим я уехал опять в Кремль».2486

Таким образом, как явствует из воспоминаний Г. И. Захарова, к 24.00 решение о штурме Белого дома у Б. Н. Ельцина уже существовало, а из воспоминаний С. А. Филатова мы узнаем, что на 2 часа ночи в здании Министерства обороны заранее было назначено заседание Совета безопасности.2487

В эту ночь С. Н. Бабурин отправился на Арбатскую площадь и стал свидетелем сбора членов Совета безопасности. Как пишет с его слов И. Иванов, «на глазах депутата в Генштаб прибыла кавалькада правительственных машин, которая, с трудом распихав со своего пути многочисленные БТРы, через отдельный министерский подъезд со стороны Кремля проследовала в распахнувшиеся ворота персональной арки. По рядам "бультерьеров" и "бейтаровцев" прошел шорох: "Ельцин! Ельцин приехал!"».2488

По утверждению С. Н. Бабурина, Б. Н. Ельцин прибыл в Министерство обороны не в 2.30, а в 1.302489. Если верить И. Иванову, Б. Н. Ельцин с трудом держался на ногах. Поэтому его сразу же отвели в комнату отдыха министра обороны.2490 «Буквально следом за Ельциным в 1.45, – пишет И. Иванов, -прибыл Черномырдин со своей охраной и, поднявшись на другом лифте, проследовал по коридору в кабинет министра».2491 Затем в Министерство обороны приехали В. Ф. Ерин, Ю. М. Лужков, В. И. Панкратов и С. А. Филатов. Если верить И. Иванову, трезвым был один В. С. Черномырдин.2492

Историческое заседание Совета безопасности происходило в кабинете П. С. Грачева и продолжалось до 3.40. Сначала в нем участвовали только семь названных человек, потом были приглашены другие.2493

И. Иванов утверждает, что собравшиеся долго пытались уломать П. С. Грачева пойти «на применение армии для расстрела парламента без письменного приказа или распоряжения Ельцина». И только к трем часам ночи он сдался.2494 Однако это утверждение вызывает сомнения.

Безусловно, главным вопросом был вопрос о том, когда и как следует поставить точку в затянувшемся противостоянии с парламентом.

Согласно воспоминаниям, когда Б. Н. Ельцин поставил вопрос: «Что будем делать?», ответом на него было «гробовое молчание». «…Все генералы очень усиленно рассматривали участок стола перед собой».2495

И тут, если верить А. В. Коржакову, в обсуждение вмешался он.

«Когда я понял, что у генералитета полная растерянность, никто не знал, что делать, то поднялся и попросил у президента разрешения высказать свое мнение… Я сказал о том, что у меня есть военный заместитель, который в 1991 году защищал "Белый дом", был одним из организаторов обороны, что у него есть свой план, как прекратить все это, как разрешить эту ситуацию. Сразу возникло оживление среди генералов: кто такой смельчак нашелся? Я сказал, что он со мной, я готов его позвать».2496

«Во время начала… совещания, – вспоминал Г. И. Захаров, – я находился за дверью. Выходит Коржаков и говорит: "Президент принял окончательное решение применить вооруженные силы. У нас с тобой был разговор о том, каким образом можно действовать в Белом доме с наименьшими потерями. Сможешь влет доложить то, что рассказывал мне?" Я сказал, что смогу».2497

«…Коржаков, – пишет Б. Н. Ельцин, – пригласил в зал заседаний седого военного, который представился капитаном 1-го ранга Захаровым. Видимо, от такого обилия звезд, генеральских погон он поначалу смутился, голос его слегка срывался. Но потом он заговорил уверенно».2498

«Зашел в дверь, – вспоминал Г. И. Захаров, – сидят Ельцин, Черномырдин, генералы во главе с Грачевым, еще кто-то. Полутемный кабинет. Президент спрашивает: "Вы готовы доложить предложение, каким образом решить задачу по

Белому дому?" Я сказал, что готов, и доложил три варианта. Первые два варианта были заведомо неприемлемы, потому что влекли за собой большую кровь. Третий вариант был принят».2499

Г И. Захаров предложил «сначала использовать танки, десять машин, которые должны будут подойти к Белому дому с двух сторон: пять расположатся у парка имени Павлика Морозова и еще пять со стороны Новоарбатского моста». По его словам, «несколько выстрелов по верхним этажам» «Белого дома» позволят сразу же парализовать боевой дух его защитников. После этого следовало бросить в атаку десантные войска, под прикрытием которых направить «в Белый дом» спецгруппы «Альфы» и «Вымпела».2500

«Все, кто был за столом, – вспоминает А. В. Коржаков, – оживились, потому что это было, наконец, что-то конкретное, что-то реальное. Борис Николаевич спросил: где найти 10 танков? Тогда бывший в то время начальником Генерального штаба Колесников Михаил Петрович сказал, что сейчас очень трудно, потому что все находятся на картошке. Естественно, это разгневало Верховного главнокомандующего. Он сказал: даю вам 15 минут, чтобы нашли! Действительно, Михаил Петрович вышел, через 15 минут пришел и доложил, что 10 танков будут в семь часов утра там, где им скажут».2501

На самом деле формирование танковых экипажей для штурма Белого дома началось еще вечером 3 октября.2502

По всей видимости, около 3.00 Б. Н. Ельцин покинул Министерство обороны, и председательствование перешло к В. С. Черномырдину.2503

Перед тем как Б. Н. Ельцин ушел с этого заседания, П. С. Грачев поставил вопрос о том, чтобы ему был отдан письменный приказ на штурм. Борис Николаевич сделал паузу и уже в дверях сказал, что письменный приказ будет.2504 По утверждению А. В. Коржакова, по возвращении в Кремль Б. Н. Ельцин «приказал Илюшину подготовить документ. Подписал его и фельдсвязью отослал Грачеву».2505

Вернувшись в Кремль, Борис Николаевич снова лег спать, а А. В. Коржаков опять взял в свои руки руль управления страной.2'06

Тем временем на Совет безопасности стали поодиночке приглашать армейских офицеров.

«Первым вызвали командира 119-го Наро-Фоминского парашютно-десантного полка ВДВ». Перед ним была поставлена задача блокировать Белый дом.2507 Затем был приглашен начальник штаба Таманской дивизии, которой было доверено расстрелять здание парламента из танковых орудий.2508

«После этого, – вспоминает Г. Н. Зайцев, – на Совет безопасности были вызваны "силовики", человек двадцать, представляющие военное ведомство, Министерство безопасности, Главное управление охраны, Министерство внутренних дел».2509

После того как В. С. Черномырдин ушел, П. С. Грачев поручил «руководство операцией по захвату Белого дома» своему заместителю по чрезвычайным ситуациям, начальнику Главного оперативного управления Министерства обороны генерал-полковнику Георгию Григорьевичу Кондратьеву.2510

«В военном ведомстве, – пишет Г Н. Зайцев, – Георгий Кондратьев курировал самые разные проблемы: от межнациональных конфликтов до спорта, вызывая в коридорах министерства колкие шуточки по этому поводу. Он был одним из заместителей Грачева, который предпочитал не ввязываться ни в какие громкие дела. Но судьба распорядилась иначе, и теперь ему предстояло, наверное, впервые после Афганистана руководить боевой операцией. Да еще какой! В центре огромного города, в самой столице».2511

После того как закончилось заседание Совета безопасности, «все офицеры прошли в кабинет Кондратьева». Здесь был подготовлен «проект приказа», распределены позывные, выработан «план операции».2513

По словам Г Зайцева, «после того, что произошло на наших глазах, никому из присутствующих не хотелось, чтобы его фамилия или название его подразделения были бы вписаны в этот документ. Все были подавлены, растеряны и мечтали только об одном: чтобы все это как можно скорее кончилось».2514

«Генералы, – пишет Г. Н. Зайцев, – отводили глаза, стараясь, по возможности, не смотреть друг на друга. Разумеется, в

такой обстановке разработать полноценный план операции, да еще за столь короткие, сжатые сроки, было нереально… Обсуждались три варианта штурма Белого дома. Первые два предполагали использование исключительно армейских подразделений, они были отвергнуты. Третий вариант был ориентирован на использование спецназа – он-то и был, в конце концов, принят».2515 Произошло этого около 5.302516.

По этому, «явно недоработанному плану операции, полетевшему вскоре в корзину, – читаем мы в «Анафеме», – было решено, что в ней примет участие ГУВД Москвы Панкратова, ГУООП МВД Огородникова и его ОМОН, дивизия ОМС-ДОН ВВ МВД имени Дзержинского и внутренних войск от Куликова, части Главного управления охраны РФ Барсукова, 119-й полк ВДВ, по мере развертывания – Таманская и Кантемировская дивизии».2517

Перед задействованными в операции воинскими частями были поставлены следующие задачи:

«1. Блокировать район Краснопресненской набережной, чтобы не допустить прорыва к объекту техники и живой силы противника… 2. Сконцентрировать тяжелую артиллерию на подступах к объекту, чтобы осуществить артиллерийское прикрытие штурмующих и подавить огневые точки на крыше, в башенных и цокольных этажах здания… 3. Подтянуть к фасаду здания воинские подразделения для непосредственного штурма».

После танкового обстрела Дома Советов на его штурм должны были пойти десантники и спецназ.2518

Вскоре после окончания заседания Совета безопасности командиры этих двух групп покинули кабинет генерала Г. Г. Кондратьева и срочно направились в Кремль.2519

«Обратившись к собравшимся, – пишет И. Иванов, – Михаил Барсуков сказал, что поставлена задача захватить Дом Советов. Генерал сообщил, что штурм будет проходить в три этапа: в 6.00 начинается артподготовка силами танков Таманской дивизии, далее авиация и вертолеты наносят ракетно-бомбовый удар, в заключение на штурм пойдут военнослужащие "парашютно-десантных войск". Генерал-майор Герасимов потребовал от Барсукова письменный приказ. Начальник ГУО РФ сразу ушел согласовывать данный вопрос с Ельциным».2520

«Чуть свет, – вспоминает А. В. Коржаков, – позвонил встревоженный Барсуков:

– Слушай, Саня, ко мне пришли командиры из "Альфы". Они говорят, что группа не хочет идти на штурм. Офицеры растеряны, некоторые считают, что все происходящее антиконституционно. Им для выполнения приказа нужно заключение Конституционного суда… Мы с Барсуковым решили собрать командиров подразделений "Альфа" в зале Совета безопасности – пусть президент с ними лично переговорит. Пришлось… будить Бориса Николаевича. Я попросил, чтобы он побрился и выглядел посвежее – все-таки ночь была тяжелой».2521

«Около пяти утра, - пишет Б. Н. Ельцин, – ко мне пришли начальники Главного управления охраны Михаил Барсуков и его первый заместитель, начальник охраны президента Александр Коржаков и попросили, чтобы я встретился с офицерами спецгрупп "Альфа" и "Вымпел". По их тону я понял: что-то не в порядке. Но не стал ничего уточнять, сразу же сказал: у меня нет времени с ними встречаться, перед ними поставлена конкретная задача, пусть выполняют. Барсуков кивнул. Они вышли.

Прошло примерно полчаса, и Михаил Иванович вновь попросил разрешения зайти ко мне. Войдя в кабинет, он сказал: "Борис Николаевич, очень вас прошу, надо с ними встретиться, давайте не со всей группой, а хотя бы с командирами подразделений, старшими офицерами. Волнуются ребята, все-таки такое задание. Их ведь второй раз посылают на Белый дом…" Я подумал немного. Ответил: "Хорошо, встречусь"».2522

«Люди были на взводе… – вспоминает Г. Н. Зайцев. -Никто не разговаривал друг с другом, ограничиваясь односложными репликами… Прошло несколько минут. Через зал в приемную президента проследовали Барсуков и Коржаков».2523

«На ходу Барсуков бросил командиру "Вымпела": "Дмитрий Михайлович, президенту доложите Вы". Прошло еще минут десять. Тягостное молчание сгустилось. Наконец на пороге приемной появился президент.

– Офицеры "Вымпела" и "Альфы" по Вашему приказу собраны, – четко отрапортовал Герасимов.

Ельцин сел за стол. Говорил он очень недолго».2524 Изложив план операции, «который обсуждался у министра обороны»2525, он поставил вопрос ребром: «Вы готовы выполнить приказ президента?» «В ответ, – вспоминает бывший президент, – молчание, жуткое, необъяснимое молчание элитного президентского воинского формирования. Подождал минуту, никто не проронил ни слова. Я громко произнес: "Тогда я спрошу вас по-другому: Вы отказываетесь выполнять приказ президента?" В ответ опять тишина. Я обвел взглядом всех их – огромных, сильных, красивых. Не попрощавшись, пошел к двери, сказав Барсукову и Зайцеву, командиру "Альфы", что приказ должен быть выполнен».2526

«Почему так произошло?» Командир «Альфы» Геннадий Николаевич Зайцев дал на этот вопрос следующий ответ:

«Нам в жизни часто приходится делать выбор. В конечном счете, жизнь – это и есть постоянный (правда, не всегда явный) выбор между добром и злом, совестью и подлостью. Я не политик и никогда не стремился им быть. Приказ для меня, впрочем, как и для любого военного человека, дававшего присягу, имеет силу закона. Его не обсуждают, его выполняют. Но убивать людей, депутатов и простых соотечественников – если отбросить всю словесную шелуху, то именно это и было поручено осуществить, – на это офицеры "Альфы" и "Вымпела" пойти не могли».2527

«Мы, – заявили альфовцы Б. Н. Ельцину, – не для того готовились, чтобы в безоружных машинисток стрелять».2528

После того как Б. Н. Ельцин ушел, «офицеры группы "А[льфа]" категорически заявили, что приказ выполнять не будут».2529

Однако командиры обоих подразделений решили проявить гибкость.

«После встречи с президентом, – пишет Г.Н. Зайцев, – командиры спецназа М[инистерства] Б[езопасности] спустились вниз и стали обсуждать ситуацию. Прежде чем пойти к своим подчиненным, они собрались на улице около Дворца Съездов в том же составе, в котором были вызваны к Ельцину».

«Предстояло как-то выйти из этой ситуации. Предложения были самые различные. Была даже идея вообще покинуть Кремль».

Однако Г. Н. Зайцев понимал, что «прямого неподчинения своему приказу – любому приказу – Ельцин не только никогда не забудет, но и никогда не простит. Скорее всего, просто разгонит спецназ к чертовой матери».2530

Еще труднее было сделать выбор командиру «Вымпела». «Помимо тех же соображений, что и у офицеров подразделения, – отмечает Г. Н. Зайцев, – здесь играли роль и личные обстоятельства: командир группы генерал Герасимов служил в Афганистане вместе с Руцким, и тот однажды спас ему жизнь. К тому же они были однокурсниками по военной академии (впрочем, в ней тогда же учились и Павел Грачев, и Анатолий Куликов)».2531

В конце концов было найдено компромиссное решение: «выполнять те распоряжения руководства, которые, сами по себе, выглядят безобидно»2532, а для участия в штурме Белого дома отобрать добровольцев.2533

Проблемы возникли не только с группами «Альфа» и «Вымпел». Как мы уже знаем, кроме них, особую роль в штурме Белого дома должны были сыграть танки и другая бронетехника.

Рассказывая тогда же, по горячим следам, об участии в штурме Белого дома Таманской дивизии, военный корреспондент Н. Бурбыга писал: «В боевых машинах не хватало солдат (сегодня это "болезнь" армии). Вот тут и пригодился опыт тех, кто прошел Афганистан».2534

Между тем, если верить сообщениям, появившимся в печати, проблема заключалось совсем не в этом: «Среди солдат, сержантов и офицеров Кантемировской и Таманской дивизий не нашлось ни одного, кто согласился бы добровольно принять участие в исполнении этого приказа. Поэтому и было решено обратиться к бывшим афганцам».2535 Имеется в виду Союз ветеранов Афганистана, который тогда возглавлял А. А. Котенев.

Александр Александрович Котенев родился в 1950 г. в Казахстане2536, где, по всей видимости, отбывал ссылку его отец, в прошлом сотрудник ГРУ, внедренный в вермахт.2537 Поступив в 1968 г. в Институт военных переводчиков в Москве, А. А. Котенев затем перешел в Новосибирское высшее военно-политическое училище. Окончил Военно-политическую академию им. В. И. Ленина. Некоторое время служил в Афга-

нистане, принял участие в создании Союза ветеранов Афганистана, с 1989 г. стал его руководителем.2538

В прессе сообщалось, что «дело решили деньги. Группа банкиров во главе с владельцем банка "Столичный" Александром Смоленским…пообещала каждому, кто "выступит за свободу и демократию" и согласится сесть в танк, по 100 тысяч долларов. Сподвиг банкиров на такое обещание глава Фонда поддержки президента России жулик и уголовный авантюрист Лев Шемаев».2539

По сведениям испанского журналиста Рафаэля Пока де Фелиу, со ссылкой на свидетельство Шапошникова: в присутствии последнего Черномырдин позвонил Грачеву и сказал ему: "Павел Сергеевич, мне принесли деньги, приходи и возьми их". На каждого солдата приходилось по сто тысяч рублей, по двести пятьдесят тысяч – на офицера, и по полмиллиона – на генерала. Люди Грачева приехали в Кремль и взяли эти деньги».2540

Кроме афганцев, согласие участвовать в этой операции дали «24 добровольца – офицера»2541. «За щедрую плату, – пишет И. Иванов, – нашлись добровольцы из офицеров и даже два комдива вместе с командиром полка, не побоявшиеся покрыть позором и кровью сограждан российскую армию».2542

Пофамильно в печати названы: командир разведроты капитан С. А. Башмаков, замкомандира танкового батальона майор В. В. Брулевич, командир разведывательного батальона подполковник А. В. Ермолин, майор Истомин, командир мотострелкового батальона капитан А. И. Масленников, заместитель командира батальона майор А. И. Петраков, командир батальона майор П. К. Рудый, старший лейтенант Русаков, командир танкового батальона майор В. Б. Серебряков.2543

Позднее на страницах «Московских новостей» было опубликовано интервью с одним из этих танкистов, назвавшим только свое имя – Сергей (вполне возможно, С. А. Башмаков). Из этого интервью явствует, что 3 октября 1993 г. в 21.00 (обратите внимение на время. – А. О.) Сергей был назначен командиром разведроты, получил в свое распоряжение танк Т-72, механика-водителя, маршрутный лист и задание подавить огневые точки в Москве. Задание мотивировалось тем, что «чечен Хас-

булатов пытается захватить власть над Россией. Для этого использует деклассированный элемент. Убивают военнослужащих, милиционеров вешают на фонарях». За участие в этой операции Сергей получил 11 января 1994 г. в Мытищах однокомнатную квартиру. Вспоминая те события, он сказал журналисту: «У меня был приказ. А тут еще халява…».2544

В 5.00 Б. Н. Ельцин подписал указ № 1578 «О безотлагательных мерах по обеспечению режима чрезвычайного положения в городе Москве».2545 Затем «Борис Николаевич, – пишет А. В. Коржаков, – опять заснул в задней комнате. А я вновь сел "управлять страной"».2546

«Согласно приказу, – пишет бывший следователь Генеральной прокуратуры Л. Г. Прошкин, – руководство воинскими частями и другими подразделениями при обеспечении режима чрезвычайного положения в городе и восстановлении правопорядка возлагалось на заместителя министра обороны генерал-полковника Кондратьева Г Г. Приказ обязывал его к 9 часам 4 октября 1993 года разработать план операции и поставить боевые задачи командованию воинских частей и подразделений».2547

И далее: «В соответствии с этим указом, министр внутренних дел Ерин В. Ф., министр безопасности Голушко Н. М. и министр обороны Грачев П. С. должны были… создать к 10.00 часам 4 октября 1993 года объединенный штаб для руководства силами, привлеченными к обеспечению чрезвычайного положения в столице».2548

Позднее следствие установило, что «объединенный штаб» создан не был и не был разработан «план действия войск с учетом их разной подчиненности». В результате этого обеспечить согласованность действий Министерства обороны и Министерства внутренних дел не удалось.2549

Указ № 1578 находился в непримиримом противоречии с решением Совета безопасности. Если указ предписывал создать «объединенный штаб» к 10.00, то решение Совета безопасности ставило задачу уже в 6.00 начать операцию против Белого дома.

Для организации взаимодействия внутренних войск МВД с войсками Министерства обороны МВД направило на Арбатс -

кую площадь генерал-майора милиции Анатолия Афанасьевича Шкирко.2550

«Всего, по словам министра обороны, в ликвидации беспорядков в Москве и штурме Белого дома принимало участие 1300 человек».2551 Однако, пишет корреспондент «Новой газеты» Д. Муратов, «при внимательном пересчете цифр, сообщенных Министерством обороны, получается по меньшей мере на 1000 больше».2552

Еще более внимательный «пересчет» показывает, что «штурмующие имели преимущество в численности и вооружении, не диктовавшиеся военной необходимостью: на 62 автомата сотрудников департамента охраны Верховного Совета приходилось 80 бэтээров, 10 танков, 60 БМД, 20 БМП, 15 БРДМ, 60 единиц бронетехники МО и МВД (бэтээры, БМП и спецмашины), 102 снайпера и более 40 тысяч военнослужащих МО и МВД».2553

Таким образом, против почти безоружного Добровольческого полка Белого дома был выдвинут целый корпус, оснащенный не только автоматами и пулеметами, но и бронемашинами, вплоть до танков.

Знаете ли Вы, что cогласно релятивистской мифологии "гравитационное линзирование - это физическое явление, связанное с отклонением лучей света в поле тяжести. Гравитационные линзы обясняют образование кратных изображений одного и того же астрономического объекта (квазаров, галактик), когда на луч зрения от источника к наблюдателю попадает другая галактика или скопление галактик (собственно линза). В некоторых изображениях происходит усиление яркости оригинального источника." (Релятивисты приводят примеры искажения изображений галактик в качестве подтверждения ОТО - воздействия гравитации на свет)
При этом они забывают, что поле действия эффекта ОТО - это малые углы вблизи поверхности звезд, где на самом деле этот эффект не наблюдается (затменные двойные). Разница в шкалах явлений реального искажения изображений галактик и мифического отклонения вблизи звезд - 10¹¹ раз. Приведу аналогию. Можно говорить о воздействии поверхностного натяжения на форму капель, но нельзя серьезно говорить о силе поверхностного натяжения, как о причине океанских приливов.
Эфирная физика находит ответ на наблюдаемое явление искажения изображений галактик. Это результат нагрева эфира вблизи галактик, изменения его плотности и, следовательно, изменения скорости света на галактических расстояниях вследствие преломления света в эфире различной плотности. Подтверждением термической природы искажения изображений галактик является прямая связь этого искажения с радиоизлучением пространства, то есть эфира в этом месте, смещение спектра CMB (космическое микроволновое излучение) в данном направлении в высокочастотную область. Подробнее читайте в FAQ по эфирной физике.

1993. Расстрел «Белого дома»

Глава 6. КРЕМЛЬ ГОТОВИТСЯ К ШТУРМУ

По ту сторону баррикад